Чтение 22–й страницы книги ~Мир без Солнца~

Кийск выпустил из рук лиану и растянулся на полу. Тут же на спину ему упал Леру. Сообразив, что, промедли они еще секунду, и сверху на них посыпятся остальные, Кийск быстро вскочил на четвереньки, по-лягушачьи отпрыгнул в сторону и, схватив Леру за рук, потянул его за собой.

Едва они освободили площадку, как из лаза вылетел Дугин. Следом за ним, один за другим, стали появляться и легионеры.

Кийск взглядом отыскал Золотко. Человек-ящер стоял у дальней от входа стены, сворачивая кольцами вползающую в помещение лиану.

Когда последний легионер влетел в подземелье, Золотко уколол гибкий ствол растения остро заточенным деревянным шипом, и лиана безжизненно обвисла в его руках.

- Там, - сказал Золотко, указав на верх. - То самое место, что ты указал.

Кийск поднялся в полный рост. Для того, чтобы коснуться темного потолка ему достаточно было протянуть руку. Но прежде, чем сделать это, Кийск провел ладонью по стене, собирая с нее светящуюся плесень. Когда же он поднял над головой светящуюся ладонь, то смог рассмотреть очищенную от песка поверхность металлопластикового листа, служащего фундаментом казарменного корпуса.

Глава 27. На пороге.

Кийск посмотрел на часы. Бой у стен казармы продолжался уже около сорока минут. Если его расчеты были верны, то к этому времени внутри казармы должен был остаться минимум засевших в ней двойников. Не ожидая нападения из-под земли, они должны были бросит все свои силы на отражение атаки, которую имитировал Голомазов.

Кийск окинул взглядом легионеров.

- Готовы? - спросил он у Сервия Плавта.

Центурион только усмехнулся в ответ.

- Открывай, - обратился Кийск к Золотку, указав на потолок.

Человек-ящер прошел к центру квадратной камеры, в которой они находились, и, ударив пяткой, пробил тонкую корку, похожую на кору молодого деревца, покрывающую пол. Опустившись на колени, он руками вырыл в песке небольшую ямку. Выпрямившись, он отстегнул клапан кармана на ремне, и двумя тонкими пальцами осторожно извлек из него семя какого-то растения, размером с лесной орех. Положив семя в ямку, Золотко плеснул сверху немного жидкости из фляги, висевшей у него на поясе. Сделав это, он быстро забросал ямку песком и, поднявшись на ноги, отошел в сторону.

Не прошло и полминуты, как из песка проклюнулся крошечный зеленый росток, который тут же потянулся вверх, на глазах набирая силу и рост. В стороны от гибкого ствола вытягивались тонкие ветви, которые Золотко быстро обрезал инструментом, похожим на садовый секатор.

- Поразительно, - вновь услышал Кийск у себя за спиной восторженный шепот Леру.

Кийск и сам, как завороженный, наблюдал за стремительным ростом растения. Прежде нечто подобное он видел только в учебных видеофильмах, где растение снималось на пленку со скоростью одного кадра в час. Сейчас же все происходило в режиме реального времени. Леру, возможно, мог даже дать объяснение такому стремительному росту. И все же, глядя на тянущийся к потолку ствол растения, которое всего минуту назад было крошечным ростком, трудно было избавиться от впечатления сверхъестественности происходящего процесса.

Ткнувшись вершиной в потолок, растение на мгновение замерло. Затем гибкий ствол его упруго изогнулся в нескольких местах.

Кийск мог представить себе, какая требуется сила, чтобы проломить сантиметровый металлопластиковый лист, лежащий в основании станционного корпуса. Поэтому, когда ствол растения начал медленно распрямляться, а то место в потолке, в которое оно упиралось, стало так же медленно прогибаться, он невольно приоткрыл от изумления рот.

Металлопластиковый лист прогнулся сантиметров на двадцать, когда послышался надсадный скрежет раздираемого материала, и в потолке появилась первая трещина.

Ствол растения вновь изогнулся, после чего напрягся и одним мощным толчком проломил пол казарменного корпуса.

Золотко тут же воткнул шип в основание ствола, и растение упало вниз, оставив наверху рваное отверстие, в которое без труда мог пролезть человек. Глядя на него можно было подумать, что здесь не обошлось без мощного взрывного устройства, заложенного под полом казармы,

- Пошли! - скомандовал Кийск.

Легионер Грахт тут же занял место под дырой в потолке. Кийск поставил ногу на сцепленные вмести ладони легионера, и Грахт легко, словно ребенка, подкинул его вверх.

Оперевшись руками о вывернутые края отверстия, Кийск выпрыгнул из подземелья

В помещении царил полумрак, казавшийся еще более темным из-за тусклых красноватых отсветов, проникающих сквозь круглые окна. Четверо человек в форме десантников бежали к дыре в полу, возле которой стоял Кийск. Они двигались размеренно и ровно, не издавая ни звука, словно призраки, явившиеся в мир людей из мрака небытия.

Отпрыгнув в сторону от отверстия в полу, в котором уже появилась голова в кожаном шлеме, Кийск опустился на одно колено и, выдернув из-за пояса узкий нож с металлической рукояткой, почти без замаха метнул его в ближайшую фигуру десантника.

Нож вошел двойник в горло. Словно споткнувшись обо что-то на бегу, двойник ничком упал на пол.

Второй нож, брошенный Кийском не достиг цели. Угодив в бронежилет десантника-двойника, нож, звякнув, упал на пол.

Кийск выдернул из кобуры пистолет, привычным движением пальца перевел предохранитель и прицелился в двойника. Он не спешил нажимать на курок, надеясь, что с оставшимися двойниками так же удасться покончить без шума.

Легионер, видевший, как нож Кийска отскочил от груди противника, не стал повторять его ошибку. В два прыжка оказавшись возле двойника, он ударил его мечом по плечу. Двойник завопил от боли. Его, словно пьяного, повело в сторону. Отрубленная рука все еще висела на трассере, цепляясь онемевшими мертвыми пальцами за рукоятку.

Издав боевой клич, римлянин ринулся на другого двойника.

На помощь ему уже спешили другие легионеры. Но римлянин так и не успел опустить занесенный над головой врага меч. Очередь из трассера, который успел развернуть в его сторону двойник, пробив бронзовый панцирь, разорвала легионеру грудь.

Таиться далее не имело смысла, и Кийск двумя выстрелами уложил убившего легионера двойника.

Легионеры Сервия Плавта тем временем расправились с четвертым двойником, успевшим только выпустить короткую очередь в потолок, и прикончили раненого.

- И это все? - с усмешкой спросил у Кийска центурион.

- Хорошо, если так, - ответил ему Кийск.

Центурион глянул по сторонам. Они находились в просторном помещении, в котором имелось два выхода.

- Ну? - коротко спросил Кийск, взглядом отыскав Дугина.

- Это то самое помещение, - Дугин посмотрел на сваленный возле стен хлам. - Да, точно, то самое! - он указал рукой в дальний конец помещения. - Вход в Лабиринт там!

- Нужно взять под охрану двери, - сказал Плавт.

- Действуй, - кивнул Кийск. - Убивайте каждого, кто попытается войти. Даже если это буду я.

Пока легионеры занимали места у дверей, Кийск, Дугин и

Леру добежали до участка пола, прикрытого широким металлопластиковым листом.

- Вот он! - дрожа от возбуждения, ткнул пальцем в пол Дугин. - Здесь! Точно!... Точно, здесь!...

- Заткнись, - прикрикнул на него Кийск.

Клацнув челюстями, Дугин умолк.

Наклонившись, Кийск попытался оттащить в сторону металлопластиковый лист, закрывавший вход в Лабиринт. Ему не удалось даже с места его сдвинулся.

- Они заварили вход, - присев на корточки, Леру указал на неровное место сварки.

Беззвучно выругавшись, Кийск сорвал с пояса плазменный резак. Нажав большим пальцем кнопку выключателя, он до предела вдавил клавишу мощности на рукоятке резака. Из конического наконечника выскользнуло тонкое, как спица, голубоватое плазменное жало. Сосредоточенно прикусив губу, Кийск принялся за дело

Металлопластиковый лист был приварен к полу в четырех метах. Кийск успел срезать только одно место сварки, когда частая стрельба из трассеров возвестила о том, что явились двойники.

- Как там у Плавта? - спросил, не поднимая головы, Кийск.

- Пока справляется, - ответил Леру.

Легионеры, которые еще на станции имели возможность ознакомится с возможностями огнестрельного оружия, грамотно организовали оборону. Римляне заняли места по краям от дверей, предоставив двойникам возможность беспрепятственно простреливать пустые проходы. Но, едва только первые из них появились в дверных проемах, как тела их тут же были пронзены мечами.

Двойники не ведали сомнений и страха. Если до настоящего момента в душе у Кийска еще и оставались какие-то сомнения по поводу того, нет ли среди занявших казарменный корпус существ настоящих людей, то теперь все они оказались рассеяны. Только двойники могли так тупо и бессмысленно двигаться навстречу собственной смерти. Их странное, противоречащее всякому здравому смыслу поведение, похоже, приводило в недоумение даже римских легионеров, казалось бы, привыкших к жестоким и кровопролитным рукопашным битвам.

То, что происходило в дверях, расположенных в двух противоположных концах зала, было похоже не на сражение, а на бойню, в которой подчиненным Сервия Плавта досталась роль мясников. Умело работая мечами, римляне одного за другим укладывали двойников, пытающихся ворваться в зал. Их шлемы и панцири блестели от крови, а лица и руки сделались рябыми от кровавых брызг.

Составив группу прикрытия из легионеров Сервия Плавта, Кийск оказался прав вдвойне. Мало того, что, методично работая мечами, римляне планомерно уничтожали двойников, сами при этом не неся потерь, что было бы просто невозможно, если бы двойникам противостояли вооруженные трассерами десантники, они еще и не приходили в ужас от содеянного. Вряд ли психика современного человека была в состоянии выдержать даже зрелище подобной кровавой мясорубки.

- Есть! - Кийск каблуком отбил бесформенный кусок металлопластика с места сварки и перешел к третьему крепежу.

Он уже почти срезал его, когда неожиданно в зале воцарилась тишина.

Кийск невольно вскинул голову.

- В чем дело, Плавт?

- Все! - радостно крикнул в ответ ему центурион. - Мы их всех прикончили!

Сервий Плавт торжествующе взмахнул над головой окровавленным мечом.

За окном полыхнула ослепительно-яркая, почти бесцветная вспышка. Закрывающее оконный прем бронестекло вспучилось и покрылось пузырями, словно медленно плавящийся на огне пластик.

- Ложись! - закричал Кийск.

Ударив под колено стоявшего рядом с ним философа, Кийск повалил его на пол, и сам упал рядом, прикрыв голову руками.

С хлопком, ударившись по барабанным перепонкам, бронестекло лопнуло, разбросав по всему залу расплавленные осколки.

Приподнявшись на руках, Кийск тряхнул головой и посмотрел по сторонам.

Первый выстрел из лазерной пушки, мощность которого в значительной степени была поглощена бронестеклом, как будто не причинил большого ущерба. Легионеры медленно поднимались с пола, удивленно глядя по сторонам, - они не понимали что произошло, что за чудовищная сила вдруг ворвалась в зал. невозможно было понять, был ли кто из них ранен, - все они с ног до головы были покрыты кровью убитых двойников. Во всяком случае, все поднялись на ноги, а, значит, серьезно никто не пострадал. Но, если уж двойники подогнали к окнам тяжелый танк с лазерной пушкой и принялись палить из нее, целясь внутрь здания, то этот выстрел был не последним.

- Плавт, уводи людей! - махнул центуриону рукой Кийск.

- А ты как? - посмотрел на Кийска Плавт.

- Порядок! - еще раз уверенно махнул рукой Кийск. -

Уходите! С остальным мы управимся сами!

Не дожидаясь ответа, Кийск упал на колени, снова включил резак и, стиснув зубы, принялся срезать неровные напластования металлопластика на месте сварки.

Сервий Плавт провел мечом на уровне груди, давая своим людям приказ к отступлению. Легионеры с обоих концов зала побежали к дыре в полу с уродливо вывернутыми наружу краями, где их ждал Золотко со своей лианой, способной за пару минут унести всех на безопасное расстояние от казармы, которая в любую минуту могла превратиться в тигель с расплавленным металлом.

Кийск сбил каблуком третью нашлепку застывшего расплава на месте крепления металлопластикового листа к полу и, не выключая плазменный резак, перешел к последней.

Леру наблюдал за его работой, мысленно отсчитывая секунды. При этом он думал о том, почему только одному Кийску пришла в голову мысль на всякий случай прихватить с собой плазменный резак? Если бы у них было два резака, то и работа шла вдвое быстрее. И к настоящему моменту вход в Лабиринт был бы уже открыт.

Сидевший на корточках Дугин наблюдал за тем, как легионеры один за другим прыгают в подземный ход. Лицо его было мертвенно бледным, щека нервно подергивались. Он старался, но никак не мог унять тремор сложенных на коленях рук.

- К черту все, - произнес он едва слышно.

Рывком поднявшись на ноги, он нервно сглотнул слюну и быстро побежал к дыре в полу.

- Дугин! - вскинув голову, закричал вслед ему Кийск. - Назад!

Дугин даже не обернулся на крик, пролому что не слышал его. Он бежал, пригибаясь, видя перед собой только развороченный участок пол с дырой посередине. Сейчас для него это было единственное местом в целом мире, в котором он хотел оказаться.

- Назад, Дугин! - еще раз покричал вслед ему Кийск.

Дугин успел пробежать чуть больше половины расстояния до входа в подземное убежище, когда в зал ворвался огненный смерч. На фоне ослепительно-яркой вспышки, заполнившей собой все свободное пространство зала, Дугин на мгновение застыл черным силуэтом со вскинутыми вверх руками, которыми он, казалось, хотел прикрыться от урагана смерти.

Что произошло после, ни Кийск, ни Леру не видели. Оба упали на пол, плотно закрыв глаза и прикрывая головы руками.

Волна убийственного жара прокатилось по залу. Кийску показалось, что он слышит, как трещат горящие волосы у него на затылке. Чтобы жар не сжег слизистые оболочки дыхательных путей, Кийск задержал дыхание.

Он удерживал дыхание до тех пор, пока переполненные углекислотой легкие не начало колоть, словно иголками.

Перевернувшись на спину Кийск открыл глаза и резко выдохнул. Посмотрел в сторону, он увидел лежавшего рядом с ним на полу Леру. Куртка на спине философа сделалась бурой и слегка дымилась.

Ожидая самого худшего, Кийск тронул философа за плечо.

Леру поднял голову, опаленные волосы на которой стояли дыбом, и посмотрел на Кийска шальным взглядом.

- Где мы? - с хрипом выдохнул он.

- Все еще на этом свете, - заверил его Кийск.

Встав на четвереньки, он отыскал взглядом плазменный резак.

Схватив резак за рукоятку, Кийск вскрикнул от боли и снова выронил его, - корпус резака раскалился так, что обжигал кожу.

Сорвав с себя куртку, Кийск оторвал от нее полу и обернул материей рукоятку плазменного резака. Затаив дыхание, он надавил большим пальцем на кнопку выключателя. Плазменный резак работал, и Кийск, не теряя ни секунды, вновь принялся за дело.

- Они снова здесь! - крикнул у него за спиной Леру.

Кийск даже не стал уточнять, о ком идет речь.

- Стреляйте, Нестор, стреляйте, - процедил он сквозь зубы, не отрывая взгляда от темной полосы, медленно ползущей по краю металлопластикового листа в том месте, где его касался плазменный луч.

Достав из кобуры пистолет, Леру перевел планку предохранителя, как учил его Кийск и, зажав рукоятку обеими руками, начал стрелять в сторону дверей, в которых вновь появилась группа двойников, одетых в новенькую, с иголочки полевую форму десантников.

Должно быть, двойники не ожидали, что после залпа лазерной пушки в зале остался хоть кто-то живой, - только этим можно было объяснить то, что они не сразу открыли ответный огонь. Когда же раздалась первая ответная очередь из трассера, Леру упал на пол рядом с Кийском.

Понимая, что времени закончит работу уже нет, Кийск отбросил резак в сторону. Ухватившись обеими руками за край металлопластикового листа, он уперся ногами в пол, и потянул лист на себя. Усилием, на которое в обычных условиях не был способен ни один человек, ему удалось сдвинуть металлопластиковый лист, закрывавший вход в Лабиринт, сантиметров на тридцать. С левого края открылась узкая темная щель. Заорав во все горло, Кийск снова рванул лист на себя, расширяя щель до размеров, который позволили бы пролезть в нее.

- Вниз, Нестор! - крикнул Кийск.

Все еще сидя на полу, он выхватил пистолет и, почти не целясь, расстрелял двух двойников, первыми оказавшихся в поле зрения.

Леру с трудом протиснулся между краем ведущего в Лабиринт колодца и сдвинутым в сторону металлопластиковым листом.

Когда голова философа скрылась в дыре, Кийск поднялся на колени и выпустил все остававшиеся в обойме патроны по приближающимся двойникам.

Отбросив в сторону бесполезный пистолет, он упал на грудь, уперевшись руками в край металлопластикового листа. Подтянув ноги он сунул их в колодец, пытаясь нащупать ступеньку.

Тяжелый удар в плечо едва не опрокинул его на спину.

Секунду спустя Кийск почувствовал жуткую боль, которая, казалось, выворачивала плечевую кость из сустава.

Выкрикнув что-то нечленораздельное, Кийск прыгнул в колодец. На лету он успел ухватиться здоровой рукой за одну из перекладин ведущей вниз лестницы и повис на ней. От боли перед глазами плыли огненные круги.

Качнувшись, Кийск зацепился ногам за перекладину лестницы. Теперь оставалось только собраться с силами и спуститься вниз.

Глава 28. Локус.

- Вам нужна помощь, Иво, - сказал Леру, помогая Кийску сойти с лестницы.

Кийск ничего не ответил. Здоровой рукой расстегнув висевший на поясе подсумок, он достал три одноразовых пневмошприца: два, помеченные красными полосками, с обезболивающим, и один, маркированный большим зеленым крестом, с соноцидом-25. Сунув два шприца за пояс, Кийск зубами сорвал стерильную упаковку с того, что остался у него в руке. Наклонив голову к правому плечу, он приложил головку пневмошприца к шее и нажал на пусковую кнопку. Бросив использованный шприц на пол, Кийск последовательно использовал два других.

Сделав инъекции, Кийск ненадолго прикрыл глаза. Плечо было прострелено навылет. По счастью, пуля разорвала мышцы, не задев костей и крупных сосудов. Ранение было не тяжелым, нужно было только подождать, когда уйдет боль.

Открыв глаза, Кийск первым делом посмотрел на верх.

- Вы думаете, двойники последуют за нами? - угадал его мысль Леру.

- Черт их знает, - со всей откровенностью признался Кийск.

- Прежде мне не доводилось встречать в Лабиринте двойников.

Но все ведь когда-то происходит впервые, - развернувшись на месте, Кийск посмотрел на три прохода, берущие начало с первой площадки. - Лучше нам здесь не задерживаться.

Кийск достал из подсумка два круглых пластыря с антисептическим покрытием. Протянув один пластырь Леру, Кийск снял со второго прозрачную полимерную пленку и прилепил пластырь на входное пулевое отверстие.

- И куда мы пойдем? - спросил Леру, приклеивая пластырь Кийску на спину, рядом с лопаткой. - У нас теперь нет проводника, на которого вы рассчитывали.

- Все равно куда, - левая щека Кийска нервно дернулась, чего прежде с ним никогда не случалось. - Можете сами выбрать проход, который вам нравится.

Леру в задумчивости приложил палец к подбородку.

- В старые времена в таких случаях полагалось кинуть монетку.

- У монеты только две стороны, - заметил Кийск.

Философ озадаченно поднял брови, - вопрос о том, какой общедоступный предмет можно было бы использовать для решения проблемы выбора между тремя представляющимися абсолютно равноценными возможностями, показался ему в высшей степени любопытным.

Кийск подошел к данному вопросу куда более прагматично.

- Следуйте за мной, Нестор, - сказал он, выбрав наугад средний проход.

Едва Кийск вошел в квадратный ствол прохода, как периметр стен, пола и потолка на метр вперед озарились ярким, неестественно-белым светом, который удивительным образом совершенно не слепил глаза.

Сделав пару шагов по проходу, Кийск обернулся.

- Избавьтесь от пистолета, Нестор, - сказал он. - В Лабиринт не следует входить с оружием.

Леру послушно достал из кобуры пистолет. Посмотрев по сторонам и не найдя подходящего места, он положил пистоле на пол у стены, после чего следом за Кийском вошел в проход.

Кийск шел, осторожно прижимая раненую руку к телу и даже немного припадая при этом на левую ногу, - после введения двойной дозы анальгетика, боль в плече унялась, но любое неосторожное движение бередило рану, вызывая новый приступ тупой, растекающейся по всей руке, до самых кончиков пальцев, боли.

Идя следом за своим провожатым, Леру видел только его спину и коротко остриженный затылок. Ему хотелось спросить у Кийска, каким образом тот рассчитывал отыскать путь к локусу, но он не мог набраться решимости задать этот, казалось бы, вполне уместный в данной ситуации вопрос. Быть может, виной тому было то, что Леру был почти уверен в том, что в ответ Кийск только молча пожмет здоровым плечом. До тех пор, пока Кийск молчал, Леру все же мог лелеять надежду, что у его спутника, знакомого с Лабиринтом не понаслышке, имеется некий план действий, который должен был в конечном итоге привести их к желанной цели.

Пару раз Леру, не останавливаясь, обернулся, чтобы посмотреть назад. Если бы двойники следом за ними вошли в центральный проход, то это было бы видно по светящемуся периметру, неизменно сопровождавшему любое передвижение по Лабиринту. Однако, проход позади был таким же темным, как и тот его конец, который вел вперед, в неизвестность, а, может быть, и в никуда.

Леру старался не думать о том, где они сейчас находятся. В смысле, не относительно входа в Лабиринт и локуса, а относительно тех пространственных координат, которые могли бы определить их местоположение во Вселенной. Поскольку впереди и позади была только непроглядная тьма, казавшаяся осязаемой желеобразной массой, - липкой, холодной и влажной на ощупь, - не требовалось большого труда, чтобы представить себя выброшенным из жизненного пространства мироздания.

Когда Леру пытался исключительно для себя самого мысленно охарактеризовать то место, где они находились, ему в голову приходили только два слова: Нигде и Никогда. Вся его жизнь до того момент, как он оказался на РХ-183, была лишь сном; то, что случилось с ним после разлома можно было назвать горячечным бредом. Истиной сутью жизни было только то, что происходило здесь и сейчас: путь сквозь темноту по запутанным, постоянно меняющим свое взаиморасположение переходам Лабиринта, следом за провожатым, который, не ведая сомнений, сворачивал на развилках то в левую, то в правую сторону, как будто точно знал дорогу. И у каждого, кто вошел в эту жизнь, был свой Лабиринт, ключ к постижению которого кто-то называл Выходом. Правда те, кто даже и не подозревали, о том, что всю свою жизнь движутся по запутанному Лабиринту, сплетенному из реальности, сновидений и фантазий, называли его смертью, что, в принципе, было одно и то же, но, по сути, было абсолютно лишено какого-либо рационального смысла.

- Не устали еще? - не оборачиваясь, спросил Кийск, оторвав философа от размышлений, которые, как сам он полагал, вот-вот должны были привести его к пониманию того, что лежало на линии терминатора, отделяющей мир сущего от непознаваемого.

- А сколько мы уже идем? - рассеянно спросил Леру.

- Бессмысленный вопрос, - ответил Кийск. - Мы в Лабиринте, а здесь не существует такого понятия, как время.

- Но, по крайней мере, в субъективном плане...

Кийск не дал Леру возможности закончить фразу.

- Как вы полагаете, мы сейчас живы или нет? - спросил он.

- А разве у вас на сей счет имеются какие-то сомнения? - осторожно поинтересовался Леру.

- Если бы только сомнения, - усмехнулся Кийск. - Я почти уверен в том, что для любого из наблюдателей, находящегося вне Лабиринта, нас сейчас попросту не существует.