АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
Пока Богоявленский излагал цепь событий, Шнеер молча засовывал в рот пельмени.
- Ну, что скажешь? - пихнул его под столом ногой Владлен. - Кто меня убить решил? "Детский мир" за рукопись, похоже! Значит, и Ося, и Игорь погибли не случайно!
Коля мрачно смотрел в стол.
- Отреагируй хоть как-нибудь! - обозлился Владлен. - Мне не с кем посоветоваться, кроме тебя.
- Знаешь, где я работаю? - неожиданно спросил Коля.
- В НИИ, - удивился Владлен.
- Каком?
Богоявленский пожал плечами.
- Ну, закрытом. Ты же никогда не рассказывал.
- Верно, - кивнул Шнеер, - но тебе не казалось странным, отчего я после филфака отправился в некое учреждение, почтовый ящик?
- Не в школу же идти, - справедливо ответил Владлен, - и потом, насколько помню, твои дед и отец там же служили.
- Мой отец погиб в концлагере, - кивнул Коля, - я родился в 39-м, как и ты. Летом сорок первого, когда началась война, мы отдыхали под Брестом, у родителей мамы. Я, естественно, ничего не помню вообще, ни как мама меня на себе несла, ни как она от фашистов удрала, вообще ничего. Матери с огромным трудом удалось добраться до Москвы, до свекра и других родственников. Про отца ничего известно не было. Только в тысяча девятьсот шестидесятом маме удалось узнать правду: папа попал в концлагерь и там погиб. Сам понимаешь, человеку с фамилией Шнеер и семитской внешностью было никак не выжить. Но отец никогда не работал там, где служу я, в КГБ.
Владлен уронил бутылку с кетчупом.
- Ну ты даешь, - обозлился Николай, - поосторожней нельзя? Когда еще такое в заказе дадут!
- В КГБ? - залепетал Богоявленский. - Но.., ты же интеллигентный человек.
- Нам такие очень нужны, - кивнул Коля, - понимаешь, структура огромная, чем я занимаюсь, не скажу, но среди моих коллег есть и профессора, и.., много других очень талантливых людей. Охранять безопасность государства можно по-разному, грубо говоря, либо кулаками, либо мозгом, так вот, я работаю головой.
- Но ты еврей, - бормотал Владлен.
- Ага, - кивнул Коля, - жид пархатый.
И что?
- Еврей в КГБ?
Шнеер положил вилку.
- Дурак, - усмехнулся он, - что ты вообще о Комитете знаешь? Евреи нам, как и все умные люди, тоже нужны.
- Ну.., того.., в общем.., я пошел домой, - брякнул Владлен.
- Сядь, - гаркнул Коля, - мы сколько лет дружим?
- Так со школы еще!
- Я тебя хоть раз подводил?
- Нет.
- Предавал?
- Нет.
- Тогда в чем дело?
- Э...э...
- В моей работе?
- Ты о ней ничего не рассказывал!
- Права не имею. А сейчас вот сообщил в надежде на то, что ты умеешь держать язык за зубами. Значит, так, езжай домой и сиди тихо, - велел Коля, - ни с кем более ситуацию не обсуждай!
- Ясно.
- Даже с Аней.
- Понял.
- По издательствам не бегай.
- Ладно.
- Дома не болтай, могут прослушивать.
- Ага, - испуганно кивал Владлен.
- Упаси тебя бог прийти в ЦДЛ, напиться и понести чушь.
- Да, да, да!
- Вот и молодец, - улыбнулся Николай, - как раздобуду информацию, позвоню. Значит, твоя задача - сидеть тише воды ниже травы и, вести жизнь черепахи. Поел и спать лег, не бегай за бабами, прикинься больным.
Богоявленский послушался Шнеера и осел в квартире, дальше двора он не выходил и со всеми знакомыми вел разговоры лишь о погоде.
Летом Николай позвал их с Аней к себе на дачу, на шашлык. Гостей приехало много, мяса и выпивки хозяева запасли без счета, и вскоре все упились до свинячьего визга, даже женщины.
Трезвую голову сохранили лишь двое: Владлен и Николай.
- Пошли в лес, - предложил Шнеер, - погуляем, пока эти дрыхнут, вон мне фоторужье подарили, испробуем.
Когда дошли до поваленного бурей дерева, Шнеер мрачно приказал:
- Садись и слушай. Это, пожалуй, единственное место, где откровенно поговорить можем.
Значит, так, теперь я знаю все.
Владлен сел на корявый ствол, а Коля начал рассказывать про Волка. Через некоторое время Богоявленского затрясло от ужаса.
- Меня убьют, - прошептал он.
- Нет, если более не станешь предпринимать попыток издать дурацкую рукопись на Западе.
- Да, да, то есть нет, не буду, все, все, - замахал руками Владлен.
- Еще одно условие.
- Какое? - вновь перепугался поэт.
- Исчезаешь из великосветского общества, живешь очень тихо, отказываешься от выступлений, не издаешь стихов. То есть можешь попытаться, но они все равно не выйдут. Сиди молчи в тряпочку. Начнешь возмущаться, тебе каюк.
- Но я умру с голоду!
- Иди работать редактором.
- Куда? - взвыл Владлен.
- В журнал "Творчество народов Востока" 23, - пояснил Коля. - Рукописи великих узбеков, таджиков, киргизов и иже с ними править станешь, я уже договорился, тебя берут.
- Но я поэт! - взвыл Владлен. - Талантливый, поцелованный богом человек! А ты предлагаешь мне переписывать работы полуграмотных людей, которые считаются писателями лишь потому, что в нашей стране обязана быть многонациональная литература?
Коля вздохнул.
- Лучше быть живым редактором, чем могилой в цветах. Подумай и ответь. Только не советуйся с Аней, ей об этой ситуации знать не надо.
- Волк мерзавец, - заорал Владлен, - негодяй! Падла!...!...!
- Тише, - шикнул Николай, - и у деревьев бывают уши! Ты теперь, когда кричать решишь, всегда вспоминай о чужих органах слуха и зрения. Доболтался уже! Рукопись на Запад отправить решил, всем растрепал!
- Только Ося и Игорь знали.
- А еще Анька!
- Что ты! Она молчала!
- Но Волк откуда-то разнюхал!
Владлен заморгал.
- То-то и оно, - подвел итог Шнеер, - что знают двое, то известно и свинье! Себе порой не доверяешь.
- Хорошо, - зашептал Владлен, - понимаю, меня убьют морально, но физически оставят в живых, а Волк станет радоваться, получать награды, разъезжать по кинофестивалям...
Из глаз Богоявленского покатились слезы.
Коля обнял друга, прижал к себе и шепнул на ухо:
- Погоди, разное случается. Есть у меня на Руках кое-какие документики против Волка, настанет час - воздается ему за все.
Глава 23
- И вы ушли на дно? - спросила я.
- Да, - кивнул Владлен, - верно, считайте, испугался!
- Но при этом не послушались до конца Шнеера, поговорили с женой, рассказали ей о Никите, - тихо сказала я.
Богоявленский шарахнулся в сторону.
- Откуда вы знаете?
- Разве я сейчас солгала?
- Нет, - взвился Владлен, - нет! Но поймите, очень тяжело одному жить с тайной. Да еще Аня, земля ей пухом, стала истерики закатывать.
Почему ушел в журнал? Где новые стихи? Отчего не издают? Давай потребуй путевку в Болгарию, тебе обязаны дать... Грызла, грызла, пришлось с ней поговорить.
- А та рванула к Вере и решила наказать ее?
Интересно, почему она не отправилась к Волку?
С какой стати решила ополчиться на Веру?
Владлен уставился в окно.
- Я одно время, еще до женитьбы на Ане, ухаживал за Верой, - тихо пояснил он, - сделал ей предложение, но Верочка предпочла Волка.
Бог ей судья, но рассчитала Соколова точно. Я не очень-то хорошо жил, а Никита не нуждался, да и сейчас сырничает, на крутой иномарке разъезжает, а еще говорят, что возмездие неотвратимо!
Как бы не так, Волк абсолютно счастлив! Картины, премии, деньги. Между прочим, я полагаю, он по-прежнему "стучит", иначе с какой стати постоянно деньги на сериалы получает. Кто их ему дает?
- КГБ давно нет, - напомнила я.
Богоявленский усмехнулся.
- Наивная вы девочка! ЧК, НКВД, МГБ, КГБ, ФСБ... 24 Как ни назови - все одно и то же.
Может, потоньше действовать стали, отвязались от интеллигенции, разрешили людям по заграницам раскатывать, но стукачи есть по-прежнему.
А старые кадры - ценная вещь.
- У Волка умерла жена, - напомнила я, - покончила с собой после разговора с вашей Аней.
Богоявленский схватил бутылку с коньяком.
- Моя супруга тоже скончалась, через пять лет после Веры. Она мне ничего о своей инициативе не рассказывала, понимала, что не одобрю, но все равно понеслась к заклятой подружке.
Ревность ее съедала, Отелло перед Аней ребенком был. Только уже в больнице, поняв, что умирает, жена призналась: "Наказал меня господь, послал ту же болячку, что и Верке, и есть за что".
Вот тогда-то я правду и узнал, да поздно.
- И вы после перестройки не захотели отомстить Волку?
Владлен допил коньяк из бокала.
- Ну.., перегорел. Столько лет прошло, вот Николаша, тот, по-моему, собирался Никите небо в алмазах показать, да не успел, умер.
- Шнеер скончался? - разочарованно воскликнула я.
Очень хорошо помнила фразу Владлена, прозвучавшую несколько минут назад: "Николай сказал мне на ухо: "Есть у меня на руках кое-какие документы против Волка, настанет час - воздается ему за все".
- Да, - кивнул Владлен, - причем давно, точный год не назову. Восемьдесят шестой - восемьдесят седьмой, у власти уже был Горбачев.
Меня смерть друга не поразила, думаю, он в работе оступился, и его.., кокнули. У кагэбэшников такое принято, своих убивать. Опутали всю страну паутиной, по рукам и ногам связали, кстати, они до сих пор за мной следят. Точно, вон там, видите, дом? По вечерам на балконе всегда человек стоит, вроде курит, а на самом деле в бинокль смотрит. Меня не обмануть, сигарета у него лишь для отвода глаз, в нее камера вделана. Я под наблюдением. Тут книжная выставка была, меня пригласили, так вместо простого народа кагэбэшников пригнали, а те начали вопросы задавать...
Я с сочувствием слушала Владлена. Увы, мания преследования не столь уж и редкое явление, Дегтярев иногда рассказывает о гражданах, в основном пожилого возраста, которые приходят в отделение милиции жаловаться на то, что сотрудники спецслужб терроризируют их таинственными излучениями и преследованиями. Богоявленский трусливый человек, спрятавшийся в своей скорлупе, он большую часть жизни провел в страхе и в результате слегка чокнулся, бесполезно сейчас переубеждать поэта. Похоже, Владлен не мог шантажировать Волка, слишком уж стихотворец боязлив, он считает, что давно ушедший в небытие КГБ по-прежнему всесилен и зрит за ним в семь глаз. И спонсировать сериал для Милы Звонаревой Владлен никак не мог. Конечно, он сейчас угощается дорогим коньяком, но, вполне вероятно, бутылка получена в подарок.
Если внимательно посмотреть по сторонам, становится сразу понятно: особых средств у Богоявленского нет. Потолок облупился, стены просят новой штукатурки, паркет циклевки, да и окна в квартире самые простые. Похоже, последний ремонт здесь делали лет двадцать назад.
Я опять вытащила пустышку! Владлен ненавидел Волка, но, увы, никакого отношения к Миле Звонаревой он не имеет.
- А вот Нинка меня поразила до слез, - неожиданно завершил рассказ Богоявленский. - После похорон Николая позвонила и заявила:
"Изволь мне помогать, иначе все расскажу!"
- Что? - насторожилась я.
- Вот и я поинтересовался: "Что?" - кивнул Владлен. - А эта сумасшедшая развопилась: "А, сам знаешь! Все! Лучше привези денег, я голодаю!"
В полной растерянности Богоявленский поехал к Шнееру, но Нина даже не впустила его в квартиру.
- Чего надо? - нелюбезно буркнула она, чуть-чуть приоткрыв дверь.
- Так сама позвала, - ответил Владлен.
- Я? - с фальшивым изумлением воскликнула Нина.
- Ты.
- Когда?
- Только что. Звонила, орала.
- Не было такого, - заявила Нина.
- За сумасшедшего меня считаешь? - закричал поэт.
- Езжай назад, - прошипела из-за створки Нина.
- Нина, - взмолился Владлен, - объясни, в чем дело! Зачем звонила?
- У меня после смерти Николаши припадки случаются, - дрожащим голосом сообщила Нина, - несу дурь, в идиотские ситуации попадаю.
Отвяжись от меня.
Владлен не поверил ей.
- Но почему ты так злилась, - наседал он на вдову друга, - отчего звонила мне, орала?
- Не знаю! - окончательно вышла из себя женщина. - Кольке хорошо, а мне еще Люду на ноги поднимать. Кто поможет, а? Ты? Сильно сомневаюсь! Хоть другом звался, только кем на самом деле был? Позвонил ли после Колькиного погребения хоть раз, спросил: "Ниночек, может, надо чего?" Катись прочь, иначе милицию позову и скажу: в квартиру лез, ограбить хотел! Да ты хуже Никиты Волка! Да!
- Ты, похоже, и впрямь умом помутилась, - пробормотал Владлен, испуганный упоминанием фамилии Волк. - Пора в психушку ехать.
- Убирайся, - сообщила Нина.
Дверь хлопнула, Владлен пожал плечами и пошел по лестнице вниз. С Ниной он более не разговаривал, с дочерью Николая, Людмилой, никогда не встречался.
- У вас есть телефон Нины? - быстро спросила я.
- Был, - кивнул Владлен.
- Можете мне его дать?
Поэт подошел к огромному письменному столу и начал рыться в ящиках.
- Вот, - воскликнул он, вытаскивая потрепанный блокнот, - но он старый, уж и не упомню, когда звонил Нине в последний раз, пишите.
* * *
Сев в машину, я схватилась за трубку и стала тыкать пальцем в кнопки. Отчего-то набор цифр показался мне знакомым, вроде когда-то я часто набирала его.
- Алло, - прозвенел веселый голосок.
- Можно Нину?
- Тут такая не живет, - быстро ответила девушка.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 [ 22 ] 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
|
|