Чтение 22–й страницы книги ~Нашествие Квантовых Котов~

Все обернулись ко мне. И я пожалел, что отрыл свой рот. Кто я такой,
чтобы обсуждать решения генерального штаба? Мы знали, как трудно с ним
спорить, и никто из нас не принимал решений.

Пока...

- Полковник! - произнес я. - Взглянем на факты! Факт первый: неважно,
каким видом вооружения обладают эти люди. Они не применят его внутри своей
страны, потому что не смогут попасть в нас. Но они смогут сделать это,
используя портал. Ведь причина нашего прихода - помешать им построить
портал.

- Но они были далеки от его создания! - возразил один из адъютантов.

- Но могут сделать довольно быстро! - сказал я. - Поскольку им стало
известно, что такое возможно, это отвечает на множество вопросов. У нас не
было такого шанса. Теперь мы захватили базу, и нет оснований, чтобы они не
ответили тем же самым.

Полковник строго взглянул на меня, затем одарил ледяной улыбкой.

Отличный вы парень. Де Сота! - произнес он и ударил ногтем по пустой
чашке. - Она зазвенела, как колокольчик после выстрела. Ведь это был самый
лучший фарфор.

Здесь я хотел остановиться: полковник был прав. Но и немного
заблуждался: мы захватили Сандию без потерь, если не считать одного
охранника с переломанной рукой - один из морских пехотинцев Силайтковица
был немного невежлив в рукопашной. Если бы мы штурмовали Белый Дом, могли
быть убитые. С другой стороны...

С другой стороны, было бы чересчур многое. Вооружение этих людей!
Если бы только мы могли взять субмарину... или пару крылатых ракет...

Но вся наша сила находилась на противоположной стороне портала.
Верно, мы могли бы сделать фотокопии или пронести что-то из оружия в
разобранном виде. Но рано или поздно русские спутники заглянут в дырку
пустыни, которую мы называем археологическими исследованиями, и если
заметят вооружение...

- Майор? - Красотка рядовая, разливавшая в чашки кофе, раздала нам
сообщения. - Это получено во время обеда.

- Спасибо! - ответил я и не улыбнулся: для меня было только одно, но
это был трансвременной факс от президента.

В нем говорилось: "От имени американского народа лично вам,
офицерскому и рядовому составу 456-й спецгруппы армии США за службу,
достойную награды, за выполнение гражданского долга объявляю
благодарность!"

Я оглядел стол и ухмыльнулся. Все остальные глупо улыбались:
очевидно, им тоже объявлена благодарность. Ну что же, президент не писал
эти благодарности лично, скорее всего, даже не знал о нашем существовании.
Все это, несомненно, сочинено в военном министерстве. Наш президент
слабовольный сопляк, я никогда не голосовал за этого сукина сына. Плевать!
Поименная благодарность президента прекрасно смотрелась в моем личном
деле. Даже больше! В списке было указано шесть медалей! Для меня - орден
Заслуженного легиона, для сержанта Самбок - Бронзовая звезда, четыре по
личному усмотрению.

Это был хороший улов, и явно несправедливо было лишь то, что Билл
Силайтковиц получил больше других. Он нахмурился, когда связной что-то
нашептал ему в ухо, потом посмотрел на меня.

- Дом? Мои патрули засекли одного из ваших парней: он вовсю пылил к
базе на угнанной машине, за ним гнался полицейский из Альбукерка. Это
рядовой Дормейер, смывшийся без разрешения в город! Насколько я понял, он
пытался убить штатского.

Мне недоставало сержанта Самбок, потому что, в отличие от меня, она
знала всю группу в лицо, но Найла находилась с другой стороны портала,
сопровождая заложников, а портал из-за технических неполадок закрыт.

Рядом со мной находилась адъютантка, лейтенант Мериль: она не так
давно окончила офицерскую школу и по этой причине считала, что у коровы
два хвоста.

- Ч-ч-что мы должны делать? - обратилась она ко мне и, вспомнив,
добавила: - Сэр?

- Покончить со всем этим! - сказал я. - Черт возьми, лейтенант! Я
жду, когда покажется, Дормейер!

- Его не смогли найти, - жалостно пролепетала она. - Я отправила по
его домашнему адресу рядовых Веймара и Милтона, но там его не оказалось! И
вы знаете, сэр, недвижимость города слегка подпорчена нашими ребятами,
никто не знает, как на это отреагирует противник...

- Всем принести извинения, лейтенант! - приказал я (я забыл, что
Дормейер из местных - в нашем времени, во всяком случае! Это было не очень
хорошо, командир должен знать своих парней). - Адъютант должен знать всю
группу! - сказал я. - Совершал ли рядовой Дормейер, что-либо подобное
ранее?

- Нет, сэр! Я не знаю точно! Кажется, месяц назад рядовой Дормейер
получил увольнительную: в автокатастрофе погибла его жена. Я предполагала
перевести его из части, потому что он пропустил занятия, но вы приказали
оставить!

- Приведите его сюда! - крикнул я. - Я хочу побеседовать с ним.
Впрочем, постойте, сначала я поговорю с этим фараоном!

Я не нуждался в оправданиях. Мне не хотелось бы чтобы мое дело
завершал старый генерал Магрудер, Крысья Морда, только потому, что
какой-то дубоватый рядовой попал в переплет. Хорошо, что Билл Силайтковиц
провернул свое дело, и в газетах ничего не будет...

Но это могло произойти. И когда я увидел офицера Ортица, все
показалось весьма вероятным. Ортиц был рослым пожилым полисменом в кожаной
шапке (она точно приросла к нему!), он уверенно вошел и оглядел офис как
свои владения.

- Никогда не был здесь ранее, сэр! - сказал он. - Думаю, у вас
множество вопросов о том, что натворил ваш парень.

По крайней мере, он не стал сразу испускать огонь и требовать
нарушителя. Как человек человеку, я проговорил:

- По-моему, такие парни, как вы и я, всего лишь выполняют приказ, да?
Угощайтесь сигаретами!

Когда он взял две, я понял, что разговор на правильном пути. Я более
чем наполовину был уверен в том, что он начнет спорить на основании
местных законов, и мне не хотелось хлопот с этим неряхой Дормейером. Ортиц
излучал силу, и, казалось, ничем не был обеспокоен. Ему лет сорок,
половину из них он прослужил в полиции. Когда Ортиц патрулировал свой
район в Альбукерке, не контролируемый нашими группами, ему пришел вызов, и
он приехал в дом Герберта Дингмана. Там он нашел старика Дингмана, его
дочь Глорию (в истерике) и мистера Уильяма Пендерби в ее постели, где он
был задушен нашим рядовым. Это не было очень трудным делом. Офицер сразу
же вышел на Дормейера, который, как невменяемый, сидел в машине Дингмана.
Как только Ортиц понял, что этого человека необходимо арестовать, рядовой
Дормейер повернул ключ зажигания и поехал к базе. И нет, он вовсе не
считает, что нужно ждать, пока я допрошу преступника, возможно, будет
правильным, если он позвонит в участок и сообщит о своем местонахождении.

Конечно же, я так не думал, но не шлепнул его по заднице, а проводил
к двери и приказал лейтенанту Мериль дать телефон, а я тем временем
переговорю с Дормейером.

Выдать его полиции было бы слишком, он был неплохим солдатом.
Дормейер появился немедленно, его сумасшествия как не бывало. Стоял
навытяжку и отвечал на все вопросы ясно и четко. Да, он ушел в самоволку!
Причины? Он скучал по своей погибшей жене, и кто-то сказал, что в этом
времени есть точная копия любого из нас. Он уехал взглянуть на нее... и
нашел в постели с другим парнем. Этого он не смог вынести! Нет, он не
убивал человека: Глория оттащила его, он вышел на улицу, сел в автомобиль
и заплакал. А когда пришел этот Ортиц, жертва почему-то уже посинела.

Я отослал Дормейера с выговором. На этот раз я выпихнул Ортица и
обернулся к капралу.

- Проводите офицера Ортица в машину и дайте ему уехать! - приказал я.
- Пусть он поймет, что мы здесь как друзья, а не как захватчики. - И
подмигнул Ортицу: - Хотите добрый совет, офицер? Вы будете первым, кто
вышел из оккупированной зоны, и телерепортеры уделят вам много внимания.
Не говорите им ничего!

Я с удовлетворением наблюдал за его уходом и отвернулся от реального
мира.

Это было как ледяной водой по лицу!

Портал заработал снова. И для меня поступило свежее сообщение. Один
из пленных, мой двойник Дом Де Сота, сбежал в другую линию времени (они
даже не знают в какую!) и прихватил с собой нашего ученого, доктора
Дугласа!

Когда я находился на родной стороне портала в последний раз, была
темная ночь. Мы шли по деревянному настилу, держась за веревку. Света было
мало: только голубое плавающее сияние от грузовиков. Мы спускались вниз,
испуганно спотыкаясь, поднимая пыль и дрожа от холода ночной пустыни. На
вершине горы высадилась большая группа геликоптеров, света от них было не
больше, чем от грузовиков. Все ручные прожекторы были направлены на солдат
второго эшелона и специалистов, устанавливавших генератор портала. Никто
из нас не знал, чти мы найдем на другой стороне.

Теперь все было по-другому: рыжий настил обжигало горячее солнце,
ветер задувал песчинки прямо в глаза. Около штабной машины нервно ходил
Магрудер, Крысья Морда, и ждал меня, потом посадил в автомобиль, и мы
помчались, поднимая клубы пыли. По дороге я видел, как бульдозеры спешно
загребают знаки посадки, и, когда над нами пролетят русские спутники, они
не заметят ничего такого, что заставило бы сомневаться в достоверности
раскопок.

Лишь одно было неизменно - я боялся!

Я боялся, как никогда, потому что страх получить пулю - это
физический ужас того, чего можно избежать. Сейчас я боялся свершившегося