как колпачок над дверью тоже соскочил, и клубы густого белого дыма, а с
ними и смертоносная и невидимая радиация начали распространяться по
коридору.
его стен, которые скрывали тридцатисантиметровый слой свинца, решетки из
закаленного железа на входных дверях, телеэкран на столе орехового дерева
прямо перед ним, переговорное устройство с автономным питанием,
серебристо-серые резервуары с кислородом в глубине помещения.
безразличное выражение лица Константина Горова, похожее сейчас на
застывшую маску робота, волнение этого дурачка Торренса, который не
расставался с графином бурбона, стоявшим на серебряном блюде в центре
стола.
рюмку водки, которую начал медленно смаковать, чтобы как следует ощутить
ее вкус.
- пробормотал Торренс. Он опустошил залпом свой стакан. - Мы обнаружили
десятки агентов Лиги на подступах к Министерству. Они несомненно
вооружены. Другие уже пробрались в само Министерство. Весь этаж буквально
кишит ими. Твой план, может быть, очень тонок, но я что-то пока не вижу в
нем ничего стоящего.
который значительно больше подошел бы для жизни в эту ужасную эпоху,
которая предшествовала Царству Гегемонии, в эпоху, когда человечество было
разделено на сотни наций, которые думали только о том, как бы перегрызть
друг другу глотку. Вот его стихия.
потому, что в наше время это единственный путь к власти.
низких замыслов. Он также не понимает всей бессмысленности и обреченности
попыток Лиги, потому что в глубине души сам он не верит в то, что мы
контролируем абсолютно все. Он, несомненно, не верит и в то, что возможен
всеобщий Порядок. Ведь если бы он верил, то не растрачивал бы столько
времени на бессмысленные и коварные интриги. Если бы он действительно
понял, что такое Гегемония, до него дошло бы, что все - и все, от
Стражников до Опекаемых - играет против него, в мою пользу.
же время служил своим собственным интересам, и это было неизбежно. Ведь
вся Гегемония, от планеты Земля до самого презренного Опекаемого,
воплощала абсолютный и незыблемый Порядок, и именно он, Кустов, находился
в центре всего этого. Он служил Порядку, а Порядок вознаграждал его за
это. И казался он самым лучшим в мире порядком вещей, и нужно было нечто
значительно более мощное, чем Торренс, чтобы изменить его.
встретить агентов Лиги, как полагается, хоть эти агенты в сквере и
притворяются, что они - это не они, и я могу гарантировать, что ни одному
из них не удастся добраться до входа в Министерство. К тому же абсолютно
непонятно, зачем им атаковать здание, буквально начиненное Стражниками,
Глазами и Лучами.
малейшего шанса. Это может быть только отвлекающим маневром. Меня больше
беспокоят другие, те, которые уже пробрались в здание. Что они замышляют
на самом деле? Или ты рассчитываешь на какие-то колдовские чары, Владимир?
Мы знаем, что в здании их, по меньшей мере, сорок. И среди них немало
руководителей этой организации. Так чего ж мы ждем? Не лучше ли спустить
на них все Лучи этой проклятой коробки и абсолютно успокоиться?
к подобным, скажем, изощренным планам, не можешь постигнуть прозрачные
намерения мистера Джонсона. Штурм здания снаружи должен, видимо, убедить
нас в том, что настоящее нападение состоится изнутри. Но не подлежит
сомнению, что Джонсон должен отдавать себе отчет в том, что его агенты,
проникшие в здание, тоже почти ничего не смогут сделать. Штурмовать Зал
Заседаний? Как только прозвучит тревога, мы тотчас же переходим на
автономное обеспечение, и окружающие коридоры будут буквально затоплены
смертоносными лучами. А в Зале мы будем в абсолютной безопасности, даже
если в здании не останется ни одного Стражника. Джонсон прекрасно понимает
все это. Поэтому перед нами двойная хитрость: обе группы являются
приманкой.
Приманки это или нет, нужно просто ликвидировать их всех!
более крупную дичь. Я имею в виду лично Джонсона. И именно живым. Нам,
несомненно, предстоит многое узнать, если мы применим особые методы
дознания. Надо полностью нейтрализовать Лигу, но это еще не все. У меня
есть желание узнать, что же толкает людей на такие глубокие заблуждения,
чтобы понять их и принять соответствующие меры для предупреждения подобных
ситуаций. Всеобщая Гегемония не за горами. Мы уже контролируем все
окружающее. Следующим шагом будет начало контроля над наследственностью. У
меня есть надежда, что противоречия между генетической наследственностью
Джонсона и его мыслительной деятельностью предоставят нам ценные сведения
об этом. Как только "вирус возмущения" будет найден и препарирован, будет
легко искоренить его, и тогда Царство Порядка будет действительно
всеобщим!
делаешь? В данный момент наша жизнь является ставкой, а ты пребываешь в
полной уверенности, что сможешь опровергнуть доводы Джонсона. Почему ты
так уверен в успехе? Что ты можешь поделать с тем, что Джонсон назвал бы
Фактором Случайности?
Владимир, приходишь к выводу, что он должен увенчаться успехом. Тем не
менее, в нем есть слабое место: а если Джонсон думает так, как ты не
предполагаешь?
даже Горов, который, однако...
чем-нибудь убедит. Посмотрите на этот экран. Я думаю, что даже наш друг
Торренс должен поверить своим глазам.
неизбежный стакан. Остальные Советники поворчали, но тоже последовали его
примеру и повернулись к экрану.
то, что видит в то же время каждый Глаз, находящийся в здании, -
прокомментировал Кустов.
пульте.
Министерства.
снаружи, прекрасно замаскированные в безликой массе Опекаемых, как они
думают. Но они недооценили уровень запоминающего устройства Опекуна.
Многие из них фигурируют в списке врагов Гегемонии - с фотографиями под
различными ракурсами, естественно. Как только они начнут...
один из коридоров.
атаку на Зал Заседаний. Именно это, пожалуй, и будет тот самый момент,
который выберет мистер Джонсон, чтобы...
двери компрессорной с пространством коридора прямо передней - направо и
налево. И тут Советники вскочили в едином порыве изумления и ужаса: Борис
Джонсон собственной персоной появился в зоне видимости Глаза, который
передавал в этот момент изображение.
нужен живьем. Смотрите внимательно: вот другие Агенты Лиги, которые
направляются к компрессорной. Видишь, Джек, я не ошибся, утверждая, что
мысли Джонсона для меня, как открытая книга. Два никому не нужных
нападения, чтобы отвлечь, и решающий удар по компрессорной. А мы просто
закрываемся в Зале Заседаний, и Джонсону только и остается пустить немного
смертоносного газа в воздухопроводы. Вполне можно было бы отдать дань
уважения человеческой храбрости, если бы в ее основе не было ясно заметно
отсутствие мысли. Ведь он слепо верит Дэйду, своему агенту, внедренному
туда, который должен открыть дверь до того, как смертельная радиация Лучей
достигнет фатального уровня.
Кордона задумчиво.
предусмотрено, чтобы Джонсон окончательно попался.