дорогу в лабиринты гномов. Даже заброшенные своими обитателями, эти тоннели
представляли собой лакомый кусочек для любителя сокровищ - далеко не все
захоронки опустошались при уходе гномов из-под гор, которые уже ничего не могли
дать рудокопам. Что-то оставалось... Но путь туда так никто и не нашел.
проламывали стенку тоннеля гномов и оказывались в их подземельях. Никто не
знает, как гномам удавалось немедленно об этом проведать, но факт остается
фактом - не позднее чем через полдня на этом месте появлялись бородатые карлики
и вежливо, но настойчиво изгоняли "удачливых" рудокопов. С гномами спорить не
решались, всегда помня об их бычьей силе и абсолютном отсутствии такого
понятия, как "жалость". Те же, кто успевал спуститься в не знавшие солнечного
света пещеры, обычно назад не возвращались. А потом тоннель оказывался завален,
и найти в него новый вход так и не получалось. И тогда родилась легенда, что
только тот, кто зайдет в правильно открытую дверь, сможет беспрепятственно
передвигаться по подземельям.
Самому Рону было наплевать на золото, но витавший в воздухе восхитительный,
манящий аромат тайны заставлял его буквально скрипеть зубами, убеждая себя не
нарушать данное слово...
так, чтобы не наваливаться на камень всем своим весом. Многочисленные слухи о
гномьих ловушках были по меньшей мере преувеличением, но сейчас перед ним была
как раз одна из них. Едва различимые знаки говорили о том, что дверь должна
открыться в скале, но знаки эти предназначались не гному и даже не человеку -
человек вообще не заметил бы этих "тщательно скрытых" следов. Ловушка, скорее
всего, предназначалась для эльфов - только они, пожалуй, смогли бы прочитать
тайные отметины.
прямо под его ногами. Никто, кроме истинного гнома, не способен почувствовать
это, потому никто до сих пор и не проникал со злым умыслом в их пещеры. Были,
были те, кого приглашали сами гномы, но редко гостю дозволялось смотреть по
сторонам и никогда - видеть ритуал открытия дверей.
Люди не знают, что такое Песнь... знали эльфы, да только они тоже не склонны
делиться с кем-то своим достоянием, особенно - информацией. А Песнь
складывалась тысячелетиями... Все, что было сделано гномами великого, их
умения, их магия - все было в Песне. Как закалить металл и как выковать броню,
как создать замок и как наложить на него чары, как обрушить свод и как открыть
дверь; откуда берет начало тот или иной род, когда и в каких пещерах жило то
или иное колено рода, где можно найти алмазы, где есть отличная железная руда,
а где нет уже ничего ценного; с кем союзничали гномы, а кого и по настоящее
время считают "кровником" - все несла в себе бесконечная Песнь. Пять-шесть
десятков лет уделялось изучению Песни, и сейчас Тьюрин мысленно пел святые
рифмы, вспоминая ту, которая поможет найти путь вниз. Он не сомневался, что
вспомнит, - он знал всю Песнь, кроме, пожалуй, тех строк, что появились в ней в
последние годы.
точке, лаская его, гладя в строго определенном направлении строго выверенными
движениями. И древний механизм подчинился потомку своих создателей. Каким-то
звериным чутьем уловив, что плита под ним вот-вот раскроется, Тьюрин отпрыгнул
в сторону, на мгновение упредив падение гранитной крышки, открывшей черноту
бездонного, казалось, колодца, вырубленного в скале.
провала. Спуститься вниз было довольно просто - через равные промежутки,
слишком частые, пожалуй, для человека, но вполне подходящие для гнома, в скалу
были вбиты железные скобы - не иначе как древний гномий металл, драгоценность,
куда более дорогая, чем чистое золото. Этот металл не боялся ни ржавчины, ни
кислоты, ни самого времени... Скобы выглядели так, как будто их вколотили в
скалу не далее чем вчера.
даже если бы они и были, он не собирался, - Тьюрин стал обвязываться веревкой.
Рон усмехнулся про себя, похоже, у самих гномов доверия к собственным изделиям
было несколько меньше, чем у людей. Что ж, в любом случае страховка не
помешает.
шлемом, скрылась в колодце, остальные приготовились ждать, и ждать долго.
Однако вскоре веревка перестала скользить между ладоней Рона, из чего рыцарь
сделал очевидный вывод: либо гном прекратил спуск, либо колодец не так уж и
глубок.
колодца не показалась всклокоченная голова гнома. Пыхтя от натуги, он выбрался
на твердую землю и уселся, подобрав под себя ноги.
лодки, две... Было три, обрывок веревки остался, прогнила совсем, хотя и
эльфийская. Если леди упала в воду и захлебнулась, тело уже унесло далеко.
Думаю, она ударилась о лодку и сорвала ее с привязи. Важно, упала в лодку или
мимо... Если в лодку, может, жива еще.
нам, людям, в эту пещеру дороги нет?
довольно явственно прозвучавшую в голосе командира угрозу. - Но один я не
справлюсь. Поэтому ты пойдешь со мной. А вы, юноша, с проводником поедете
дальше. Будете ждать нас в Кадрусе.
кулаки и теперь медленно шел на гнома. - Ты... я...
гласила, что людей в лабиринт можно пустить лишь в двух случаях - по
приглашению кого-то из подгорных правителей и при смертельной угрозе жизни
того, кто с кем-нибудь из гномов связан узами дружбы. Песнь ничего не говорила
о том, как быть в нынешней ситуации.
этого не услышал, добавил сам себе: - Возможно, это будут мои строки в Песне...
проводнику, продолжил: - Ты, парень, ждешь нас здесь. Если мы не вернемся к
завтрашнему утру, поведешь лошадей в Кадрус. Какая там самая приличная таверна?
Поверите ли, даже клопов нет...
монета, заплатишь за постой. Если через две недели мы не появимся, что ж,
лошади и барахло твои. Но если ты слиняешь оттуда хотя бы на час раньше срока,
что я с тобой сделаю?
благородные господа, все исполнено будет в точности...
предусмотрительно вбитое в стену сотни лет назад кольцо. Факелов было по одному
на каждого, и на вопрос Рона, не маловато ли, Тьюрин хмуро ответил, что его
факелы будут гореть столько, сколько надо, а всяким маловерам, сомневающимся в
гномьей магии, следует оставаться на поверхности и продолжать растрясать свои
зады на этих гнусных Чаровых отродьях, которых люди опрометчиво называют
ездовыми животными.
лишь по паре кинжалов на брата. Гном демонстративно остался в кольчуге и так и
не решился расстаться со своей секирой, шлем тоже, несмотря на увещевания Рона,
сунул в мешок, так зыркнув на потянувшегося было к нему проводника, что у того
лицо слегка побледнело. Гнома можно было понять - один шлем древней работы
стоил, пожалуй, поболее, чем все доспехи Брика и Рона вместе взятые, да еще с
их мечами в придачу.
крепким вином, сумка Брика с лекарственными снадобьями да факелы - вот и весь
багаж. Гном, морщась, выбрасывал из ладьи остатки давно сгнивших мехов, если
это, конечно, когда-то было мехом, а Рон в это время рассматривал крошечную
пристань. Похоже было, что гномы действительно делали работу на века -
неизвестно, сколько лет было этому причалу, но сохранился он очень неплохо - и
это при постоянном воздействии воды!
выяснить:
есть магия?
медленно уплывающие в темноту клочья истлевшей мягкой рухляди.
враждовали. Это что, трофей?
мешай...
другой торгуете? И оружие небось продавали?
А у нас войны благородные были. Повоюем, потом помиримся, потом снова повоюем.
Приятно, благородно, и повод всегда найдется песни слагать. А вырезать детей,
что доросли до оси тележной, это, кстати, люди придумали, не мы. И песни о
ваших войнах петь - язык не повернется.
действительно про ось тележную и не вспоминали. Всех вырезали поголовно, детей
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Глуховский Дмитрий
Рыбаков Вячеслав