Чтение 22–й страницы книги ~Зима 001~

Топорков поймет и согласится. Он вынужден будет признать: здесь не шпионская
история, а нечто большее. Петли. Словно кто-то отматывает ленту назад, и
люди, как телегерои, проживают эпизод заново. А он, Егор Соловьев, - почему
именно он?! - не выключается, он проходит этот отрезок, помня первоначальный
вариант. Он видит и чувствует, как отличаются результаты. Взять те же
рекорды по прыжкам...

И еще. Здесь есть кое-что другое. Они состряпали диплом, которого нет в
природе. Но когда он появился, - пусть фальшивый, - вместе с ним появились и
знания - реальные. Егор приобрел то, чего не имел раньше. И никаким
самовнушением этого не объяснить.

Кто-то его ведет... Куда и зачем?.. Вопрос не для Топоркова. Сергей
Георгиевич - такая же фигурка, как и все остальные. Он занят сиюминутным:
Восток - Запад... А тот, кто вытворяет эти штуки со временем, кто заставляет
людей вспоминать то, чего нет, забывать то, что было... тот, кто заставляет
людей верить...

- Он не Кто, он Что. Ему дела нет до вашей возни, граждане Востока и
Запада. Вы - его часть, а ваша возня - часть его игры.

- А?..

Егор рывком повернулся к экрану, но увидел там не странника, а Топоркова.

- У вас, Соловьев, стоит скверный КИБ, - сказал тот. - Медленный и тупой.
Вы неплохо зарабатываете, можете позволить себе технику поприличней. А, ну и
зовут его Холуй. Обратитесь к врачу, Соловьев. Не бойтесь, на вашу карьеру
это не повлияет.

- У меня... Холуй?

- Идите к себе и отдохните.

- Значит, Холуй...

- Вы хотите сказать что-то еще?

- Нет... неважно. До связи, Сергей Георгиевич.

Егор поднялся с дивана и, не глядя на монитор, вышел.

Мажордом не распознает спецканал, отстраненно думал он, дожидаясь лифта.
Зато умница Сосед представляется как убогий Холуй, и связисты фирмы этого
тоже вроде бы не замечают. Соседа подарила Маришка, кроме того, уж очень
неожиданно их поверхностное знакомство преобразилось в любовь. Аккурат к его
походу на фирму. И Маришка сразу уволилась, теперь она много времени
проводит дома, У него дома - со своим хитроумным Соседом. Здесь все
абсолютно ясно: Маришка работает на Запад. Но почему, почему Топорков этого
не понимает?

Вместо того, чтобы хорошенько встряхнуть Стоянову, он предлагает
сомнительный план с дезинформацией. Что втирать западным друзьям, он,
кажется, еще не решил. Фигурка: сделал ход и замер.

Это очень похоже на поддавки. Маришка в открытую, не утруждая себя
конспирацией, отправляет данные на Запад, а Топорков ломает голову над
утечкой информации. Это не работа разведок, это какой-то цирк.

ВАША ВОЗНЯ - ЧАСТЬ ЕГО ИГРЫ.

ОН НЕ НАСТОЛЬКО СЛОЖЕН. ОН ГОРАЗДО ПРОЩЕ.

Насчет игры странник был прав. Но сам-то он кто в этом раскладе? Третья
сторона... Наблюдатель? От кого?

Не от людей, мгновенно осознал Егор. Обе петли появились сразу после
встречи со странником - в электричке и в лифте. Поправку к рекордам он
обнаружил лишь благодаря книге странника, и сегодня - то ли сон, то ли явь,
но странник опять что-то изменил. Изменил в мире. В Близнеце? Да, он говорил
об этом. Близнец... место, где мы живем. Не планета - место.

Егора пробрала дрожь. Он полез за книгой, но вспомнил, что оставил плащ в
музее.

ВЫ ЕЩЕ ВЕРНЕТЕСЬ, ВАМ ДЕВАТЬСЯ НЕКУДА.

Это были слова Катерины. Сегодня все только и делают, что цитируют
послание.

Лифт остановился на его этаже, но покинуть кабину Егор не смог: путь
преграждала высокая тележка, накрытая черной пленкой.

- Секундочку, - сказал молодой парень в форменном плаще. - Тут у нас...

В голове сверкнуло: Маришка! Они с ней что-то сделали! А он - про
поддавки... Тюфяк набитый!

Егор подался вперед и, затаив дыхание, взял уголок покрывала.

- Не надо, примета плохая, - остерег его парень.

- Хуже не будет, - пробормотал Егор.

Поборов слабость, он приподнял пленку и чуть не засмеялся от счастья -
это был мужчина лет пятидесяти. Кажется, он жил в левом крыле здания.
Покойник был домоседом, и за все время Егор виделся с ним раза два или три.
Он даже фамилии его не знал.

На груди у мужчины лежал планшет с заполненным бланком, и Егор,
бесцеремонно откинув клеенку, прочитал:

ЖМЫХОВ АНАТОЛИЙ ГЕННАДИЕВИЧ.

- Сердце, - кратко пояснил парень и, ударив ногой по колесу, отодвинул
тележку в сторону. - А будете без плаща ходить - на таком же самокате
повезем, - добавил он.

- Сам в пассажиры не угоди, - огрызнулся Егор. Он дошел до квартиры и
потрогал ручку - дверь была открыта.

- Ну как там, в музее? - спросила Маришка, перемешивая в стеклянной миске
что-то нежно-розовое.

- Потрясающе, - буркнул он. - Камеру переноса видел, своими глазами. И
про Колонизацию... лекцию...

- Ты чего такой бледный?

- Да... на площадке...

- Сосед умер? Я слышала. Салат будешь? Из лосося.

- Буду. Рыбы побольше. А Жмыхов...

- Всех не спасешь, Егор, - не отрываясь от стряпни, сказала Маришка. - Вы
направления в клинику разослали? Разослали. Сто Жмыховых явились, а этот
поленился. Скоро привыкнешь.

- Дура ты. Я за тебя испугался.

- Это с какой стати? Разве ваш главный по плащам тебе не говорил, что мы
друг друга не убиваем?

- А что же вы друг с другом делаете?

Маришка пожала плечами и скрылась на кухне.

- Вообще-то спасибо, я тронута, - крикнула она.

- На здоровье, - язвительно ответил Егор. - Ты спишь со всеми объектами?
Или только со мной?

- Только с тобой. Но мне было не противно, - с глумливым спокойствием
отозвалась она.

- Спаси-ибо...

- На здоровье, Егор. Они тебе уже сообщили?

- Что?

- Ну, что я...

- Пять минут назад. Вернее, я сам допер, но они тоже догадываются.

- Да уж пора бы.

Маришка снова вошла в комнату - на ней были бриджи и объемная курточка с
косой ?молнией?. В руках Маришка несла две тарелки с салатом.

- Ты куда это собралась?

- Сперва поедим, - сказала она, садясь на диван. Егор ковырнул розовую
массу и отбросил вилку: лосося в салате было не больше половины. Остальное -
не-рыба - будило в нем рвотный рефлекс.

- Угораздило же меня со старухой роман закрутить...

- С какой старухой?! - возмутилась Маришка.

- Ты на десять лет старше меня. По документам.

- А-а... Егор, этой шутке знаешь сколько? Ну, где там ваши бойцы? Я
готова.

- Бойцы?.. - недоуменно переспросил Егор и еле успел уклониться: выбитая
дверь плашмя пролетела над столом и ударилась о стену.

В дверном проеме повисло непроницаемое облако пыли, из которого, словно
из ночного кошмара, выскочили ноги в мягких, зашнурованных до колен сапогах.

Степан, самый дорогой курьер на Близнеце, был одет в черную рубаху с
длинным рукавом - более абсурдного наряда Егор представить не мог.

- Обедаем? - слащаво спросил Голенко. - И опять рыбка? Ты, Соловьев,
однообразен.

- Стучаться надо, - с улыбкой сказала Маришка. - В школе не учили?

- А я постучался.

Он указал на сломанную дверь и картинно почесал затылок. Когда его ладонь
вернулась из-за головы, в ней оказался короткий ребристый цилиндр. Слева от
Егора что-то звякнуло, и он вжался в спинку дивана. Маришка, как и Степан,
держала в руке парализатор.

Стоянова и Голенко, продолжая улыбаться, целили друг другу в живот и не
стреляли.

- Мы будем платить больше, - сказала Маришка.

- Больше мне не надо, - ответил Степан. - А тебе, кроме денег, мы
предлагаем статус. До конца жизни.

- Орден и коттедж в умеренной зоне? У меня уже есть.

- Значит, не договорились.

- Значит, нет.

В комнате одновременно раздались два щелчка, и Голенко повалился на пол.

- Маришка!..

Та что-то промычала и уронила голову Егору на плечо.

- Вы спятили, да?! - Он вскочил и, прыгнув к Степану, остановился.

Маришка умоляюще смотрела ему в лицо. Моргнув она показала глазами на
сумочку.

- А... анти... - бессильно прошептала она.

- ...дот, - хрипнул Голенко.

- Шпионы, маму вашу! - обозлился Егор. - Как вы меня все!..

Он расстегнул у Степана нагрудный карман и достал оттуда шприц-ампулу.
Потом подошел к столу и, . вывернув сумочку, разыскал в куче брошек второй,
! такой же.

- Хорошо, что вы говорить не можете. Представляю, что бы вы тут...