молчание леса, в журчание ручья, бегущего слева от тропы. Из-за росы
штанины джинсов убитого бородача совершенно вымокли. Катсук кожей впитывал
холод и думал, что неплохо бы сейчас иметь дубленку.
предупреждение. Катсук даже на месте застыл. "Хокватская дубленка!" Он
знал, что уже никогда не сможет даже увидеть дубленку, почувствовать ее
тепло. И вообще, все это хокватская чушь! До него дошел смысл
предупреждения: это хокватская одежда делала его слабым. Нужно как можно
быстрее избавиться от нее, иначе ему не гарантировалась безопасность.
мальчик. Деревья стояли слишком густо, чтобы увидать, что творится на
поляне, но Катсук знал, что опасность находится именно там. Он опустился
на землю, чтобы ветки не закрывали обзор.
росли вроде бы и не густо, но все же поляну увидать не удавалось. Катсук
спустился со склона, обошел елку и очутился на поляне. После лесного
полумрака яркий свет подействовал на него будто взрыв. Ручей черной лентой
пересекал всю поляну, поросшую высокой травой, болотными лаврами и синими
незабудками. Лоси протоптали тропу через всю поляну, потом она сворачивала
на глинистую насыпь, почти перегораживающую поток.
изучать поляну. Внезапно он схватил мальчика за руку, оба застыли на
месте. На поляне, у ручья лежал мертвый лосенок. Его голова была вывернута
под неестественным углом к телу. На шкуре были видны следы громадных
клыков: алые на коричневом.
что натворила это. Непохоже, чтобы она ушла просто так, оставив добычу.
Что ее встревожило? Катсук просмотрел всю поляну по длине, внезапно
осознав диссонирующее напряжение присевшего рядом мальчика. Хокват не мог
долго обходиться без звука. И он мог привлечь внимание того, что
встревожило кошку. Катсук почувствовал, как желудок его натянулся будто
кожа на барабане.
невозможно было заметить, как она возникла. Катсук заметил очертания
хищника через стебли высокой травы. Движущаяся волна перемещалась по
диагонали к тому месту, где ручей исчезал в стене деревьев. Сердце в груди
индейца билось гулко и тяжело.
здесь никакого знака, говорящего об опасности? Индеец покрепче схватил
Хоквата за руку и стал отползать назад, к тропе, таща мальчика за собой и
не обращая внимания на острые сучья и ветки.
сконцентрировался на этом звуке и направился в ту сторону. Сейчас деревья
частично скрывали их от поляны. Теперь Катсук уже не мог видеть волну в
траве. Его мысли были теперь одной цепью неуверенности и боли: на поляне
что-то не в порядке и что-то неладное в нем самом. Он все время облизывал
губы, чувствуя, как те холодеют и лопаются.
отступлением, двигался как можно тише, позволяя тянуть себя к вершине
холма, где токовал тетерев. Острый шип расцарапал руку. Мальчик зашипел от
боли, но Катсук лишь тянул его за собой, заставляя поспешить.
ствола которой уже росли молодые деревца.
головы наружу.
охотничьего ружья прокатился по долине и отразился эхом от стены деревьев.
вслушиваясь. Дыхание его стало неглубоким и прерывистым. "Браконьер? Ну
конечно же! Здесь нельзя охотиться."
листья отфильтровывали солнечный свет, что отразился от паука,
растянувшего свою ловчую сеть между двумя ветками рядом с головой Катсука.
Проворный охотник в своей шелковистой паутине разговаривал со своего места
с индейцем. "Браконьер". Здесь, в этой долине, браконьерствовать мог
только кто-то из его соплеменников. А кто еще мог рискнуть охотиться
здесь? Кто еще мог знать о припасах в закопанных железных бочках, о
замаскированных сторожках, о пещере, что раньше была шахтой?
можно было петь песни. Образцы для этих песен уже находились в его мыслях,
отпечатанные там Ловцом Душ. Задание его было той татуировальной иглой,
что запечатлеет его деяние на коже всего мира!
убит. Кровь его была обещанием Катсука лесу. Возможно, тело никогда не
обнаружат, но как умер юноша, как текла его кровь, видел Хокват. Так что
Хоквата теперь нельзя было оставлять в живых.
видя-и-не-видя серебряное колесо паутины.
могли бы рассуждать хокваты. Что такое свидетель? Смерть Винса вовсе не
была убийством. Он умер, потому что это было частью большого замысла. Его
смерть была отпечатана на _С_о_в_е_р_ш_е_н_н_о_м _Н_е_в_и_н_н_о_м_,
подготавливая почву для жертвоприношения.
него ежится Хокват - маленькое лесное создание, вцепившееся в свою
паутинку, уже решило вопрос о его жребии.
страха. Мальчик силой заставлял себя не трястись, выискивая хоть
что-нибудь, что помогло бы ему найти свое место в мире, какой-нибудь
ощутимый ориентир в ускользающей реальности. Где он находился?
действительности. Этот сон подвел его к черному камню, затем к зеленой
воде и растрескавшемуся стеклу. Его насторожил запах протухшего жира.
Что-то выискивало его, охотилось за ним. Нечто до сих пор гналось за ним и
было уже совсем близко, тихо напевая о вещах ему известных, но о которых
ему не хотелось слышать. Даже осознание заключенного в песне смысла пугало
его.
догоняемого с басовитым гулом кружил над ним, напоминая о сне. Он
чувствовал бело-золотой пульс бога, а может это было пламя костра. Ужасное
нечто придвинулось еще ближе. Оно было за самой его спиной. Мальчик
почувствовал, как напряглись его мышцы, чтобы сбежать отсюда. Во рту был
привкус ржавчины. Горло спазматично пыталось издать какие-то звуки, но
извлечь их никак не удавалось. Это создание за спиной пыталось схватить
его! Слова его песни царапались о мысли мальчика, наполняя их
молочно-серым шепотом, гладеньким будто стекло, обещая спокойствие и
счастье, в то время как сам Дэвид представлял это нечто воплощением ужаса.
видений кружил над ним вместе со звуками песни. Мальчик задрожал, дивясь -
возможно, все это лишь сон, а его пробуждение было только иллюзией.
огня что-то движется. Очень осторожно он вытянул вверх левую руку. Пальцы
нащупали шершавую поверхность дерева.
неошкуренных бревен. Катсук привел его сюда на закате, идя напрямик, в то
время как сам мальчик запутался в тенях. Это было тайное место, которым
пользовались соплеменники индейца, когда им случалось нарушать законы
хокватов и охотиться в этих горах.
самого входа. Мелькнул силуэт темной руки - Катсук!
звучала где-то далеко-далеко, ее слова были непонятны мальчику - визгливая
флейта и медленный, в ритм шагов, такт ударных. Катсук играл на флейте
только раз, вечером, а эти звуки были всего лишь отдаленной пародией на
его игру.
Березин Федор
Флинт Эрик
Сертаков Виталий
Глуховский Дмитрий
Шилова Юлия
Никитин Юрий