мной, вот и все... я чувствую, что я в ответе за нее... из-за всего
этого...
Катьке.
продолговатую книжицу, и положила ее на стол, затем взяла мою руку и
положила ее ладонью вниз сверху. Предмет был теплым, словно находился
где-то рядом с ее кожей, и я понял, что это колода карт. Спустя минуту она
отпустила мою руку, перетасовала карты и ловкими пальцами стала
раскладывать их между нами на столе. Карты жестко падали ровными рядами,
одна на другую, и, закончив, Катька подала мне знак перевернуть сначала
одну, затем - вторую. С легким нетерпением я перевернул две карты наугад;
одна моя знакомая девушка когда-то предсказывала судьбу по Тароту - весьма
назойливая была особа - и я ожидал и здесь увидеть то же самое. Однако это
были обычные игральные карты, вернее, нет, ибо я раньше никогда таких не
видел. Первым я открыл валета бубен, и двойная фигура зловеще усмехнулась
мне - смуглая и усатая, как разбойник елизаветинских времен, с такой
злобой в блестящих глазах, что они сияли и сверкали холодным огнем
настоящих алмазов [игра слов: по-английски diamonds - алмазы и бубновая
масть]. Я поспешно снова перевернул карту и взглянул на другую, но это был
туз червей и в трепещущем свете он, казалось, разбухал и пульсировал,
яркий, жидко-красный.
последнюю выпавшую карту. Это была двойка пик, и на ней не было никаких
знаков, кроме двух черных семечек. Однако внезапно показалось, что чернота
сгустилась и стала пустой и бездонной, словно семечки в действительности
были окнами в пустоту, находившуюся под ними. От этого зрелища мое зрение
затуманилось, стало нечетким, черные семечки поплыли, замерцали и на
мгновение слились в одно - получился мерцающий, похожий на пещеру туз.
Катька выхватила карту из моих рук и яростным жестом сложила колоду.
Были слабые знаки, но... ничего, что я могла бы понять. Господи помилуй!
Ничего...
подвал комнаты, и ароматом чего-то сдобренного специями, источавшего запах
помидоров, перца и жареного, более аппетитный, чем я когда-либо мог себе
представить. В полумраке появилось лицо, круглое, красное и морщинистое,
как высохшее зимнее яблоко, но с величественным орлиным носом и
ослепительной улыбкой. Лицо было обрамлено цветастым шарфом и
выбивающимися из-под него кудрями цвета воронова крыла. Женщине, вразвалку
вошедшей в комнату, неся огромный тяжеленный поднос, могло быть и
пятьдесят лет, и семьдесят, она была полной, но здоровой. Женщина
поставила поднос руками более загорелыми, чем мои.
рта полился целый поток слов, которых я не мог понять. Я встал и
постарался имитировать поклон Джипа, а старуха схватила меня за руки и
снова заговорила, потом крепко расцеловала меня в обе щеки и удалилась,
все еще что-то говоря.
Катька. - И говорит, что ты должен есть. Это хороший совет; сила может
тебе понадобиться. Я хотела бы помочь тебе, но не могу, так что...
взглядом:
проталкивал еду в горло. Я прямо ощущал, как проходит вечер, как странный
корабль и все, кто находился на его борту, удаляются все дальше и дальше,
вне нашей досягаемости. Но от специй мой рот увлажнился, внутри все стало
гореть, и начал есть так же жадно, как Джип. Но при этом я был рад, что он
не медлил; как только опустела его тарелка, Джип поднялся, выпил последний
глоток пива и бросил грубую полотняную салфетку на стол. Он поднял бровь и
посмотрел на Катьку:
довольно-таки далеко, а этот твой автомобиль нам не понадобится. Стриж
вроде как не очень хорошо относится к таким вещам.
еду и напитки, и я почувствовал, что они обидятся, если я предложу
заплатить.
Катька и неожиданно крепко обняла меня. Она не поцеловала меня, просто
быстро коснулась щеками моих щек и отпустила, так что это выглядело почти
как официальное прощание. Джип серьезно кивнул и подал мне знак
подниматься по ступенькам. Катька не последовала за нами, но стояла, молча
глядя нам вслед и нервно постукивая колодой карт по бедру.
прекратился. Небо прояснилось, по нему неслись рваные тучи. Я с удивлением
заметил, что без туч стало совсем светло, как-то ясно от сероватого
звездного света, приглушавшего цвета и делавшего обманчивыми расстояния.
Джип тщательно закрыл за нами дверь и указал мне путь вверх по улице. В
сточных канавах все еще стояли лужи воды, вода поблескивала между
истертыми булыжниками, и в дороге, казалось, отражалось небо, а каждый
продолговатый булыжник был как маленьким мостиком через его. Джип, похоже,
погрузился в размышления, и какое-то время мы шли в молчании. Он заговорил
первым:
мне, ты понял, что я просто испугался, да? Но не только за себя. Это я
тебе говорю. Я клял себя на чем свет стоит за то, что вообще втянул тебя в
эту историю. Боялся, что ты увязнешь еще глубже и навлечешь еще худшие
беды на свою голову. - Он хрипло рассмеялся. - Надо было мне раньше об
этом думать, как считаешь?
Да только я превозмог свой страх. Старина Стриж все хорошенько устроил с
той штуковиной, она у него взвыла и вылетела отсюда - столбик дыма, и все.
Так что я подумал, что теперь все в порядке. И тут же узнал, что Волки
смылись...
тебя, может, даже найти тебе защиту. Но положа руку на сердце, мне и в
голову не могло прийти, что там с тобой что-нибудь случится. В жизни не
слыхал, чтобы Волки так далеко забирались в Сердцевину, никогда раньше
такого не бывало. Другие, да, изредка, но чтоб Волки - никогда. Все это
очень скверно выглядит, Стив.
за действия этих мерзавцев. И за то, что именно им вздумается разнести на
части, ты тоже не отвечаешь. Да и кто вообще отвечает, если разобраться?
Откуда они взялись? Ты сказал, они на самом деле не люди - что это значит?
- Теперь я уже начинал злиться, еда и выпивка разогнали шок и изумление. -
И что ты там говорил насчет Сердцевины? Если эти подонки Волки охотятся за
мной, я хотя бы должен знать о них все, что можно, да или нет, черт
побери?
когда мы свернули, дойдя до конца улицы. - Сдается мне, Волки и сами не
знают всего, во всяком случае - наверняка, но я расскажу тебе все, что
смогу. Это давняя история. Их предки были обычными людьми, хотя и
смахивали на волков - банда пиратов, настоящий сброд, со своими шлюхами.
На Карибах это было, давным-давно. Они вроде как стали поперек горла даже
своим дружкам и в один прекрасный день очутились запертыми на крохотном
островке, о котором на карте слыхом не слыхивали. Судя по рассказам, это
местечко уже тогда пользовалось дурной славой - священное место карибских
индейцев-людоедов, но и те старались держаться от него подальше и
отваживались высаживаться там только для того, чтобы напоить кровью своих
языческих идолов. Видишь ли, считалось, что там, на необитаемом острове,
они не выживут. Но они выжили, как черви, через запретную плоть.
так плодились - с кровной родней. И процветали, кстати, - они были словно
дьяволы, но пожирали они не только своих, а завели привычку выходить, как
акулы, в своих грубых каноэ и подстерегали маленькие суда, что проходили
поблизости, а то и заманивали корабли побольше на рифы своего острова.
Помоги Господь душам тех несчастных, что попали в их лапы! Говорят, они
оставили в живых кое-кого и разводили, как скот, на бойню. Я слыхал - были
люди, которые тоже так жили, - много лет назад, в Шотландии, может,
знаешь. Сони Вин и его клан? Только эти были еще хуже. А теперь и подавно
стали хуже.
Скрытый смысл слов Джипа... я с трудом отогнал эту мысль.
Аникина Наталья
Махров Алексей
Володихин Дмитрий
Свержин Владимир
Акунин Борис
Орлов Алекс