Чтение 22–й страницы книги ~Загон~

- Собак им заводить не разрешают.

Он чуть было не сказал: "нам не разрешают", но Илья толкнул его в бок, и
Андрей вовремя спохватился.

- Черам можно держать кошек. А собак нельзя. Вы находите это забавным?

- Но это всего лишь анекдот. А про собак... неужели правда?!

- К сожалению, правда, - сказал Илья. - Мы наставники, и для нас это не
отвлеченная тема.

- Простите, мы не знали...

Девушка в блестящей куртке смутилась и, поправив юбку, закинула ногу на
ногу.

- Ничего страшного. Давайте знакомиться.

- Лена, - представилась рыжая.

Ей, в отличие от подруги, поправлять было нечего, поэтому соски так и
остались торчать сквозь редкую вязку майки.

- Гертруда, - сказала брюнетка. Имя, как и голос, Андрею что-то
напоминало - что-то абстрактное и до крайности расплывчатое.

- Вы не на башню едете? - спросила Лена.

- Да, на смотровую башню, - сказал Илья. - Хочу друзьям Москву показать.

- И мы туда же. А откуда ваши друзья?

- Из Гамбурга, - быстро ответил Илья. - Они здесь впервые.

- Почему Гамбург? - буркнул Андрей.

- Я там сидел, - процедил Илья. - Замечательный город, - сказал он
девушкам. - Музеев много. И пива.

- Значит, вы наставники? - спросила Гертруда. - Любопытно... Андрей,
неужели и вы наставник? Вот не поверю. У вас такое доброе лицо...

Андрей вздохнул, при этом у него в горле послышались тонкие хрипы. В
груди все перехватило, в животе тоже. Андрея никогда не называли на "вы", и
то обстоятельство, что ему пришлось увидеть тонкую полоску ткани,
врезавшуюся глубоко в тело, ставило его с девушкой на новый, более интимный
уровень общения. Во всяком случае, так он это понимал.

Гертруде было лет двадцать пять - двадцать семь. Она была брюнеткой, но
не жгучей, - к цыганскому типу Андрей испытывал недоверие.

- Что же, наставник должен быть злым? - выговорил Андрей, справляясь с
нервной икотой.

- Не злым, а строгим.

- Не обязательно. Я ведь не полицейский, не дознаватель. Моя задача -
расширить кругозор подопечного, повысить его интеллект-статус. Насколько это
возможно, разумеется. И, очень вас прошу, не называйте их черами. Они люди -
как я и как вы.

- Слушай, а хорошо! - потряс головой Вадик. - Хорошо сказал!

Андрею и самому понравилось. Он и не думал, что способен так...
"формулировать", что ли? Да, формулировать. Не такое уж мудреное слово.

К смотровой башне автобус подъезжал по спирали" и на протяжении трех
кругов ее ствол оставался у Андрея за спиной. Для него башня вынырнула
внезапно - если километровое сооружение может откуда-то выныривать, -
загородила полнеба, проглотила автобус черной тенью и сплющила пассажиров
своим величием.

Вход, как и проезд на общественном транспорте, стоил семь кредит-пунктов.
Андрей рассчитался за троих - Лена и Гертруда платили сами - и зашел вместе
со всеми в цилиндрическую кабину лифта.

"И еще обратная дорога, - сокрушенно отметил он. - Итого - шестьдесят три
крепа".

Андрею было обидно. Он полагал, что кого-то осчастливил, на самом же деле
его сбережения оказались пшиком. Подарил друзьям карточку, а что на ней
останется? Еще по бутерброду, то да се - вот и весь День Единения, вот и все
его деньги. Может, после кино на лимонад хватит. А может, и не хватит уже.

На обзорной площадке было суетно и невообразимо тесно. Башня, у основания
такая широкая, что и за полчаса не обойдешь, вверху сужалась до круглого
зала метров десяти в диаметре. Восемь скоростных лифтов привозили все больше
и больше народу, тогда как покидали площадку немногие.

Андрей попытался протолкнуться к прозрачной стене, но впереди мельтешила
группа детей, и за чубами-хохолками-косичками были видны только серые,
какие-то несвежие облака.

- Давай руку, - сказала Гертруда ему прямо в лицо, придвинувшись так, что
пихни кто-нибудь Андрея сзади, они бы ударились лбами. - Давай руку,
потеряемся. И Вадик пусть возьмется, и третий ваш... Илья, да? Держитесь все
вместе. А то аукаться тут... Внизу тоже не встретитесь, там скоро такая же
давка будет. Люди к салюту подтягиваются.

Она говорила что-то еще - покачивалась, пропуская к окнам особо
нетерпеливых, рассерженно оглядывалась, пока не оказалась прижатой к Андрею
вплотную.

Он вдруг обнаружил, что ее нос с симпатичной горбинкой - ничто по
сравнению с пушистой, отливающей фиолетовым челкой и голубыми глазами.
Остального он уже не видел - Гертруда подошла слишком близко, и взгляд
расфокусировался.

Какая-то грудастая дама, протискиваясь, толкнула его в спину - или Андрей
сам толкнулся, чтоб отшатнуться обратно, - и они с Гертрудой прилипли друг к
другу. Андрей помнил, что юбка на ней легкая, практически несуществующая,
однако теперь он это не только знал, но и ощущал. За то мгновение, пока
Гертруда отступала, он успел почувствовать ее мягкий живот, ее ноги -
сильные и теплые, как будто его собственные, и узкую полоску ткани, при
мысли о которой кружилась голова.

- Что у тебя в кармане? - спросила Гертруда.

- В кармане?.. Носовой платок... кажется.

- Давно не стирал? Очень жесткий. - Она улыбнулась левым уголком губ -
вроде как полуулыбнулась, и подвела Андрея к освободившемуся у окна месту.

Сквозь рваную летящую дымку проглядывали квадратные горошины домов.
Красные, желтые, голубые крыши были рассыпаны в невероятном беспорядке -
градостроители боролись с любой, даже самой ненавязчивой системой и
разбросали строения так, что в городе нельзя было найти двух хотя бы
приблизительно похожих кварталов.

Улицы, немотивированно изгибаясь, пересекались где под прямым углом, где
под острым, а иногда сходились настолько плавно, что на перекрестках
умещались лишь узкие косы газонов.

Далеко, почти на пределе видимости, громоздился темный остров с тонкими,
как карандаш, высотками и многоуровневыми эстакадами - Андрей угадал в нем
деловой район, пресловутый Москва-сити. Все остальное пространство, до
самого горизонта, было усеяно разноцветной мозаикой жилых домов.

- Вот такая она, наша Москва. Второй город после Токио. Ты бывал в
Токио?

- Да... давно. Москва лучше.

- Красиво, правда?

- Ты красивее, - коряво высказался Андрей.

- Благодарю... - отстранение произнесла Гертруда. - А где твой Гамбург? В
какую он сторону?

- Вон в ту, - наугад показал Андрей.

- А я думала, там Бибирево.

- Сначала Бибирево, потом Бибирево-2, Бибирево-6 и так далее. А потом
будет Гамбург.

- Как-нибудь слетаю. Ты мне его покажешь?

- Гамбург?..

- Ну не Бибирево же! - рассмеялась Гертруда, и Андрей рассмеялся вместе с
ней. - Ой, а где твой Вадик? И этот... Илья, да?

- И Лена исчезла, - спохватился Андрей.

- Ленка-то не пропадет. Домой, наверное, поехала. Хорошо, если Вадик с
Ильей. Илья ведь Москву знает, да? Или с Ленкой... Она на него запала. Но
это по секрету!

- Договорились.

- А Илья этот... ты уж извини, но он какой-то... Дед у меня про таких
говорит: "продуманные". Продуманный твой Илья, вот что.

- Тебе обязательно оценивать каждого человека? - спросил Андрей.

- Я работаю с людьми, и должна уметь в них разбираться.

- С людьми?.. Это кем?

- Как-нибудь расскажу... А ты кем работаешь?

- Ты же должна уметь. Разбираться.

- Та-ак, - задумалась она. - То, что ты наставник, это неспроста, с
черами ты не для карьеры возишься.

- Гертруда, не надо...

- А, извиняюсь. Граждане "дважды два". Возиться - это твое призвание. Ну,
тут много вариантов: учитель, педиатр... нет, ты не с детьми нянчишься. С
животными! - осенило ее. - Точно! Ты обожаешь животных. Испытательная
лаборатория? Или нет, мучить ты их не станешь. Что-нибудь вроде зоопарка.
Да?

- Да. Что-то вроде, - подтвердил Андрей. Разговор сразу перестал ему
нравиться.

- Молодые люди, - сказали у него под ухом, - пустите нас, пожалуйста.

Народу на площадке набилось столько, что тесно было везде - и у окон, и в
самом центре. Андрей шел за Гертрудой, держа ее за руку и каждую секунду
натыкаясь пахом на ее ягодицы - и гадая, доберется ли он до лифта, не
замарав брюки, и проклиная лифты за то, что они расположены так близко.

У самой кабины Гертруда развернулась к Андрею лицом и внимательно
посмотрела ему в глаза.

- Салюта ждать не станем, - сказала она. Андрей машинально кивнул, хотя и
не понял.

- Ребят бы найти, - пробормотал он, проклиная себя за робость.

- Ребята никуда не денутся. Вадик, сто процентов, с Ленкой поехал, а Илья
местный, не заблудится. Ты где живешь?

- Да где-то... - замялся Андрей. - У Ильи мы живем. В гостях.

- Значит, ко мне.

- К тебе, - глупо повторил он.