Чтение 22–й страницы книги ~Шпага Софийского дома~

- Заяче! Заяче! - заорали вокруг. Вновь ударили бубны.

Лежащие на полу девки вскочили, скинув рубахи, закружились вокруг Зайца жарким нагим хороводом. Ух, и девки! Тонок стан, высоки груди... широкие серебряные браслеты блестели на тонких запястьях... Появились и еще какие-то, в шкурах. Торчала из каждой шкуры длинная палка-жезл с птичьей клювастой головой на конце. Обступив пляшущих вокруг Зайца девок, пришедшие стали "клевать" их, стараясь попасть девчонкам в голову. Попадая, радостно кричали. Иногда промахивались, ударяя танцовщиц по голым плечам. Выступила кровь, каплями падала на пол - девы не чувствовали боли, кружась в убыстряющем танце...

- Тур! Ярило!

- Лада! Лель!

Кое-кто уже не выдерживал, падал на пол, отползал к лавкам, шевелил еле слышно губами:

- Да погаснет очаг в моем доме, пусть змеи и ящеры совьют свои гнезда в нем. Да не примет земля мои кости...

Кто мог - скакал еще.

- Тур! Ярило!

- Лада! Лель!

Крутящийся близ очага волхв выставил перед огнем большую глиняную корчагу. Отогнав танцовщиц, размахнулся длинным узорчатым жезлом...

Треск!

И все стихло!

Смолкли свирель и бубны, в изнеможении упали на пол нагие девы. Только Заяц с деревянным фаллосом молча поклонился волхву и принял от него протянутый корец с остатками варева.

И в этот миг ворвался с улицы сторож:

- Чужие, братие! Чужие! Чу...

Крик застрял в его широкой груди. Охнув, сторож повалился на пол. В спине его торчала стрела!

Тут же в распахнутую дверь полетели горящие головни. Капище запылало, подожженное изнутри и снаружи! Огонь быстро разгорался, вот уже целый угол был объят бурным пламенем...

Спешившиеся всадники в тегиляях с луками в руках окружили избу, готовые поразить любого, кто дерзнет выбраться из огня.

- Ну, посмотрим, как им помогут их богомерзкие духи, - ухмыльнулся козлобородый Митря.

Внутри капища от дыма становилось трудно дышать. Но никакой паники не было. Сняв маски, язычники быстро, но и без особой торопливости, одевались, поплотнее запахивая полушубки. Парни поигрывали дубинами и ножами. Двое из них, по знаку волхва, откинули крышку подпола. Пахнуло холодком, от потока воздуха взвилось в дальнем углу пламя.

Один за другим все присутствовавшие на русалии - именно так, вспомнил Олег Иваныч, назывались подобные богомерзкие игрища - проворно спустились вниз по узкому бревну с перекладинами. Последний - здоровенный молодой парень - Заяц - осторожно опустил крышку, заперев ее изнутри массивным засовом. И почти сразу обрушилась крыша. Подземный ход! Ну конечно, как же ему не быть здесь, в тайном языческом капище. Вероятно, выход где-то неподалеку, в лесу. Низкий земельный свод, поддерживаемый массивными бревнами, темень. Лишь впереди - дрожащий свет факела...

Олег Иваныч не мог бы сказать точно, как долго они шли, скорее всего, не прошагали и ста саженей, как вдруг передние резко остановились. Амбал. Заяц, сжимая в руках рогатину, прошел вперед, осторожно отодвигая женщин. За ним подался и Олег Иваныч, любопытно стало - что там?

А там был медведь!

Или медведица. Бурый, огромных размеров зверь сладко спал, устроив себе берлогу прямо на выходе. Видно, давно не приходилось язычникам пользоваться подземным ходом. И что теперь делать? Хищника было не обойти никоим образом! Копать вверх свод? Попробуй докопайся, да и нечем. Тем более - и время весьма ограниченно. Те, наверху, наверняка поищут после пожара трупы. О подземном ходе тупой не догадается.

Заяц переглянулся со старым волхвом. Тот чуть заметно кивнул. Подошел ближе к медведю и... размахнувшись рогатиной, со всей силы ткнул ее в левый бок зверя.

Ужасное рычанье, казалось, сотрясло стены. Очнувшись от сна, раненое чудовище поднялось во весь свой огромный рост, с рогатиной в боку поперло прямо на людей, взмахнув лапой, отбросило в сторону волхва и бросилось на молодого воина-Зайца. Держа в руке широкий нож, с усмешкой на губах, тот поджидал зверя. Медведь зарычал, расставив широко лапы, обхватил воина, так что хрустнули кости. Тот успел-таки всадить нож... Но чуть промахнулся. Повалив воина, осатаневший зверь принялся терзать молодое тело. И растерзал бы, ежели б не Олег Иваныч.

Со шпагой на медведя, конечно, сплошное пижонство. Да больше не с чем было...

Знал, что сердце должно быть где-то слева... туда и целил. Даже про "эт ву прэ?" забыл. Да и кого спрашивать-то, медведя, что ли? Выпад...

Видно, удачно попал - зверь дернулся и, страшно зарычав, замер. Из пасти его вытекла тонкая струйка крови.

На поляне догорало капище. Давно рухнула крыша, сгорели стены, лишь кое-где еще пылало жаркое пламя. И один обгорелый труп - сторож...

Митря недоуменно почесал бороду и досадливо сплюнул:

- Тайным ходом ушли, хари богомерзкие!

Из лесу донеслось глухое рычанье медведя.

- А ну-ко, робяты... - насторожился Митря...

Осторожно, стараясь не испачкаться в медвежьей крови, они вылезали из ямы. В основном, девушки и подростки. Вытащили волхва и Ратибора - справившегося с медведем воина. Старик был совсем плох, да и воин потерял немало крови, тем не менее шутил, улыбался. Сжал локоть Олегу:

- Не забуду, Терентий.

Парни - те, что встречали Олега у дуба, - предложили идти с ними в Онфимово.

Олег Иваныч отрицательно качнул головой. Некогда ему было в Онфимово. Следовало поскорее примкнуть к каравану муромского купца Ефима Панфильича. Вот-вот должен пройти караван...

Тепло простившись с язычниками, Олег Иваныч пустился к реке.

- Стой, человече! - Олег обернулся: его догонял отрок, из тех, что играли на бубнах.

- Ратибор проводить сказал, - отдышавшись, произнес отрок. - Чай, заплутаешь в лесу-то.

- Благодарствую Ратибору, - усмехнулся Олег Иваныч. - Ну, пошли, что ли?

Пройдя охотничьими тропами - действительно, было где заплутать - они быстро спустились к реке. Вдалеке, на излучине, показались возы и кони. Караван муромского купца. Богатый караван, людный...

- Светлый путь тебе, господине, - сняв шапку, низко поклонился отрок. - Ратибор-то мне старшим братом приходится. Да и сестры с нами, Глукерья, Мартемьяна, Лыбедь... Видал, как плясали?

Паренек улыбнулся.

Олег Иваныч подмигнул ему на прощанье:

- Top! Ярило! Ты-то кто?

- Лада! Лель! - эхом отозвался отрок. - А меня Степан кой кличут.

Ехал впереди каравана приказчик Аким. Увидав Олега Иваныча, глазам своим не поверил, смутился.

- Эй, - закричал, - Ефим Панфилыч!

Выглянул из возка купец, подъехав. Посмотрел на Олега, головой кивнул дружелюбно:

- Ты ль Олег Иваныч, Курицына-дьяка друг?

- Я!

- Ну, полезай в возок, винца с морозцу выпьем. Дружка-то твоего уж очень я уважаю, государева дьяка.

Влез Олег Иваныч в возок, отроку рукой махнул:

- Ну, прсщевай, Степаша! Братьям да сестрицам поклон.

- Передам, Тере... Олег? Иваныч? Ой, так, выходит, ты и не Терентий вовсе?

- Ладно, проехали, - засмеялся Олег Иваныч. - Тебе какая разница? Главное, чтоб Ратибор поскорей на ноги встал, так, Степан?

- Так!

Отрок улыбнулся и долго еще махал рукой вслед каравану. Не знал, сердечный, что не было уж боле у него ни сестер, ни брата. Никого не пощадили озлобленные шильники в тегиляях. А над девчонками - так сперва еще и поглумились...

Ласково светило солнце, словно и не было недавней бури, весело скрипел под полозьями снег, в объемистой корчаге муромского купца Ефима Панфилыча булькало рейнское...