за один год, он сам лежит в больнице с марта и пролежит там еще недели, а
может быть, месяцы. Бог знает, как он будет страдать весь остаток своей
жизни, даже если когда-нибудь сможет нормально ходить. Я без работы с
октября, почти все деньги истрачены, не могу спать из-за ублюдков вроде
вас. Ты думаешь, я не ищу кого-нибудь, чтобы заставить его помучиться в
отместку, или считаешь, что не получу большего удовольствия, помучив вас,
доставив вам настоящую боль? Не сделаю? А? А? Я не сделаю, сопляк?
чернота. Почувствовала, как комок поднимается к горлу и была вынуждена
тяжело бороться, чтобы отправить его обратно вниз.
напугалась сама. Их глаза расширились от ужаса под лунным светом.
которого она пнула.
апреля.
охватили угрызения совести, хотя гораздо больше это походило на внезапный
приступ головной боли. Лунный свет блеснул на его наручных часах и
преломился на краях блестящего металлического ремешка.
Камней нет, но все из золота, часы и ремешок.
двадцать тысяч?
модель.
Рождество?
нацелила "корт" на лицо парня с часами. Все трое снова закаменели от
страха.
но я не собираюсь красть твои часы, даже если бы они стоили миллион.
Надень их.
его на запястье и нащупывал пряжку.
которые могли дать им их семьи, эти три парня с Беверли-Хиллз шныряют
ночью вокруг с таким трудом заработанного дома полицейского, которого чуть
не убили, когда он пытался сохранить ту самую социальную стабильность,
которая позволяла ему иметь лишь достаточно еды, а им часы "Ролекс".
Откуда их убожество, искаженные ценности, нигилизм? Его нельзя оправдать
нищетой. Тогда кем или чем это можно оправдать?
время поглядывали и отводили взгляд от ее "корта". Дуло тридцать восьмого
калибра казалось им жерлом пушки.
масс-медиа атаковали всех сначала бесконечными пророчествами о ядерной
войне, а потом, после падения Советского Союза, постоянными
предупреждениями о быстро надвигающейся экологической катастрофе. Может
быть, беспрестанные, но стильно оформленные и упакованные сообщения о
мраке и гибели в ближайшем будущем, которые подняли рейтинг "Новостей"
Нильсена, убедили их, что у них нет ничего впереди. А у черных ребят еще
хуже, потому что им твердят в добавление, что им никогда не справиться,
что система против них, справедливости нет, нет даже смысла искать.
того, что она может сказать или сделать, их не исправит и не переубедит.
ожидая чего-то с надеждой.
все-таки спросила, сочтя, что так будет лучше:
загнала спиной к стене имел "Америкэн Экспресс" и "Виза-кард". У парня с
"Ролексом" была "Мастер-кард".
она находила утешение в уверенности, что большинство детей не похожи на
этих троих. Большинство сражается за то, чтобы просуществовать в
безнравственном обществе нравственным образом, и обычно вырастают в
хороших людей. Может быть, даже эти ублюдки постепенно станут нормальными,
один или двое из них, во всяком случае. Но сколько тех, кто потерял свой
моральный компас в эти дни, не только среди тинэйджеров, но во всех
возрастных группах? Десять процентов? Наверняка больше. Так много уличной
преступности и преступности в белых воротничках, так много лжи
мошенничества, жадности и зависти. Двадцать процентов? И какой процент
может выдержать демократия, чтобы не погибнуть?
место рядом с собой.
распрямилась и чуть отступила от них, не давая поблажек правой ноге, до
тех пор пока не дошла до двери гаража.
голове. Их ответы - если у них есть ответы - были бы очень витиеватыми и
многословными. Хит терпеть не могла этой речистости! Современный мир
скрипел, смазанный поверхностной ложью, маслянистыми увертками, ловкими
самооправданиями.
кулак, в котором сжимала бумажники. - Это мне скажет, кто вы и где я могу
найти вас. Если вы когда-нибудь причините нам вред, даже только проедете
мимо и плюнете на лужайку, я явлюсь к вашим домам, подожду, но выберу
нужный момент... - Она взвела курок "корта", и взгляды всех троих
переместились с ее глаз на пистолет. - Оружие побольше, чем это, с большим
калибром, кое-что с взрывными пулями, прострелит вам ногу и раздробит
кость так сильно, что придется ее ампутировать. Если я прострелю обе ноги,
то вы проведете в инвалидной коляске остаток жизни. Может быть, кто-то из
вас получит пулю в пах, и тогда не сможет принести в этот мир больше
никого, похожего на себя.
Каждый из битых все еще держал руку на паху, и оба корчили от боли
гримасы. Кроме того, она угрожала им оружием вне своего дома. Аргумент
против нее был еще тот, что они не представляли реальной угрозы потому,
что не пересекли порога дома. Хотя они и выписывали свои ненавистные и
грязные уже граффити три раза, хотя они и причинили финансовый и моральный
эмоциональный ущерб ей и ее ребенку, она знала, что и жена
полицейского-героя не гарантирована от преследования по различным
обвинениям, которое неминуемо окончится тем, что посадят в тюрьму ее, а не
их.