уз. Mores cuique sui fingunt fortunam - судьбу человека создают его нравы, как
говорили латиняне. Отсюда - резюме: замужнюю даму относит в постель супруг, а
незамужнюю - роботы.
рядом с нею. Вскоре она очнулась, оседлала меня и попыталась заняться любовью,
но снова заснула - в самый волнительный момент. Бедная девочка! В ее прекрасной
плоти обитал неукротимый дух, жаждущий и упорный, но в тот вечер плоть была
слаба.
Шандру, и отправился на капитанский мостик. "Цирцея" доложила, что наша гостья
уже проснулась и трезва, как стеклышко. Поэтому я связался с каютой Кассильды и
попросил ее зайти в рубку.
я имею в виду?
удивишь. Вчера ты была не такой скромницей, как обычно, - ну так что же?
Главное - повод, а не результат! С чего вы напились? С горя или с радости?
способная малышка! Конечно, ты обучал ее не так и не тому, но что с тебя, с
мужчины, взять! Разве премиальные да изумруд!
фасолину, из лучших мерфийских приобретений, так что Кассильда осталась
довольна.
спектаклю, Грэм! А как там наша примадонна?
Грэм?
завтрак. Можно добавить чего-нибудь соленого... Хочешь устриц или икру?
что-то новенькое, то мог бы скупить половину Галактики!
спальню. Шандра как раз открыла глаза. Ее лицо казалось слегка зеленоватым.
тереть виски. - Знаешь, я так себя чувствую, будто подверглась Радостному
Покаянию на трое суток... Я не стану тебя целовать... Подожди, пока я почищу
зубы, ладно?
"Цирцее" эти заведения автоматизированы: стой и не двигайся, а струйки воды
поливают тебя со всех сторон. Пока моя леди наслаждалась этой процедурой, я
заказал кофе и апельсиновый сок. Что бы там ни говорила Кассильда, я доверяю
старым проверенным рецептам.
почти привел ее в чувство, а разделавшись с соком, она наконец заметила платье,
валявшееся на полу.
несомненно, являлась моей прежней Шандрой, если не считать этого барсумийского
словечка "массаракш". Я был доволен, что Кассильда образовала ее лишь в части
выпивки и изящной словесности. В конце концов, это такая мелочь!
нахмурилась.
выпьет... Кассильда сказала, что я превосхожу ее объемом, а она меня -
выдержкой и опытом. А я сказала, что объем мне не помеха и что я влезу в любое
ее платье. Вот мы и поменялись...
а опыту пределов нет. Так что Кассильда была права.
пятерых! Подумать только - пятеро детей, и все - от разных мужчин!
лет шестьсот... За такой срок, хоть рождаемость на Барсуме ограничена, можно
обзавестись солидным потомством. И солидной коллекцией любовников!
палец. Казалось, ее мучает некий вопрос, весьма интимный и щекотливый - точно
соринка, застрявшая в глазу.
мной, вы... вы...
делает их подружками! Впрочем, я не был в обиде на Кассильду; рано или поздно
моей супруге пришлось бы узнать, что человеческая нравственность - понятие
растяжимое.
каком-нибудь мире, женщины вьются вокруг него, как пчелы над кружкой с патокой.
Он нанимает на работу девушек - манекенщиц, секретарш, агентов... Все они -
очень шустрые и привлекательные леди, а бедное чудище из космоса так одиноко!
Ну, и... Словом, сама понимаешь.
Зеленые глаза Шандры затуманились, и я нежно поцеловал их.
губы коснулись дрожавшей на виске жилки. - Я обещаю, что не стану искать
объятий другой женщины и не приму их, какой бы ни представился случай; во все
дни я буду верен лишь тебе одной. Я подтверждаю, что эти обеты даны капитаном
Френчем по доброй воле и собственному желанию, согласно традиции чести и
законам космоса. И я должен признаться, что глупый Старый Кэп Френчи до сих пор
верит в честь и закон.
этот миг тянулись друг к другу наши души, а не тела. Я испытывал такое чувство
прежде - много лет назад, с другими женщинами, под светом иных солнц, но для
Шандры оно было новым. Кажется, она начинала понимать, что есть любовь
плотская, а есть - духовная и что в истинном чувстве они нераздельны, как ночь
и день, как жар и холод, тьма и свет" звезды и космическая бездна, что окружает
их. Все эти крайности не могут существовать поодиночке; лишь чередуясь и
сменяясь, кружась в вечном водовороте, переплетаясь и противоборствуя, они
поддерживают равновесие Вселенной. А что такое душа человеческая? Та же
Вселенная, в которой пылают свои звезды и разливается своя тьма...
целомудренно держась за руки. Потом я отправился в гимнастический зал, а мои
дамы стали готовить вечерний спектакль. Шандра сияла от предвкушения, а
Кассильда явно собиралась доказать, что изумруд получен ею не за красивые
глаза. В этом шоу Кассильде предназначалась роль ведущего, я изображал
придирчивого покупателя, а "Цирцея" вела запись.
при каких обстоятельствах. Это - память! Память о златокудрой Афродите,
родившейся из пенных волн, о легком мотыльке, покинувшем свой кокон; о том, как
раскрылись лепестки орхидеи, радуя взор своим изяществом и нежностью красочных
переливов... Иногда я смотрю эту запись, вспоминаю, вздыхаю и думаю о тех
временах, когда Шандра снова будет со мной. Я не слишком часто просматриваю ее;
потом, ночью, ко мне приходят тревожные сны, и кажется, что корабль уносит меня
не на окраину человеческой Вселенной, а в межгалактическое пространство, откуда
нет возврата...
прежним бесцветным исполнением! Будто девочка-подросток обрела разом зрелость,
изящество, ум и победительное женское очарование... Постепенно я стал понимать,
в чем заключалась моя ошибка: я бессознательно подталкивал Шандру к десяткам
мертвых эталонов, к подражанию другим женщинам, которые были непохожи на нее,
иначе выглядели, по-иному двигались, имели другой темперамент и характер. Что
же сотворила с моей женой Кассильда? Всего лишь постаралась выявить ее
индивидуальность... Массаракш! Тридцать три раза массаракш! У этой Черной
Звезды водились светлые мысли!
благодарность и восхищение.
решительном и энергичном. Роботы уже позаботились о ее багаже, и нам оста-.
валось только проводить Кассильду до грузового шлюза. На пороге они с Шандрой
обнялись и зашмыгали носами, а я подумал, что, может быть, им предстоит еще
новая встреча - когда мы снова окажемся на Барсуме, через двести, триста или
пятьсот лет.
с каждым годом...
о котором я уже упоминал, было несколько искусственным, а вот север и юг на
"Цирцее" определялись самой ее конструкцией. Замечу, что корабли спейстрейдеров
весьма непохожи друг на друга; их достраивают и совершенствуют тысячелетиями, и
попадаются среди них сферы и конусы, тороиды и многогранники, а также иные
пространственные формы, которые в двух словах не описать. Моя "Цирцея" -
гигантский цилиндр, пронизанный шахтой осевого лифта. На нем, точно шайбы на
штыре, сидят резервуары для рабочего вещества, грузовые трюмы, технические и
гидропонные отсеки, шлюзовые камеры, установки системы жизнеобеспечения и все
Шилова Юлия
Корнев Павел
Посняков Андрей
Маркеев Олег
Сертаков Виталий
Прозоров Александр