Моргота. И он громко смеялся, сжимая рукоять своего меча, радуясь тому,
что бросил вызов гневу Валар и злу, подстерегавшему его на пути - потому
что он видел час своего отмщения. Феанор ничего не знал об Ангбанде и об
огромных оборонительных силах, быстро подготовленных Морготом. Но если бы
он даже и знал, это бы не остановило его, потому что Феанор был одержимым,
сжигаемым пламенем собственного гнева.
войска, и, видя это, слуги Моргота защищались из последних сил, и на
помощь им из Ангбанда вышли Балроги. Там, на границах Дор-Даэделота,
страны Моргота, Феанор и некоторые его друзья были окружены.
множеством ран, но в конце концов он был повержен Готмогом, предводителем
Балрогов, кого впоследствии убил в Гондолине Эктелион. Там бы Феанору и
погибнуть, если бы в этот момент ему на помощь не подоспели его сыновья с
большими силами. И Балроги, оставив Феанора, отступили в Ангбанд.
когда они приблизились к Эйфель Сириону и вступили на тропу, ведущую
вверх, к горному перевалу, Феанор приказал им остановиться, так как раны
его были смертельны, и он знал, что час его пришел.
пики Тангородрима, величайшей из башен Средиземья, и узнал предвидением
смерти, что никаким силам Нольдора никогда не низвергнуть ее.
исполнение их клятвы и месть за отца.
памятника, так как настолько свирепым был пылавший в нем огонь, что тело
Феанора обратилось в пепел, и ветер развеял его, как дым.
покидал залов Мандоса.
приобрели самую величайшую известность и вызвали самые величайшие
несчастья.
за горами, к северу. И Нольдорцы с радостью встретились с ними, как с
долго отсутствующими родичами. Но сначала им было нелегко объясняться друг
с другом, ибо в их долгой разлуке наречия Калаквенди Валинора, и
Мориквенди в Белерианде развивались самостоятельно.
Дориата, и о волшебном поясе, ограждающем его королевство, а вести о
великих подвигах на севере пришли на юг, в Менегрот и в гавани Бритомбара
и Эглареста.
приходе их могучих родичей, так неожиданно вернувшихся с запада в тот
самый час, когда в этом была нужда. Все сначала поверили, что Нольдорцы
явились как посланники Валар, чтобы избавить Средиземье от бед.
Моргота, признавшего свое поражение и предлагавшего условия мира, вплоть
до возвращения одного Сильмариля.
согласиться на переговоры с Морготом и встретиться с его посланцами в
условленном месте.
причине каждая сторона явилась на переговоры с большими силами, чем это
было обусловлено. Но Моргот послал больше и в том числе - Балрогов.
самого же его отряд Моргота захватил живым и увел в Ангбанд.
Но Моргот держал Маэдроса как заложника и сообщил, что не освободит его,
если Нольдорцы не прекратят войну и не вернутся на запад или хотя бы не
уйдут из Белерианда на юг мира.
Маэдроса, как бы они ни поступили. К тому же они были связаны клятвой и ни
по какой причине не могли отказаться от войны со своим врагом.
Тангородриме, связав запястье его правой руки со стальным кольцом в скале.
вместе с теми, кого он вел, пересек битый лед, и тогда же весь мир был
поражен появлением Луны. А когда войско Фингольфина добралось до Митрима,
на западе, пламенея, взошло солнце. И Фингольфин развернул свои голубые и
серебряные знамена и велел трубить в трубы. А под ногами его войска
распустились цветы, и эпоха звезд кончилась.
Фингольфин, не встретив сопротивления, проник в укрепления Дор-Даэделота,
пока враги его прятались под землей. Тогда Эльфы ударили в ворота
Ангбанда, и вызов их труб потряс вершины Тангородрима, и Маэдрос, услыхав
его среди своих мучений, громко закричал, но голос его затерялся среди
отзвуков в каменных стенах.
хитрости Моргота, отошел от Дор-Даэделота и повернул обратно в Митрим,
получив сведения, что там он сможет найти сыновей Феанора. К тому же,
Фингольфин хотел иметь защиту от Гор Мрака, пока его народ будет отдыхать
и набираться сил, потому что он увидел силу Ангбанда и не рассчитывал, что
крепость падет от одного лишь звука труб.
северных берегов озера Митрим.
Феанора, потому что велики были страдания, перенесенные ими при переправе
через льды. И Фингольфин считал сыновей Феанора соучастниками дел их отца.
были потери в пути, народ Фингольфина и Финрода, сына Финарфина, все еще
оставался более многочисленным, чем войско Феанора. И эти последние
отступили и перенесли свои жилища на южный берег, и озеро разделило их.
мужеству покинутых ими товарищей, которое помогло им перебраться через
льды севера, и они предложили бы им свою дружбу, если бы стыд не удержал
их.
пока Моргот колебался, в страхе перед светом, который был еще новым и
сильным для Орков.
вырывались наружу из вершин Железных Гор. Издалека, из Митрима, можно было
видеть эти дымящиеся вершины, пачкающие чистое небо в первое утро мира.
затмевая новое солнце. И они извивались над полями и долинами и, черные и
ядовитые, ложились на воды Митрима.
отчуждением среди Нольдорцев, прежде чем их враг успеет подготовиться к
войне, потому что земля в странах севера дрожала от грохота подземных
кузниц Моргота.
от цепей и ложь его омрачила сердца, Фингон был в тесной дружбе с
Маэдросом, и хотя он не знал еще, что Маэдрос вспомнил о нем при сожжении
кораблей, мысль об их давней дружбе жгла сердце Фингона. Поэтому он
отважился на подвиг, который заслуженно упоминается на празднестве князей
Нольдора: один, без чьей либо помощи, он отправился на поиски Маэдроса.
проник в укрепления своих врагов. Взобравшись высоко на отроги
Тангородрима, Фингон со скорбью взглянул на опустошенную страну, но он не
нашел ни прохода, ни трещины, через которую смог бы проникнуть внутрь
крепости Моргота. Тогда, как вызов Оркам, все еще укрывавшимся в темных
подвалах под землей, Фингон взял свою арфу и запел свою песнь Валинора,
сложенную Нольдорцами в древности, и голос его взлетел над мрачными
провалами, не слыхавшими раньше ничего подобного - только крики страха и
горя.
подхватил его песню, и чей-то голос позвал его. То был Маэдрос, запевший,
несмотря на свои муки. И Фингон взобрался к подножию обрыва, на котором
висел его родич, но дальше подняться не смог. И он заплакал, увидев
жестокую затею Моргота. И Маэдрос, испытывая сильные страдания и не имея
надежды, просил Фингона застрелить его из лука. И Фингон наложил стрелу и
натянул лук. И он безнадежно воззвал к Манве, сказав: "О король, кому
дороги все птицы, сделай так, чтобы полет этой оперенной стрелы был
быстрым, и вспомни о сострадании к Нольдору в час его нужды!"
дороги все птицы и кому на Таникветиль они приносят вести из Средиземья,
еще раньше послал туда племя орлов, приказав им поселиться на утесах
севера и наблюдать за Морготом - потому что Манве все еще испытывал
жалость к изгнанным Эльфам. И орлы сообщили опечаленному Манве о многом,
что происходило в те дни.
Торондор, король орлов, самый могучий из всех птиц, существовавших
когда-либо. Его распахнутые крылья простирались на тридцать фатомов.
висел Маэдрос, но Фингон не смог освободить его запястья от адских оков:
ни рассечь их, ни вырвать из камня. И потому в своем страдании Маэдрос
снова просил Фингона убить его, но Фингон отсек ему руку выше запястья, и
Торондор унес их обоих в Митрим.
жизни, и сила его была наследием древних дней, как и всех, кто вырос в