очень недорогую гостиницу с кондиционером и чистыми простынями, там вы сможете
полежать.
на земле нельзя, господин! Ай как нельзя!
завываниями тронулось с места.
нет худа без добра, может быть, он оставит свои дурацкие планы относительно
Бетси. А если ему не станет лучше - сообщу в посольство, пусть высылают
вертолет и батальон десантников..."
жизнь считал себя чрезвычайно миролюбивым человеком.
маленькой гостиницы, где действительно имелся кондиционер, вероятно,
единственный в городе. Выскочивший им навстречу хозяин долго цокал языком, видя
бедственное положение профессора, качал головой, сокрушался даже слегка
всплакнул - а потом заломил такую цену за ночь, что худо стало даже Акашу.
руками, хозяин гостиницы тоже. Гор с тоской вспомнил, что азиаты не могут не
поторговаться - ментальность такая. Он был не против чужих обычаев, но не в
такую же минуту! Между тем профессор, выйдя из забытья, попытался вмешаться,
заявив, что с деньгами затруднений нет. Но оба, проводник и хозяин гостиницы,
рявкнули на Енски-старшего, дабы не мешал - и с еще большей энергией продолжили
торг. Акаш показывал на профессора, воздевал руки к небу, взывая к богам,
которые готовы уже прибрать к себе столь великого ученого, как Алекс Енски. А
потому драть с него такие бешеные деньги за последнюю ночь на этой бренной
земле - просто богохульство!
что тот уже все равно отправляется в царство мертвых, где деньги не в почете.
Акаш падал на колени, посыпал голову мусором с давно неметенного пола, указывая
на Гора и, вероятно, объясняя жестокосердному торгашу, что тот своей жадностью
отправляет молодого господина просить милостыню.
долго. Енски-старший уже сполз с кресла, держась за живот, постепенно синея,
Акаш охрип, но хозяин гостиницы не сдавался. Вопреки этике торга, он
отказывался снизить цену. Кажется, на пути Традиции стала Жадность.
пределах. Сейчас же это касалось отца. Заставлять его так страдать из-за
скаредности какого-то торгаша-туземца...
верхом ездил. Хочешь напомню, как это делается, представитель древнего великого
народа?
Значит, буква "а"...
упорствуя, он снова назвал прежнюю цену.
раздумье, а затем заявил, что согласен на половину. Молодой человек вновь
поднял кулак, но раздумал и, подойдя к стойке, взял в руку старинную лампу с
зеленым абажуром, приподнял, выдернул вилку из розетки...
просто поднял ее над головой наглого индийца - и предложил треть от
запрошенного.
ему дорога - дороже собственного черепа. Но Ее Величество Жадность все еще
стояла за плечами...
Приступ прошел, и привычное упрямство взяло верх. Такое проявление мужества в
обессилевшем иностранце окончательно доконало хозяина - и они с Гором ударили
по рукам.
взглядами, которые бросал на него Акаш.
проводник. Потом он осторожно взял Гора за локоть и, приблизив губы к самому
уху "молодого сагиба", прошептал: - Не вините его. Хозяин этого паскудного
сарая не должен пускать сюда иностранцев. Тут это не принято, штат на военном
положении. Вот он и решил получить за риск, жадный, такой жадный человек! Я
потом поговорю с ним, чтобы он не обратился к властям. На этот счет можете не
беспокоиться, Акаш умеет обращаться с несговорчивыми людьми.
ближайшее же время объясниться с отцом, дабы тот наконец бросил дурить. Но из
этого благого намерения ничего не вышло. Когда Енски-старший несколько пришел в
себя, то снова превратился в одержимого фанатика, которым стал после получения
злополучного письма.
остановилась "эта великая грешница и предательница идеалов Науки Элизабет
МакДугал". Индиец умчался, оставив Гора и его отца в состоянии мрачной
задумчивости. О чем рассуждал почтенный профессор, догадаться было сложно, а
вот Енски-младший уже в который раз крыл себя последними словами за то, что
вовремя не остановил своего обезумевшего родителя. "Друзья" этого проходимца
Акаша наверняка ничем не лучше его самого. Они найдут Элизабет и... И что?
омерзительным ругательством. - "Дерби"! Хорошо еще, что не "Рулетка"! Ничего
удивительного, что эта мерзавка остановилась именно в такой гостинице. Трубы
Иерихонские! Название говорит само за себя...
поглощая коктейль зеленого цвета, в котором интимно позвякивали кубики льда. От
содержимого стакана ощутимо попахивало "джином". Гор знал, что это был
настоящий "джин", а не местный суррогат. Профессор, большой любитель и знаток
этого напитка, привез с собой одну бутылку - на большее таможня добро не дала.
ведь эта твоя... хм-м... подружка имеет очень благородные корни... И вот до
чего можно докатиться! Жить в таком притоне...
протезом, Енски-старший грозно хлопнул по столу кулаком. К несчастью, под руку
подвернулась забытая Акашем соломинка с декоративным коктейльным зонтиком, и
профессор поранил руку.
грудь. Организм с трудом акклиматизировался в непривычных условиях. Наступило
обезвоживание, молодого человека слегка знобило. Гор не без некоторой зависти
вспомнил, что отец в молодые годы месяцами пропадал в песчаном аду, раскапывая
Тель-Амарну и Долину Царей. Да, не быть ему, Енски-младшему, археологом!
здоровенный синяк под глазом у хозяина гостиницы, в которой поселилось
семейство Енски. Удивительно, но на смуглой коже индийца синяк не только не
скрадывался, а, наоборот, выделялся и даже слегка светился в темноте. Вокруг
еле слышно шептались камыши.
просты и мало отличались от тех, к которым прибег вышедший из терпения
Енски-младший. Хозяин гостиницы, звавшийся Митхун, как известный в Индии и за
ее пределами киноартист Митхун Чакраборти, после увещевания сперва со стороны
Гора, а затем и Акаша стал большим другом семьи Енски. Правда, теперь он чуток
шепелявил, вероятно, из-за чудесным образом пропавшего переднего зуба и слегка
кривился, когда ему приходилось мигать. Зато характер заметно улучшился, и даже
Ее Величество Жадность временно отступила куда-то в ночную мглу.
верный друг Акаш ни придумали бы.
всех Аллах! Да с удовольствием! Только скажите которой именно. Эти
иностранки!.. Как?! Еще и пустить на дно эту лоханку Ришата? Всегда готов!
Ждал, можно сказать, этого часа всю свою жизнь! Кстати, когда сагибы соизволят
съехать? Что? Ужасно, ужасно жаль, что так быстро!.."
могучего конкурента, как господин Ришат, заставила Митхуна временно забыть даже
о методах, которыми его сделали лучшим другом семьи Енски.
Нортон Андрэ
Корнев Павел
Орловский Гай Юлий
Суворов Виктор
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия