Чтение 22–й страницы книги ~Золотое дно~

нее доберемся. Но вас не только аппараты могут интересовать. Надо
всесторонне изучать технику, юноша! Осмотрите нашу новую буровую,
силовые установки, но... - Саида многозначительно подняла палец, - вам
категорически запрещено заходить в комнату номер восемь. Таково
приказание.

Она развела руками: "Ничего, мол, не попишешь, я тут ни при чем".

- После вашего предупреждения я бы никогда не посмел нарушить
этот запрет. - Синицкий рассматривал свои ногти, не желая встречаться
взглядом со строгим начальником. - Мне почему-то вспомнилась сказка о
Синей бороде: можно ходить во все комнаты, кроме одной. Насколько я
понимаю, здесь запрещено интересоваться дверью, в которой вы только
что повернули ключ.

- Вы наблюдательны.

- Говорят, что это очень полезное качество.

- Не всегда... - Саида вздохнула. - Одни только неприятности с
вами, Синицкий.

Она вытащила из двери ключ и сурово посмотрела на студента.

- Только один вопрос... можно? - робко спросил он.

- Ну, еще что? - недовольно буркнула Саида.

Синицкий помедлил и нерешительно спросил:

- На какой глубине мы находимся?

Саида выронила ключ и уставилась на Синицкого. Тот с невинным
видом смотрел ей в глаза.

x x x

Убедившись, что Синицкому многое стало известным и, главное, что
он совсем иначе воспринимает свое положение, чем предполагал Александр
Петрович, Саида решила познакомить студента с подводной установкой и в
этих условиях испытать вместе с изобретателем усовершенствованную им
схему прибора. Ультразвуковые аппараты для нефтеразведки здесь были
необходимы.

Она вошла в комнату э 8 и, усаживаясь на диван перед круглым
зеркальным окном, предложила Синицкому место рядом. Тот молча сел, не
отводя глаз от зеленоватой воды, освещенной мощным прожектором.

- Так, значит, вы считаете, что вместо вышек лучше строить вот
такие подводные дома? - спросил Синицкий, не отрываясь от окна.

- Подводные дома? - переспросила Саида. - Это вы хорошо назвали!
Подводный дом... подводный дом... - повторяла она, как бы вдумываясь в
сочетание этих слов. - Да, для Васильева здесь дом. Он живет под
водой. Именно живет, потому что в этом доме для него заключено все:
большой, радостный труд, счастье, надежды, люди... богатства родной
страны! Он удивительный человек, редкий, таких я еще никогда не
видела. Когда-нибудь вам посчастливится узнать его ближе... - Она
встала, подошла к стеклу, провела ладонью по его холодной поверхности
и снова восторженно продолжала: - Вот вы, юноша, только жить
начинаете...

Синицкий поморщился: "Буквально она меня за ребенка считает, или
просто кокетничает тем, что она давно уже взрослая и уже инженер..."

- Во все глаза смотрите на Васильева! - говорила Саида. -
Учитесь, впитывайте всем своим сознанием его слова, советы! Его
преданность науке и любимому делу просто поражает нас всех, кто с ним
работает... Я часто бываю наверху... сравнительно часто, - поправилась
она, вспомнив об Ибрагиме. - А вот Александра Петровича отсюда просто
не вытащишь! Он ни на минуту не может расстаться со своим "домом".

Горячая речь Саиды по-своему воспринималась Синицким. Где-то в
глубине души ему было обидно за Гасанова. Кому-кому, а Саиде должны
быть близки и понятны работы мужа, тем более что все считают его
талантливым конструктором. Его подводные основания открывают новые
пути в нефтяном деле. Нельзя же совсем, как говорится, необъективно,
прямо по-детски увлекаться только конструкцией Васильева!

"Что-то здесь есть неправильное!" думал озадаченный юноша.

- Я не хочу сравнивать методы добычи нефти, предложенные
Гасановым и Васильевым, - как можно убедительнее начал доказывать он.
- Но с точки зрения романтики всего этого дела я не вижу
принципиальной разницы: Гасанов находится на воде, а Васильев - под
водой... Нельзя не вспомнить капитана Немо. В детстве мы все
увлекались этим жюльверновским героем, но тот путешествовал под водой,
каждый день мог видеть что-нибудь новое...

Синицкий не кончил... Дом вдруг задрожал и покачнулся.

Около самого окна взметнулись вверх пузыри, блестящие, как
елочные бусы.

Саида посмотрела на часы:

- Молодцы! Точно!

Синицкий позабыл обо всем, когда увидел, что груда камней,
лежавшая перед окном, неожиданно сдвинулась с места и поползла куда-то
вниз, под дом. Зашевелились водоросли и медленно проплыли в стороны,
как бы освобождая ему дорогу. Рыбы, будто стая птиц, взметнулись вверх
и исчезли.

Да, не было никакого сомнения: дом двигался! Он медленно полз по
каменистому грунту, и было слышно, как стучали гусеницы. Так, по
крайней мере, казалось Синицкому, который однажды на учебном полигоне
совершил путешествие в танке. Чтобы разрешить сомнения, он спросил:

- Гусеницы?

Саида утвердительно кивнула головой. "А парень-то как будто
ничего, - подумала она, - не из робких".

Синицкий встал и быстро подошел к окну. В нем проснулось
естественное любопытство изобретателя.

Он угадал: гусеницы находились сбоку гигантского танка. Их
пластины были сделаны из блестящего, видимо нержавеющего металла. Они
шлепали по твердому грунту, как беспрерывно падающие, неразбивающиеся
зеркала. Яркие дрожащие блики метались под водой, словно солнечные
зайчики.

Впереди темнели остроконечные скалы, похожие на кипарисы. Они
раскачивались, будто от порывов ветра: это подводные течения играли
растущими на склонах водорослями.

Путешествующий по дну Каспийского моря дом-танк свернул в
сторону. Ярко вспыхнул прожектор и сразу померк. Танк резко
остановился.

Саида выбежала из комнаты. Студент остался один. Его охватило
противное чувство неуверенности. "Может быть, сейчас лучше оказаться
наверху?.. Там спокойнее... А здесь тысячи тонн морской воды давят на
крышу этого ползающего дома... Что же все-таки служилось?" думал он,
пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть за круглым окном.

Слегка фосфоресцировало песчаное дно. Может быть, это лунный свет
проходил сквозь толщу воды и отражался на песке?

Хлопнула дверь, и в комнату ворвался желтый свет из коридора.
Синицкий обернулся. На пороге стоял Васильев.

Студент сразу узнал его, хотя видел один раз, и то через стекло
буровой.

- Ну как, сумерничаете, молодой человек? - сказал Васильев,
протягивая ему руку. - Познакомимся... Не перепугались? Скажите
откровенно?

Синицкий не мог ничего ответить, он только робко пожал холодную
ладонь инженера. По-новому, с восхищением смотрел на него студент и
молчал, словно язык прилип к гортани.

Вошла Саида. Повернув выключатель у двери, она оживленно
заговорила:

- Александр Петрович, все мои установки в полном порядке. Теперь
можем идти по ультразвуку... Начинаем испытания нового локатора.

- Для этого я и приказал выключить прожектор, - сказал Васильев
и, будто о чем-то вспоминая, рассеянно провел рукой по лбу.

Саида открыла дверь в соседнюю камеру. Там блестели металлические
ступени винтовой лестницы. Вслед за Саидой пошел Васильев. Уже на
лестнице он оглянулся и, заметив унылое лицо Синицкого, поманил его за
собой.

Помещение, в которое они вошли, находилось как раз над комнатой э
8. Здесь был иллюминатор с таким же толстым стеклом, как и внизу, но
значительно меньшего диаметра. Прямо перед ним светился контрольными
лампочками пульт, за которым сидели два техника в кожаных костюмах. На
пульте пестрели разноцветные кнопки.

При входе Васильева техники поднялись со своих мест и вытянулись
в ожидании приказания.

- Локатор в порядке? - спросил он.

- Так точно! - отрывисто произнес высокий, худощавый юноша,
видимо штурман подводного корабля.

- Включить! - приказал инженер.

Раздвинулись металлические шторы, и перед глазами Синицкого
открылся стеклянный экран.

Штурман включил рубильник с желтой ручкой. На экране заметалась
зеленая точка и пропала.

- Александр Петрович, разрешите не включать прожектора? -
спросила Саида.

- Надеетесь на аппараты?

- Да.

- Тогда передаю управление вам.

- На всякий случай я предупредила мотористов и Нури. У меня с
ними уговор есть, - сказала Саида и спустилась вниз по лестнице.

Потушили свет. В рубке стало темно, только светились контрольные
лампочки на приборных досках. По экрану побежала шероховатая зеленая