тетушка, - прискакав к завтраку как ни в чем не бывало, словно ты вовсе не
терзалась, словно ничего и не произошло?
Кэтрин.
можно его разжалобить?
необычного.
завтракать с отцом. Она была слишком скромна, чтобы подолгу выставлять
свое несчастье напоказ.
как миссис Пенимен удалилась, Кэтрин не удалось уснуть. Она лежала,
безутешно глядя в полумрак спальни, а перед глазами ее стоял отец,
указывающий ей на дверь. Кэтрин снова слышала, как он называет ее
бессердечной. Сердце ее разрывалось от горя - ведь сердце у нее было
достаточно чувствительное. В иные минуты ей казалось, что отец прав:
только плохая дочь могла поступать так, как она. Значит, она плохая дочь;
но уж с этим ничего не поделаешь. Надо постараться хотя бы внешне быть
хорошей - даже если душа ее греховна; и временами Кэтрин начинала
надеяться, что, оставаясь сердцем верной Морису, она, возможно, сумеет
кое-чего достичь путем искусного притворства. Кэтрин проявляла искусность
в самых разных занятиях, и не наше дело выяснять, насколько глубоки были
ее таланты. Вероятно, самые ценные из них и сказались в утренней свежести
ее лица, так огорчившей миссис Пенимен, которая была поражена тем, что
девица, всю ночь не спавшая из-за отцовской суровости, может наутро сойти
к завтраку без всяких признаков ночных страданий. Бедняжка Кэтрин знала,
что хорошо выглядит, и на душе у нее от этого становилось еще тяжелее -
ведь свежий вид свидетельствовал о крепком, выносливом здоровье и обещал
долгую, может быть слишком долгую, жизнь, а такое обещание было ей сейчас
в тягость, ибо оно как бы приписывало ей еще одно желание - причем в такое
время, когда выказывать желания ей не пристало. Кэтрин написала Морису
Таунзенду и пригласила его прийти на следующий день; написала кратко,
ничего не объясняя. Она все объяснит ему при встрече.
20
а затем - шаги в прихожей. Она приняла его в парадной гостиной - нарядной
и просторной, - а на случай неожиданных визитов предупредила слугу, что
будет очень занята. Кэтрин не опасалась внезапного появления отца: в этот
час он всегда делал визиты. Увидев Мориса, она сначала поняла, что он еще
красивее портрета, хранимого ее влюбленной памятью, а уж затем - что он
заключил ее в свои объятья. Но вот он разомкнул их, и Кэтрин
почувствовала, что теперь она действительно пустилась во все тяжкие; на
мгновение ей даже почудилось, что они уже женаты.
ясно ощутила, как ужасна ее судьба: причинять боль обеим враждующим
сторонам. Однако вовсе не упреков, пусть даже нежных, ей сейчас хотелось
от Мориса; она ждала помощи. Ведь он, конечно же, достаточно умен и
достаточно изобретателен, чтобы придумать, как положить конец всем их
несчастьям. Кэтрин высказала это вслух, и Мориса ничуть не удивила ее вера
в него. Но прежде чем предложить какой-нибудь выход, он стал ее
расспрашивать - и это тоже было ничуть не удивительно.
умер; каждый час казался мне вечностью. Как долго вы решали!
мыслях не было отвергнуть вас.
Вам нечего сказать мне?
заколебалась - какой ответ будет достоин такого взгляда? С минуту она
молча упивалась его взором, потом тихо проговорила:
еще лет пять? Мне эти три недели показались вечностью. Бедная моя, -
добавил он, помолчав, - вы что-то скрываете!
проститься, - рассудительно заметил Морис. - Угодить сразу и мне, и отцу
невозможно. Вам придется выбирать между нами.
Если есть какой-то другой, скажите.
показалась ей почти жестокой. Единственное, что ей удалось придумать, -
это что отец, быть может, передумает. Смущаясь от сознания своей
беспомощности, девушка вслух пожелала, чтобы это чудо произошло.
захотеть.
Их невозможно... их невозможно сокрушить.
нетрудно их сокрушить!
если ей самой он и не делал чести, то зато свидетельствовал о ее почтении
к отцу.
люблю вас. Я надеялся, что ваша любовь ко мне сильнее страха перед отцом.
готов сражаться с целым светом!
остановившись на почтительном расстоянии.
вашей робости мы оба будем несчастны.
меня пуще прежнего?
растрогать, отчего же вы его боитесь?
словно показывая, какой послушной и исполнительной женой она обещает
стать. Это обещание не ускользнуло от внимания Мориса, и он снова принялся
уверять Кэтрин в своей пылкой любви. Не что иное, как вышеупомянутое
чувство и заставило его сказать ей наконец, что миссис Пенимен
посоветовала им немедленно обвенчаться, не думая о последствиях.
весьма проницательно заметила Кэтрин. И уже совсем простосердечно, без
Самойлова Елена
Маккарти Кормак
Березин Федор
Василенко Иван
Свержин Владимир
Зыков Виталий