на тех, кого я видел сейчас на набережных и эспланадах; и все они чем-то
напоминали примитивные, но весьма мощные паровые машины.
каяк. Странно: ведь с точки зрения лузиан я должен был возникнуть
ниоткуда, материализоваться под аркой портала.
Портал был старинным - некогда, во времена Гегемонии, он стоял на реке
Тетис, и арка была встроена в стену Улья, - а ведь здесь повсюду
громоздились платформы и мостки, и так получилось, что тот участок
канала, за порталом, терялся в глубокой тени. На моих глазах маленькая
моторная лодка вынырнула из этой тени, словно тоже возникла из небытия.
из каяка торчали только плечи) - я вполне мог сойти за коренастого
лузианина, ничем не выделявшегося в этой пестрой толпе. Мимо пронеслась
парочка на реактивных лыжах. Они приветливо помахали мне.
в "кошачий ящик" в любой момент может быть выпущен цианид - описать во
всех подробностях мою одиссею. И действительно, из всего, что было за
эти четыре года, только мое странствие и заслуживает называться
настоящим приключением.
вроде того, первого, с Возрождения-Вектор на Старую Землю. Тогда наш с
Энеей путь лежал в основном через пустынные или покинутые миры: Хеврон,
Новая Мекка, Роща Богов, безымянная планета джунглей, где мы оставили
корабль Консула. Впрочем, в тех немногих случаях, когда мы натыкались на
местных жителей - словно по иронии судьбы, так и произошло на Безбрежном
Море, - контакт имел катастрофические последствия для обеих сторон: я
взорвал плавучую платформу, меня поймали, арестовали, подстрелили и чуть
было не утопили. По ходу дела я потерял все самое ценное из нашего
драгоценного снаряжения, даже древний ковер-самолет, сохранившийся со
времен легендарной Сири, и не менее древний револьвер сорок пятого
калибра, некогда принадлежавший Ламии Брон, матери Энеи.
пустынным мирам - зловеще пустынным, как Хеврон или Новая Мекка, словно
некий ужас выгнал оттуда людей, - и там мы были одни.
планетарные соты называют Ульями.
полагались исключительно на собственные силы. А сейчас - одинокий и, в
сущности, беззащитный, я поймал себя на том, что машу рукой имперской
полиции и лузианским священникам. Канал был здесь не шире тридцати
метров, бетон и пластик - никаких притоков, ответвлений, спрятаться
совершенно негде. Под мостами и переходами, правда, можно было бы
остаться незамеченным, но речной транспорт непрерывным потоком проплывал
мимо этих мест. Нет, спрятаться негде.
порталы. Моя одежда явно нездешняя, и стоит мне только ступить на берег,
как все это сразу же заметят. Да и телосложение неподходящее. А уж
гиперионский выговор и подавно наведет на подозрения. У меня нет ни
денег, ни личной карточки, ни лицензии на право вождения ТМП, ни бумаг с
имперской печатью.
- ветерок явственно доносил запах жаркого и холодного пива, но понимал:
стоит мне выйти и заглянуть в бар, не пройдет и минуты, как меня
арестуют.
миллионеры, деловые люди, искатели приключений, готовые проводить месяцы
в криогенной фуге и годы в транспортных звездолетах, самонадеянные из-за
самого факта наличия крестоформа: пока они странствуют, работа, и дом, и
семья никуда не денутся в их возрожденном христианском мире - но таких
мало. К тому же никто не путешествует по галактике без денег и без
разрешения официальных властей. Да, так и есть - если я все-таки рискну
заглянуть в кафе, бар или ресторан, кто-нибудь, наверное, вызовет
местную полицию или имперский военный патруль. Для начала они установят,
что на мне нет креста, что я - язычник в христианской вселенной.
не слушались от усталости и повышенной гравитации, глаза слезились от
недосыпа и переживаний, но я, отринув береговые соблазны, двинулся вдоль
по каналу... Эх, лучше бы следующий портал оказался ближе, чем дальше.
о диковинных людях и встречах. Я никогда не был на таком застроенном,
таком людном и таком домашнем мире, как Лузус. Чтобы обследовать шумный
Улей, промелькнувший мимо, у меня ушел бы по меньшей мере месяц.
очутился на Фрейде - шумном, суетливом, густо заселенном мире, о котором
я почти ничего не знал и даже не смог бы определить, где я, собственно,
нахожусь, если б не штурманские файлы комлога. Там я наконец выспался,
спрятав каяк в пятиметровом коллекторе. Я сладко спал на клочьях
фибропласта, повисшего на проволочной изгороди.
девять стандартных часов, поэтому следующий портал я разыскал вечером
того же дня, меньше чем в пяти километрах ниже по течению.
на Невермор - мир угрюмых горных селений, нависающих над пропастью
каменных замков и вечно хмурого неба. Ночью в черной вышине проносились
кометы и местные вороны; расправив кожистые крылья, парили они над
рекой, и их черные силуэты перечеркивали яркие хвосты комет.
полосе бурлящей воды, которая чуть не перевернула каяк. Вослед завывали
сирены со стен неверморских замков.
на маленькой планете, которая, как сообщил комлог, называлась
Витус-Грей-Балиан Б. Я никогда не слышал о ней, ее не было даже в
старинных звездных атласах времен Гегемонии, которые бабушка бережно
хранила в своем фургоне и в которые я при каждом удобном случае так и
норовил заглянуть.
Энеей через Новую Мекку и Хеврон, в пустынях там не было жизни и города
стояли покинутые. Но здесь, на Витус-Грей-Балиане Б, глинобитные
постройки сгрудились у кромки воды, и примерно через километр
встречались плотины и дамбы - вода отводилась на поля, протянувшиеся
вдоль реки. По счастью, река служила тут основной транспортной артерией,
и я вынырнул из арки портала под прикрытием тяжелой баржи и продолжал
себе грести среди бесчисленных лодок и судов - скифов, плотов, барж,
буксиров, моторных лодок. Метрах в трех-четырех над поверхностью воды
изредка проплывали ТМП.
земной, и временами возникало странное ощущение, что следующий взмах
весла поднимет каяк над водой. Но если сила тяжести почти не
чувствовалась, то свет - солнечный свет - придавил меня гигантской
потной дланью. Полчаса такой гребли, и я опустошил вторую фляжку. Пришла
пора заняться поисками воды.
непременно худы как щепки - полная противоположность коренастым
обитателям Лузуса, - но почти все, кого я видел на берегах реки -
мужчины, женщины, дети, - были такие же низкорослые и коренастые, как
лузианцы. В их одежде, яркой и многоцветной, чувствовалась та же
пестрота, что и у обитателей Фройде, но здесь у каждого был какой-нибудь
один ярчайший оттенок - алые комбинезоны, лазурные плащи и накидки,
изумрудно-зеленые костюмы, платья, шарфы и шляпы, струящийся поток
желтого шифона и розовые тюрбаны. Я заметил, что двери и ставни
глинобитных домиков, лавок, гостиниц тоже окрашены все в определенный
цвет. Что бы это значило? Может, знак касты? Политическая ориентация?
Социальный или экономический статус? Или обозначение родства? В любом
случае, что бы это ни было, нечего и думать затеряться в толпе на берегу
в моем хаки.
жажды. Миновав очередной автоматический шлюз, я подгреб к пирсу и с
трудом привязал прыгающий на волне каяк - по реке как раз прошла тяжелая
баржа. Я направился к круглому деревянному сооружению - похоже, это была
артезианская скважина: женщины в желтых платьях выходили оттуда с
кувшинами. Меня вот только беспокоило - если я наберу воду, не нарушу ли
я тем самым какой-либо закон, кастовое ограничение, религиозное
установление или местный обычай. Имперских властей в ближайшей
окрестности не наблюдалось, - ни черных сутан, ни красно-черных
мундиров, - но это еще ничего не значит. Ведь даже на Окраине, к
которой, как сообщил комлог, принадлежит Витус-Грей-Балиан Б,
практически нет такой планеты, где так или иначе не присутствовал бы
Орден. Я незаметно переложил охотничий нож в задний карман куртки -
попробую в случае чего прорваться к лодке. Но если явится полиция, с
парализаторами и игольниками, мое путешествие на этом закончится.
тогда я этого не знал. Меня даже не насторожила боль в спине,
появившаяся еще на Лузусе.
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Русанов Владислав
Никитин Юрий
Корнев Павел
Орлов Алекс