которая лежит ниже уровня моря. Там солнце палит действительно
беспощадно. Мы еще не покончили с миражами, вовсе нет. Ты должен
проехать через это место, чтобы научиться видеть.
условии, что не собьемся с пути.
Оба восприняли это спокойно, решив, что на рассвете наверстают
упущенное. Вана не стала напоминать, что не так уж ошибалась, когда
взяла с собой спальные мешки, наполнила термос горячим кофе и набрала
побольше еды. Хотя утром эти приготовления вызвали у ее спутника
саркастическую улыбку.
навигационными способностями своего штурмана
километрах от Каира, а они покрыли уже треть этого расстояния.
весь путь за несколько часов. Но если уж сравнивать - чего стоит ночь с
дочерью пустыни после наслаждений, которые дарили ему Майка и Джулия?
Тело Ваны служило лишь для материализации его грез. Он боялся произнести
хоть слово, чтобы не вспугнуть их призрачные образы. Гвидо не знал,
видит ли Вана в нем мужчину, который раз за разом заставляет ее кончать,
или тоже, закрыв глаза, отдается миражам.
Вана заметила, что скелеты заблудившихся путешественников иногда находят
в каком-нибудь километре от дорожного указателя. Они посмеялись над
тупостью людей, способных сбиться с пути в такой простой,
просматривающейся во всех направлениях местности. Правда, звучал их смех
несколько принужденно.
добраться до берега, прежние страхи кажутся ему смешными и постыдными.
спать на жестком и поэтому не смогли выспаться. Гвидо всю ночь
вслушивался в подозрительные шорохи, шаги, шепот призраков и шипение
воображаемых змей. Раз сто он пожалел, что не взял оружия. Он клялся
себе, что, как только в следующий раз проснется, достанет часы и
вооружится монтировкой или молотком. Но так ни разу и не пошевелился.
ночных страхов и готовым сорвать досаду на своей попутчице.
усталой, но сохраняла спокойствие и хорошее настроение. Пекло, через
которое они прошли в засушливой низменности, не сделало путешественников
более разговорчивыми. На закате они встретили небольшой караван
верблюдов, шедший, видимо, в Киренику. Потом дорогу пересекли еще два
каравана и грузовик с крытым кузовом, из которого им махали руками
смуглые бородачи. Гвидо казалось, что селение рядом. Но через несколько
минут он понял, что они, как и прежде, отрезаны от мира.
Оба слишком устали, чтобы заниматься любовью.
снова заговорить на ту же тему.
тебя к отцу, ты удаляешься от матери. Но ты к ней так. близка, что это,
должно быть, причиняет тебе боль.
стирает образы. Зачастую оно делает их даже более четкими. Известно, что
чересчур отчетливый снимок не всегда обеспечивает хорошую фотографию.
привлекательной?
мне понять главное в моих отношениях с родителями: я слишком восхищаюсь
ими, чтобы узнать их как следует.
нельзя любить его слишком сильно?- спросил Гвидо.
связана с самыми примитивными человеческими инстинктами, хранящимися, по
мнению специалистов, в нашей общей памяти или подсознании.
небрежно заметил Гвидо.
назовешь,- примирительно улыбнулась Вана.
смотреть на нее объективно? - Снобизм и профессиональный жаргон. - Это
неизбежный отпечаток ее науки,- заметил Гвидо.
священники, но нет верующих. Ее заклинания не просвещают, а оглупляют.
Задача этой "науки"--скрыть дремучее невежество своих приверженцев.
Чтобы познать ее, ничего не требуется - достаточно лишь знакомиться с
образцами, смотреть и слушать.
нет, ты принадлежишь к элите, а элита умеет играть в свои игры. Для
элиты искусство - это своеобразный клуб, где можно невзначай поболтать о
бизнесе, а художники обслуживают посетителей за стойкой бара.
оставаться вне ее. Но честность и целостность часто оказываются лишь
позой.
и истории свои моды, так же, как в прическах. И можно придерживаться
определенных эстетических взглядов или отрицать их в зависимости от
того, что принято в этом сезоне.
мини-юбки,- энергично возразила Ванесса.- Я не берусь решать за других и
никому не хочу ничего навязывать.
видеть определенным образом. Иными словами, видеть частично.
Вана.- Как только моей матери показалось, что она должна учить людей, я
убедила ее, что она ошибается. Каждый педагог, даже если он преподает
эстетику, неизбежно движется к абсолютизации. А значит, к обману. Потому
что истинное знание всегда относительно.
Вкус не является элементом знания и не появляется в результате
специального обучения. Это не какое-то воображаемое открытие. Вкус -
решение, принятое за нас другими. И с этим ты ничего не поделаешь.
всего. Ты выбираешь свои древние черепки - и делаешь это очень
добросовестно. Точно так же ты отбираешь для себя самых подходящих
мужиков, когда тебе случается проводить раскопки в бане у Незрина.
товар подешевле? Не смеши меня. Смирись с тем, что она тут ни при ч"м.
стряхнула с головы песок.- Все, что несовершенно, не имеет для меня
никакой ценности. "Лендровер" вскарабкался на песчаный гребень, и они
увидели другую сторону холма, сплошь покрытую яркой зеленью.
Встревоженные канюки громкими криками возвестили о вторжении пришельцев.
Машина догнала девушку в легком белом платье, несшую на голове большой
сверток. Она была удивительно красива - тонкое, с правильными чертами
лицо, кожа, более смуглая, чем у обитателей дельты Нила, большие
миндалевидные глаза.
комплимент:
конечно, не поняла испанских слов, но по интонации догадалась об их
смысле и непринужденно рассмеялась. Итальянец не преминул сделать из
этого далеко идущий вывод:
Ванесса.
сама?
хочет быть похожей на свою.
нормам.
перенять нравы другого, - это вовсе не путь к свободе,- возразила Вана.-
Какая женщина более независима - та, что демонстрирует свои ноги, или