его окружили пигмеи. Он покачнулся и исчез под ними.
появилось на ее лице. Она отдала какой-то приказ.
смотрел на них. Среди них я увидел Шри.
мелькнули в воздухе...
через край Нансура.
вперед. Этому помогло и то, что пигмеи цеплялись за ноги. Ударившись о
воду, я погрузился в нее глубоко-глубоко. Существует мнение, что когда
человек тонет, вся его жизнь мгновенно проносится перед его глазами, как в
ускоренной киносъемке. Не знаю об этом ничего, но летел я к реке и
погружался в нее быстрее, чем когда-либо в жизни.
пришел в дикую ярость. Почему она не подождала и не дала мне возможности
объясниться насчет кольца? Потом я вспомнил, сколько у меня было таких
возможностей, и я ни одной не воспользовался. Да и пигмеи не настроены
были ждать, а Эвали удержала их копья и стрелы и дала мне возможность
побороться за жизнь. Потом подумал, как глупо было показывать кольцо
именно в этот момент. Я не мог винить малый народ, принявший меня за
посланца Калкру. Я вновь увидел горе в глазах Эвали, и гнев мой бесследно
исчез.
Тибура объясняет легенду о Торе норвежцев и его молоте Мьеллнире, который
всегда возвращался в его руку после броска; чтобы сделать это чудом,
скальды опустили практичную деталь - ремень; вот еще одна связка между
уйгурами или айжирами и асами; надо поговорить об этом с Джимом. И тут же
я понял, что не смогу вернуться и поговорить с Джимом, потому что пигмеи
определенно будут ждать меня и прогонят назад, к пиявкам, даже если я
смогу добраться до их берега Нанбу. Если человек, погруженный в воду,
может быть охвачен холодный потом, именно это произошло со мной при этой
мысли. Я предпочту смерть от копий и стрел малого народа или даже от
молота Тибура, чем перспективу попасть в эти сосущие пасти.
чем в двадцати футах направляющуюся ко мне большую пиявку. Я в отчаянии
огляделся. Быстрое течение унесло меня на несколько сот ярдов от моста. И
несло к тому берегу, на котором расположен Карак; этот берег был в
пятистах футах от меня. Я повернулся лицом к пиявке. Она приближалась
медленно, будто уверенная, что я никуда не денусь. Я решил нырнуть и плыть
к берегу... если в воде нет других...
и указал на Карак. Очевидно, он советовал мне как можно быстрее плыть
туда. Я совсем забыл о нем; помнил только моментальную вспышку гнева
оттого, что он присоединился к нападавшим на меня. Теперь я понял, что был
к нему несправедлив. Он поплыл прямо к большой пиявке и шлепнул ее по рту.
Та изогнулась, уткнулась в него носом. Я не стал ждать и, насколько
позволяли ботинки, быстро поплыл к берегу реки.
красные спины. Несомненно, только Шри спас меня от них. Я плыл, а он
кружил вокруг, отгоняя пиявок.
последний раз что-то крикнул мне. Но я не расслышал, что он сказал.
Переводя дыхание, я видел, как он плывет в белой воде, как желтая летучая
рыба, а с полдюжины красных спин пиявок следуют за ним.
парапеты были заполнены глядевшими на меня пигмеями. Другой конец был
пуст. Я осмотрелся. Меня закрывала тень черной стены крепости. Стена,
гладкая, неприступная, вздымалась на сотню футов. Между мною и ею
находилась широкая площадь, подобная той, на которую из бронзовых ворот
выехали Тибур и ведьма. Площадь окружали приземистые одноэтажные каменные
здания. Между ними множество маленьких цветущих деревьев. За этими домами
виднелись другие, большего размера, более претенциозные, расставленные на
большем расстоянии друг от друга. Неподалеку, занимая часть площади,
располагался ежедневный рынок на открытом воздухе.
быстро, но молча, не разговаривали друг с другом, не подавали сигналов, не
призывали - все внимательно смотрели на меня. Я поискал свой пистолет и
выругался, вспомнив, что уже много дней не ношу его. Что-то сверкнуло у
меня на руке...
его на палец. Ну, что ж, кольцо привело меня сюда. Его эффект на этих
людей будет не меньшим, чем на тех, кто смотрел на меня с другого конца
сломанного моста. Во всяком случае это все, что у меня есть. Я повернул
его камнем внутрь.
Все одеты одинаково - во что-то напоминающее рабочий халат длиной до
колен, оставляющий обнаженной правую грудь. Без исключения все рыжеволосые
и синеглазые, с кожей кремово-белой или тончайшего розового оттенка, все
высокие, сильные и прекрасно сложенные. Похожи на жен и матерей викингов,
пришедших на берег, чтобы встретить возвращающийся из морского похода
драккар. А дети - маленькие синеглазые ангелы. Я заметил и мужчин; их было
немного, не более десятка. И у них рыжие головы и голубые глаза. У старших
короткие бороды, младшие гладко выбриты. Они не так высоки, как
большинство женщин. Ни одна женщина, ни один мужчина не выше моего
подбородка. И у них не было оружия.
устремились к моим светлым волосам и задержались здесь.
нее и направились ко мне. На них были короткие юбки, на поясах мечи, а в
руках копья; в отличие от остальных женщин, у этих груди закрыты. Они
окружили меня, подняв копья, так что из острия почти касались меня.
услышал:
понимаешь. Я тебе кое-что рассказала бы для твоей пользы - за награду,
разумеется.
в ответ; она походила на прожженного сержанта, с которым я встречался на
войне. Вместо этого я строго сказал:
соперничает с барабанной палочкой.
прозвучал сигнал тревоги, ей не сказали, что я владею уйгурским.
склонив головы. Лицо женщины-солдата побледнело, она и все остальные упали
передо мной. Послышался скрежет засовов. В стене крепости недалеко от нас
открылся вход.
рядом с ней Тибур, а за ними небольшой отряд, сопровождавший их на мосту.
пришпорил свою лошадь; ведьма протянула руку и остановила его; они о
чем-то заговорили. Женщина-солдат коснулась моей ноги.
сказала своим подчиненным. Те окружили меня. В глазах предводителя я
увидел страх и мольбу. Я улыбнулся ей.
Тибура, когда будешь сражаться с ним.
мне. Когда они приблизились, я заметил, что лицо Тибура мрачно и он с
трудом сдерживает свой гнев. Тибур остановил лошадь на краю толпы. Гнев
его обратился на нее, я на мгновение подумал, что он начнет топтать людей.
перед кем-то, помимо своих правителей?
через толпу. Я посмотрел на женщину-ведьму и на Тибура-Смех.
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Корнев Павел
Василенко Иван
Каменистый Артем
Пехов Алексей