Чтение 22–й страницы книги ~Создания света, создания тьмы~

столетия. Я сам убил его!

-- Многие убили его. Но никто не покорил.

-- Эта куча хлама на столе? Может ли она и вправду быть
предводителем бунтовщиков, когда-то стоявшим передо мной как
бог?

-- Он был могучим и до, и после встречи с тобой, Гор, --
говорит Фрамин. -- Прости, но люди забудут Гора, а Стальной
Генерал будет существовать. Неважно, на чьей стороне он
сражается. Победитель или побежденный, он есть дух мятежа и ему
не дано умереть.

-- Мне не нравится твоя уверенность! -- говорит Гор. --
Если разобрать эту груду железа на мельчайшие части и
уничтожить их, одну за другой, рассеивая по всем мирам, тогда
он, несомненно, умрет...

-- Так уже делали. И столетие за столетием друзья Генерала
собирали его. Этот человек, Оаким, подобного которому я никогда
не видел, тоже попытался рассеять его в битве фуги, которая
превратила в пустыню целый мир. Единственное, что удерживает их
от превращения в полную пустыню -- уж извини за скудный выбор
слов, -- и Марачека, так это то, что я не позволяю им очнуться
от темпорального шока.

-- Оаким? Это и есть несущий смерть Оаким? Да, в это можно
поверить, взглянув на него. Но, Фрамин, кто он на самом деле?
Такие бойцы не появляются ниоткуда!

-- Я ничего не знаю о нем, кроме того, что он великий воин
и мастер фуги, явившийся на Блис перед самой темной волной и,
может быть, ускоривший ее приход.

-- Это все?

-- Это все, что я знаю.

-- А ты, могучий Мадрак?

-- Я знаю не больше.

-- А если разбудить его самого и спросить? Фрамин
поднимает свою трость.

-- Если хочешь, дотронься до него, но кто знает, уйдешь ли
ты тогда отсюда? Он действительно великий воин, а мы шли сюда
отдохнуть.

Гор опускает руку на плечо Оакима и слегка встряхивает
его. Оаким стонет.

-- Не забывай, что жезл жизни -- это и копье смерти! --
кричит Фрамин и, делая выпад, пронзает жабу, сидящую у левой
руки Гора.

Гор не успевает обернуться, как внезапный порыв ветра
проносится по комнате, а жаба стремительно вырастает в высокую
фигуру, стоящую в центре стола.

Золотистые волосы взъерошены, тонкие губы растянуты в
улыбке, и зеленые глаза его сияют, когда он видит забавную
картину у своих ног.

Принц-Который-был-Жабой дотрагивается до красного пятна на
плече и говорит Фрамину: -- Разве не знал ты, что сказано: "не
обижай птицу и зверя"?

-- Верно, сказано, -- отвечает Фрамин, улыбаясь. -- У
Киплинга. И еще в Коране.

-- Тысячеликий негодяй, -- говорит Гор, -- тот ли ты, кого
я ищу? Тебя ли именуют многие Принцем?

-Сознаюсь, это мой титул. А вы помешали моим размышлениям.

-- Я пришел помешать тебе жить, -- сообщает Гор, извлекая
из-за пояса тонкую стрелу -- единственное свое оружие -- и
отламывая ее наконечник.

-- Ты думаешь, я не наслышан о твоей силе, брат? --
говорит Принц, когда Гор поднимает наконечник стрелы, держа его
между большим и указательным пальцами. -- И мне ли не знать,
что ты можешь одним лишь усилием мысли увеличить массу или
скорость любого предмета в тысячу раз?..

В руке Гора мелькает неясная тень, по комнате разносится
грохот, и Принц вдруг оказывается в двух футах слева от того
места, где только что стоял, а наконечник протыкает камень
стены и улетает дальше -- в пыльную и ветреную ночь Марачека.
Принц тем временем продолжает: -- ...И разве не знаешь ты,
брат, что я могу переместиться на любое невообразимое
расстояние, даже за пределы Средних Миров, тем же усилием, что
позволило мне избежать твоего удара?

-- Не называй меня своим братом, -- произносит Гор,
поднимая древко стрелы.

-- Но мы действительно братья, -- говорит Принципа крайней
мере, сыновья одной матери. Гор опускает руку.

-- Я не верю тебе!

-- А от кого же, по-твоему, ты получил свои богоподобные
таланты? От Осириса? Хирургия могла дать ему цыплячью голову, а
его собственная сомнительная наследственность -- способности к
математике, но ты и я -- меняющие облик, -- сыновья Пеплы,
Ведьмы Лоджии!

-- Будь проклято ее имя!

Принц внезапно появляется перед ним, и в тишине раздается
звук пощечины.

-- Я мог бы убить тебя сотню раз, пока ты стоял здесь. Но
не стал, потому что ты мой брат. Я мог бы убить тебя сейчас, но
не убью. Причина та же. Я не ношу оружия, поскольку совсем не
нуждаюсь в нем, и не таю злобы, иначе бремя моей жизни стало бы
невыносимым. Но не тебе судить о нашей матери, ибо ее пути
ведомы только ей. Я в равной степени не порицаю и не восхваляю
ее. Я знаю, ты пришел сюда убить меня. Если хочешь получить
такую возможность -- попридержи свой язык, брат.

-- Ладно, больше не будем о ней.

-- Очень хорошо. Ты знаешь, кем был мой отец, знаешь и то,
что я не новичок в воинском искусстве. Я дам тебе шанс убить
меня в схватке, но только если ты сначала кое-что для меня
сделаешь. В противном случае я исчезну, найду еще кого-нибудь
себе в помощники, а ты можешь провести остаток своих дней,
разыскивая меня.

-- Наверное, это оракул и предвещал, -говорит Гор, -- и он
сулит мне дурное. Однако я не могу упустить случай исполнить
свою миссию раньше, чем этого добьется эмиссар Анубиса -- вот
этот Оаким. Я не знаю его сил, которые могут и превышать твои.
Я буду соблюдать перемирие, выполню твою просьбу, а потом убью
тебя.

-- Этот человек и есть посланец Дома Мертвых? -- Принц
долго смотрит на Оакима.

-- Да.

-- А ты знал это, мой Ангел Седьмой Станции?

-- Нет, -- откликается Фрамин с легким поклоном.

-- И я не знал, Повелитель, -- вторит Мадрак.

-- Тогда разбуди его. И Генерала.

-- Если ты сделаешь это, -замечает Гор, -считай, что я
тебе ничего не обещал.

-- Разбуди обоих, -- повторяет Принц и складывает руки на
груди.

Фрамин поднимает трость -- зеленые огни падают на два
распростертых тела.

Ветер завывает с удвоенной силой. Гор смотрит то на
одного, то на другого, и лицо его спокойно: -- Ты встал ко мне
спиной, брат. Повернись, я хочу видеть твои глаза, когда
свершится мое желание. Сейчас я ничего не должен тебе. Принц
оборачивается:

-- Эти люди тоже нужны мне. Гор качает головой и поднимает
руку. Вдруг: -- Какая трогательная встреча, -- заполняет
комнату голос, -- наконец-то три братца собрались вместе!

Гор отдергивает руку как от змеи -- тень черной лошади
лежит между ним и Принцем. Он закрывает глаза рукой и опускает
голову. -- Я забыл, -- говорит он, -- из того, что я сегодня
узнал, следует, что я -- и твой... родственник.

-- Не принимай слишком близко к сердцу, -- произносит
голос, -- ведь я знал это тысячу лет и ничего, прожил и с этим.

Оаким и Генерал просыпаются от смеха, похожего на свист
ветра.

БРОТЦ, ПУРТЦ И ДУЛЬП

-- Передай пустую иголку, пожалуйста.

-- Что-что?

-- Передай пустую иголку!

-- У меня ее нет.

-- Она у меня.

-- Почему ты сразу не сказала?

-- Почему ты сразу не спросил?

-- Извини. Только дай ее мне. Спасибо.

-- Зачем ты все шлифуешь ее? Она готова.

-- Ну, чем-то же надо заняться. Ты всерьез думаешь, что он
когда-нибудь пошлет за ней?