Чтение 22–й страницы книги ~Драгоценности Эптора~

знаем.

- Но, - говорит второй, - по крайней мере, мы можем заняться Городом
Новой Надежды, раз уж они избавились от этой сверхамебы.

- А ты уверен, что избавились?

- После того, как она получила такие ожоги над открытым реактором? Да
она едва доползла до берега. Она почти что поджарена и разнесена в клочья.

- А сами-то они в безопасности? - спрашивает второй.

- Именно сейчас? Отнюдь нет.

На столе у двери какой-то блестящий предмет. Да, вот оно. В куче
использованного оборудования U-образный кусок металла. Как раз то, что
надо. Ах черт, еще изоленту. Быстро туда, пока они не видят. Прекрасно.

Закроем дверь, медленно. Оп! Щелкнул замок. Теперь быстрей отсюда,
примем невинный вид на случай, если они выйдут. Надеюсь, старик не
заметил, и они не выйдут. И снова по ступенькам вниз. Мимо проносятся
черные каменные стены. Через другую дверь в сад, где темные цветы,
пурпурные, темно-красные, некоторые с голубым отливом, и большие каменные
вазоны. Ох, жрецы спускаются по тропе, и с ними Болванчик. Он заставит
меня идти на молитву.

Спрячемся за вазон. Вот так. Что делать, если он меня поймает?
Правда, сэр, под форменным платьем у меня ничего нет. Выглянем.

Еле слышный вздох облегчения. Здесь нельзя громко дышать. Ушли.

Рассмотрим добычу. У вазона есть ручка на самом верху. Его высота
около восьми футов. Раз, два, три - и прыжок, и... держись, и...
подтягивайся.

Попробуем забраться наверх... Вот так. Пальцы ног уже на холодном
камне вазона, уже на самой кромке, а в вазоне земля. Уф, уф, уф.

Где-то здесь, если мне не изменяет память. Приятно зарываться руками
в сырую землю. А! Мой палец. Вот оно. Коричневый бумажный мешок под слоем
земли.

Поднимаем. Все здесь? Откроем, посмотрим. На самом дне, завернутые в
бумагу - мелкие кусочки меди, несколько длинных железных стержней,
дощечка, штифтики. К содержимому мешка моя маленькая ручка добавляет
катушку медной проволоки и U-образный кусок металла. Теперь прячем все это
в платье и... после того как сюда заберешься, как же спуститься? Всегда
забываю.

Повернуться, спустить ноги, вот так, и повиснуть... Черт, платье
зацепилось за ручку.

И отпуститься.

Снова содрала кожу на голени. Когда-нибудь научусь. Охо-хо, у
Болванчика полетит конденсатор, когда он увидит дыру на платье. Ну, что ж,
sic vita est. Теперь посмотрим, можно ли будет все это собрать. Присядем и
за работу. Вот так. Открываем сумку, вываливаем содержимое в подол и
начинаем рыться грязными руками.

U-образная железка, медная проволока, прекрасно. Прикрепим конец
проволоки к железному стержню и будем вращать вокруг него катушку. Один
оборот, другой, третий. Спляшем вокруг парового котла, парового котла,
парового котла. Спляшем вокруг парового котла, а утром получим монетку.

Строгий голос:

- Что ты тут делаешь?

Это Болванчик.

- Ничего, сэр, - лихорадочно швыряя металлические предметы и
проволоку в бумажный мешок.

Голос:

- Все послушники до двадцати лет, без исключений, должны
присутствовать на дневной службе.

- Да, сэр. Иду, сэр, - так же поспешно маскируя бумажный мешок в
складках платья.

Ни минуты покоя. Ни минуты! С опущенными глазами через сад, мимо
жреца с суровым видом и мягким брюшком. В зеркалах вестибюля отражаются
желто-голубые витражи. Я вижу в зеркале: проходит суровый жрец, за ним
детская фигурка с коротко остриженными рыжими волосами и брызгами веснушек
вокруг носика. Когда мы шествуем в молельню, меня сводит с ума еле слышное
побрякивание металла, слегка приглушенное складками темного платья...

Гео проснулся - все вокруг сверкало белизной.

Над ним склонилась женщина с бледным лицом. Ее волосы струились по
плечам тяжелыми белыми прядями.

- Ты проснулся? Ты слышишь меня? - спросила она.

- Где я? В храме Хамы? - с трудом спросил Гео. Тяжелое забытье
заволакивало его разум. - Мои друзья... где они?...

Женщина рассмеялась:

- За друзей не беспокойся. С ними все в порядке. Тебе не повезло
больше всех. - Гео опять услышал негромкий смех.

- Ты спрашиваешь, где ты. Но у тебя есть зрение. Есть глаза. Разве ты
не узнаешь цвет Белой богини Арго?

Гео осмотрел комнату. Она была из белого мрамора, и в ней не было
видимого источника света. Стены сами излучали свет.

- Мои друзья... - снова сказал Гео.

- С ними все в порядке. Нам удалось полностью вернуть им здоровье.
Наверное, они подставили руки под прямое излучение лишь на несколько
секунд. Но твои руки, должно быть, лежали в его лучах несколько минут.
Тебе повезло меньше.

Теперь Гео пришла в голову другая мысль.

- Камни... - хотел сказать он, но вместо слов потянулся к горлу
обеими руками.

Одна упала на голую грудь, а с другой было что-то не так. Он быстро
сел в кровати и посмотрел вниз.

- Моя рука...

Забинтованная в белое, его рука была гораздо короче, чем должна быть.

- Моя рука?.. - спросил он снова с каким-то детским удивлением. - Что
стало с моей рукой?

- Я пыталась сказать, но ты, видимо, не понял меня, - мягко сказала
женщина, - нам пришлось ампутировать предплечье и большую часть бицепса.
Иначе бы ты не выжил.

- Моя рука... - простонал Гео, опускаясь на спину.

Он лег и закрыл глаза.

- Я понимаю, насколько тебе тяжело. Мы все прошли через подобное.
Может быть, тебе станет легче, если ты узнаешь, что все, обитающие здесь,
слепы? То, что сожгло тебе руку, отняло у нас зрение.

Тогда, много поколений назад, радиация была гораздо сильнее. Сейчас
мы не так беспомощны и умеем бороться со многими ее последствиями, но даже
сейчас, пробудь вы в реке чуть дольше, наши усилия были бы напрасны.
Успокойся. Вы знаете религию Арго и верны ей. Так будьте же благодарны,
что снова попали под крыло Богини-Матери. Здесь невозможно поддаваться
чувствам. Нас окружает враждебная страна.

Она сделала паузу.

- Ты хочешь что-то сказать? - Гео помотал головой. - Я слышу, как
шуршит простыня, - с улыбкой сказала женщина, - это значит, ты помотал
головой либо в стороны, либо вниз. Из истории древних обычаев я знаю, что
одно означает - "нет", другое - "да". Но, извини, я не могу видеть твоих
движений и, значит, не могу понять. Так ты хочешь что-то сказать? -
повторила она.

- О-О-О, - простонал Гео. - Нет. Не хочу.

- Ну хорошо.

Она встала, все еще улыбаясь.

- Я приду попозже.

Дверь бесшумно скользнула в сторону и так же неслышно закрылась за
вышедшей женщиной. Гео долго лежал не двигаясь. Потом осторожно подтянул
обрубок к груди и здоровой рукой потрогал повязку. Испугавшись нахлынувших
чувств, он почти откинул то, что когда-то было его рукой, и снова замер.
Успокоившись, опять пододвинул культю и с ужасом стал рассматривать ее.
Когда улеглось самое острое волнение, он осторожно прикрыл ее белой
простыней и больше не трогал.

Прошло немало времени, пока обессиленный Гео нашел в себе силы сесть
в кровати и оглядеть комнату.

Она была совсем пуста, без окон. Непонятно, где находилась дверь,
через которую вышла женщина. Гео даже подошел к тому месту, откуда она
выходила, и все равно не увидел ни замка, ни щели.

В изголовье кровати лежала его туника, выстиранная и выглаженная. С
трудом, помогая себе одной рукой, он неловко одел ее.

Затянуть пояс оказалось трудней, но он зацепил пряжку одним пальцем и
протолкнул через нее конец пояса остальными пальцами. Также трудно
оказалось приладить сбоку опустевший теперь кожаный кошель. Меча не было.

Чувство нереальности не покидало его. Он снова обошел комнату по
периметру в поисках хоть какой-нибудь щели. Неожиданно Гео почувствовал,
что в комнате кто-то есть. Обернувшись, он увидел треугольный проем в
стене, в котором стояла женщина в белых одеяниях.

- Ты оделся, - улыбнулась она. - Хорошо. Как ты себя чувствуешь?
Сможешь пойти со мной, чтобы принять пищу? Там ты увидишь своих друзей. Но
если ты слишком слаб, еду принесут сюда.

- Я пойду сам, - ответил Гео.

Они вышли в коридор, стены и потолок которого светились неярким
приятным светом. Женщина двигалась совершенно бесшумно, поэтому Гео
казалось, что его шаги раздавались слишком громко.

Прислушиваясь к своему топоту, он и не заметил, как они оказались в
большой комнате со скамьями.