сдали того фраера войскам НКВД, с тех пор его по тюрьмам я не встречал нигде".
- Он врубил на полную, чтобы лучше пробрало, Аркашу Северного, хватил от души,
так, что челюсти свело, антиполицая и помчался на Ржевку.
запрессовали(1). Лихо запарковав "мерс", он пригладил рыжие щетинистые волосы
и, с понтом водрузив на нос черные "рамы"(2), не торопясь двинулся к
монументальному сооружению из камня и металла.
спаивали народ водкой по четыре рубля двенадцать копеек за бутылку, не забывая,
правда, и мясом кормить по два рубля за килограмм. Перестройка положила конец
порочной практике, задули новые ветры, и строение приватизировал бандит Вася
Гранитный. На общаковые деньги он произвел ремонт и развернулся как следует.
Задвинул лабаз, ночной шалман, бани всяческие, зал спортивный с тренажерами -
словом, рай земной. Да и вообще, Гранитный был не лох - держал нос по ветру,
засылал, кому надо, водил дружбу с депутатским корпусом.
дверях столкнулся с таким же мордастым крепышом, как и сам он.
телевизора, два компьютера, на выбор две секретарши - одна высокая и поджарая,
другая пониже и помягче. Слева дверь красного дерева со скромной табличкой:
"Господин Карнаухов Василий Евгеньевич, президент". Секретарша, та, что поуже в
кости и наверняка похуже в койке, приподняла плоский зад и важно уткнулась в
селектор:
Стеклорезу.
потом "ракету сделать"(1). Глядишь, гонор бы и сошел".
что две ходки, восьмиконечные звезды на ключицах и коленях да целлулоидные
"уши", всобаченные в скромных размеров болт.
контракт. Недельга. Как всегда, начисто. Но только здесь дело особое - калган
надо притаранить. Бездорожье, конечно, но уж очень просят.
стол фотографию.
что Стеклореза уже не видит.
"Забурел, малыга бацилльная, бугром себя мнит", - зло подумал он о
работодателе. Отъехав подальше от любопытных глаз, Сергей Владимирович
внимательно пересчитал деньги и, удостоверившись, что все путем, пристально
посмотрел на снимок. На обороте он прочитал: "Сарычев Александр Степанович".
прозрачном зимнем небе. Работы не было. Вообще-то, если бы майор захотел, от
клиентов не было бы отбоя. Мир теперь виделся ему совсем иным, чем прежде, а
люди представлялись марионетками, танцующими на поводу у своих желаний. Стоит
только потянуть за ниточку... Или оборвать... Да только хрен с ним, не стоит
попусту тревожить Яромудра. Всех денег все равно не наколымишь...
Ленинского на Московский, удачно пролетел желтый светофор и, уже минуя
автобусную остановку, наконец-то увидел голосующую девушку.
покосился на букетик из четырех гвоздик: - Мда...
краем платочка вытерла повлажневшие глаза. - Я к моргу опоздала, автобус уже
уехал.
удивилась. - Вы что, телевизор не смотрите? Извращенец какой-то, сердца
вырывает, - она перешла на шепот, - насилует. Надюху-то вон на улице нашли,
голую, в луже крови...
набухший, дымящийся от теплой крови снег, раскинувшееся поперек дороги женское
тело. Он вдруг услышал из глубины веков истошный крик: "Утонули жирные времена
на дне Каялы-реки! Тьма покрыла свет русской жизни! Раньше жизнь текла из света
во тьму, а нынче времена обратились наничь(1). Все навыворот, все противу
правил! Были вечи Трояни, минули лета Ярославля, а теперь народ русский попал в
бездны наничья. Блаженны те, кто спит и не видит этого. Но как жить имеющим
очи?" Кричал, заходясь от боли, паленый спереди березовыми вениками,
длинноволосый человек на дыбе.
очереди на КПП - гибэдэдэшники тормозили всех без разбора, несли службу по
усиленному варианту, старались. Сарычев уже проехал Дунайский проспект, когда
позади резанул ухо звук мощного сигнала и часто-часто заморгали дальним светом
- кто-то нахально требовал уступить дорогу. Майор взглянул на спидометр -
стрелка застыла против шестидесяти, левый ряд был свободен. Все ясно - ребятки
в джипе просто решили немного развлечься. Скучно без лохов на "Жигулях"...
и закончится, но фары продолжали мигать, а сигнал, похожий на паровозный гудок,
не умолкал. Майору это надоело. Он резко дал по тормозам, и лоханувшийся водила
подпер "семерку" в задний бампер. Хорошо, если тот не треснул. "Ладно, сами
напросились". - Чувствуя себя суровым воином с сердцем, обросшим шерстью,
Александр Степанович вышел из машины.
вылетели двое - в пропитках, стриженые, крутые как вареные яйца. - Ездить,
сука, не могешь? Вот мы тебя ща...
заполучив увесистый пинок чуть пониже живота, заткнулся и сник, а его товарища
майор ухватил за кадык, медленно сведя пальцы. Раздался хрип, лицо любителя
острых дорожных ощущений посинело, и он присоединился к лежащему у колес
грубияну. Глянув на них мельком, Сарычев распахнул дверь и вытащил из джипа
третьего члена экипажа. Энтузиазма на его прыщавой харе не наблюдалось, и,
слегка тряханув пассажира за отворот куртки, при этом едва не сломав ему шею,
майор с негодованием произнес:
Денег давайте, а то настроение у меня сегодня неважное - сокрушу.
мужского достоинства, несколько оклемавшись, схватился за газовый ствол, РГ-89,
из коего, кстати, совсем неплохо пуляется дробью(1).
расстояния пяти метров свободно пробивает трехмиллиметровую фанеру.
стрелка. Тот упал лицом вниз и замер, а ошалевший третий сноровисто выгреб
содержимое карманов коллег, добавил свои кровные и, получив апперкот в челюсть,
оказался настоящим другом - тихо залег рядом со товарищи.
"газуху" и покатил дальше. Уже у Фрунзенского универмага ему вдруг пришло в
голову, что если бы он сам был маньяком, то выбирал бы жертвы среди случайных
попутчиц. А что, удобно - ни шума, ни гама, ни любопытствующих граждан. Сами
просятся, любая на выбор.
ряду, пристально вглядываясь в голосующих молодых женщин. Куда же вы все,
дурашки? Нет бы общественным транспортом...
ему, майору Сарычеву, видящему то, что не видно большинству?
саду, зашептали предки. - Не выдай наших...
скорости, в крайнем правом ряду наконец увидел подходящую. Радужное сияние
вокруг ее тела стремительно блекло - сегодняшнюю ночь она вряд ли переживет. На
ее призыв Сарычев не откликнулся, проехав чуть вперед, остановился в ожидании.
Девица томилась недолго, через минуту ее подобрала белая "девятка" и
стремительно повлекла куда-то в район Парголово. За рулем сидел настоящий
профессионал, и Сарычев больше чем на три корпуса его не отпускал - тот легко
мог оторваться с концами. Шустро выехали на Выборгское шоссе и тут уж передний
привод дал о себе знать - "девятка" начала быстро уходить. "Куда ты денешься,
впереди знак". - Особо насиловать мотор Сарычев не стал, и когда наконец догнал
машину, вокруг уже было полно народу - "девятка" на полном ходу врезалась в
бампер не пропустившего ее КАМАЗа. На то, что осталось от пассажирки, сидевшей
Березин Федор
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр
Глуховский Дмитрий
Василенко Иван
Кервуд Оливер Дж.