обратно, не встретив никого из нас. Думаю, они были моим печальным уроком
по части жалости, но я также смеялась над ними.
рано утром вместе с Эллаком, Глиром и тремя-четырьмя другими в
сопровождении десятка разбойников, переодетых черепастой охраной; вьючные
животные везли образцы его товаров. Мне не дозволялось ехать с ним,
поскольку появление женщины в конторе купца было в городах явно
неслыханным делом. Это были скучные времена, бесконечные торги и
подписывание документов. Степняцкие ткани сбыли легко, но оружие шло не
так бойко. По вечерам, когда я видела его, Дарак сердито ворчал на тайные
происки и обманы, с помощью которых торговые посредники пытались надуть и
облапошить его - это были настоящие грабители. Забавно было слушать, как
он выражает свой надменный и праведный гнев - это он-то, который в первую
очередь и похитил эти товары. Но впрочем, он ведь теперь был Дарросом. За
исключением одного случая, когда он поскакал на неоседланном бешеном коне
по рыночной площади, расположенной через три улицы от нашей гостиницы.
сгорбившись у очага вместе с остальными, в то время как они вели свою
бесконечную игру в кости, или одна, если они отправлялись в бордель.
Женщины, которых они приводили с собой, пребывали в дурном настроении и
заказывали бесконечную череду блюд, от которых они становились чрезмерно
тяжеловесными. Они столь же не привыкли к такой сидячей жизни, как и любой
из мужчин. Утром третьего дня нас присутствовало мало, и поскольку холл
был практически нашим, Маггур повесил раскрашенную деревянную мишень, и мы
с ним и еще одним разбойником принялись состязаться в стрельбе из луков.
Мой лук пострадал от влажности и бил неважно, пока я его не навощила и не
просмолила. К тому времени в игру вступили и другие и разбились на
команды. Команда Маггура назвала себя "Баранами", отчасти потому, что
трое-четверо из них только что вернулись из борделя. Другая сторона
присвоила себе название "Драконы", и в ней насчитывалось на одного
человека меньше.
ублюдков нечестное преимущество.
потому что в Анкуруме это было модно, и отправляя в рот куски засахаренных
фруктов и леденцов, "Бараны" и "Драконы" вели бой, переходящий иногда в
драки и состязания по борьбе на полу. Маггур был самым лучшим на их
стороне, а я наилучшей на моей. В конечном итоге я победила его.
лучше, чем Кел.
вспомнив, что Кел убит. Между нами возникло неловкое молчание, которое, к
счастью, нарушил Дарак, вернувшийся непривычно рано, с большим шумом и
группой незнакомых людей.
и Дарак небрежно отвесил ему затрещину, от которой тот так и зашатался.
комнате. Меня удивило, что люди, которых он привел с собой, шмыгнули
следом за нами.
в гаснущий очаг и выпрямился. Выглядел он одновременно и раздраженным, и
позабавленным.
Посредник, с которым я имел дело, устраивает сегодня то, что ему угодно
называть ужином. Он хочет, чтобы я принял в нем участие, и как я понял,
именно там меня ждет встреча с возможными покупателями. Это значит, что
придется вытерпеть несколько часов скуки, слабенького вина и жалких
лакомств на тоненьких блюдечках. Я хочу, чтобы ты пошла со мной.
женщины.
а у меня нет времени связываться с ними, если я хочу выудить из пруда
нужных мне купцов. Ты - мой щит против этого.
осведомилась:
крайней мере, лицо красить тебе не требуется.
утихомирит самую пылкую шлюху. Это было бы интересно. Кроме того, у тебя
есть те изысканные манеры, которые они так обожают, хотя где ты их
набралась?
поняла, что он их совсем застращал.
сказал и что скажет вам она. Последнее слово останется за ней. Я хочу,
чтобы все сделали самое позднее к закату.
что его разбойничьи пристрастия к ярко-крикливому обрекут меня на
уродство. Но он был человеком хитрым. По крайней мере, он знал, чего не
носят в купеческом кругу, даже если душа у него плакала навзрыд от
необходимости подчиниться их вкусам. Он даже боялся собственного суждения,
когда выбирал это добро. Каждая показанная мне ткань была без узоров и
приглушенного цвета: следовательно, он ошибся в иную сторону - перебрал по
части скромности. Но я нашла наконец в этой куче красоту - тяжелый шелк с
белым блеском алебастра. Затем последовали снятие мерок и прочая суета. К
счастью, то, что в Анкуруме считалось элегантным, отличалось также
простотой: платье без рукавов с глубоким вырезом спереди и сзади, чуть
подогнанное под грудью, а затем спадающее свободными складками до пят.
Имелись также сандалии из выбеленной кожи с золотыми заклепками. Одна из
женщин уже что-то шила - новый шайрин, на этот раз из черного шелка.
многочисленными плавучими жуками, жившими в стенах ванной.
умом, как показало мне принесенное ими зеркало. Тут ко мне подлетела,
страшась ультиматума Дарака, парикмахерша, которая, пока там делали
платье, готовила свои духи, расчески и нагревала на огне щипцы. Она втерла
мне в волосы сладкое пахучее масло, расчесала их, а затем завила щипцами
каждую прядь в спирали кудрей. Их она уложила у меня на голове петлями и
спиралями. Те, что остались, свободно свисали у меня на затылке,
скрученные, словно, извивающиеся змеи. Большинство женщин, уведомила она
меня, воспользовались бы для такой прически накладными волосами, но в
данном случае она ухитрилась обойтись без них. Это удалось, вероятно,
благодаря густоте моих волос, но она, несомненно, заслужила небольшую
доплату за свое мастерство.
затем усмехнулся, довольно щедро заплатив им за труды и вытолкал их за
дверь. Закрыв ее за ними, он прислонился к ней спиной, глядя на меня. За
день он приобрел тунику черного цвета, отделанную черным бархатом, опять
же, очень уж скромную, но он в ней выглядел хорошо. На новых сапогах у
него поблескивали агатовые пряжки.
Прекрасна, - снова сказал он. Его рука скользнула по коже моей шеи и руки.
- Белое на белом. Ты поступила умно, выбрав это. Твоя гладкая кожа - она
никогда не покрывается загаром и не краснеет. И не сохраняет шрамов, -
добавил он. Его пальцы двинулись вновь. Он даже теперь помнил, куда меня
пырнула Шуллат, хотя всякие следы давно исчезли. Внезапно он отступил, и
лицо его чуть окаменело.
зеленую глубь; и восемь овальных глаз отвечали мне таким же взглядом. Все
мое существо потянулось к нему, но я не хотела в то время, чтобы он
покупал мне нефрит или заставлял меня смотреть на него. _О_н_и_ любили
нефрит, и с тех пор, как мы покинули Ки-ул, я не носила того, который
отняла у Шуллат.
поближе и застегнул ожерелье у меня на шее. Оно было таким прохладным,
восемь глаз воды, заключенных в золотые берега.
Маггур украл для тебя у своей бабы в лесном стане.
придавал некоторый шик гладкой белизне платья. Надела я также и черный
шайрин, когда солнце за узким окном заходило, заливая красным крыши
Анкурума.
на лучших лошадях. Эллак, Дарак и я ехали в какой-то карете, нанятой для
этой цели, душной, шаткой, влекомой двумя толстыми лошаденками. Дарак и
Эллак беспокойно ерзали в тесноте повозки. Эллак тоже оделся в черное,
подстриг себе бороду и брови, и, надо полагать, помылся старательней, чем
Черепнин Владимир
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Доценко Виктор
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман