он. - В самом деле, только что родился, как у него появляется мать.
кончает или не кончает вуз и совершает тому подобные поступки, свойственные
человеческому индивиду. Так?
одиночество. И эти условия отнюдь не мешают ему участвовать в создании
величайших творений. Ты согласен со мной?
Пушкин не прав?
заниматься философией. Но Андрей даже не улыбнулся, и я почувствовала, что
этот спор глубоко волнует его.
что они совершают великое, воздвигая пирамиды. Мы убеждены, что великое -
это то, что совершается во имя и для счастья народа. В основе одиночества
лежит разочарование, ненависть, злоба. Чтобы совершить великое, надо любить.
одна баржа стала отходить, чтобы пропустить расшиву - так у нас на Тесьме
назывались парусные грузовые суда. Расшива была видна издалека, еще когда мы
шли по Овражкам, а теперь приблизилась, и можно было различить, как под
большим надувшимся парусом двигаются и что-то делают люди.
немного дрожат. Я взглянула на него - и поразилась. У него были полузакрыты
глаза, и лицо с крепко сжатыми губами было торжественным и сумрачно-важным.
Трудно поверить, но я поняла в этот миг, что в его душе еще звучат слова:
"Чтобы совершить великое, надо любить", - и что они сливаются с этой
картиной ночной реки, расшивы, которая под белым трепещущим парусом гордо
прошла, точно разрезала мост пополам. Лоцман стоял на корме в полушубке и
закуривал - выбивал искры из кремня - и искры гасли и гасли...
лунный свет был не такой, как в городе, - таинственнее, мягче. Пустынька
стояла на четырех оврагах, и прежде через них вели мосты. Но мосты давно
прогнили, сломались, и теперь нужно было знать тропинку, чтобы подойти к
монастырскому зданию.
что мальчики, которые спорили теперь о том, что такое любовь, должны были
почти кричать, чтобы услышать друг друга. Володя подхватил меня и перенес
через ручей так бережно, как будто я была стеклянная и, если бы он уронил
меня, разлетелась бы на кусочки. Он был очень милый, я чувствовала, что он
волновался, и в этот вечер мне было все равно, что он немного туповат и
однажды признался мне, что никак не может одолеть "Мертвые души".
мира мы поднялись наверх, я даже ахнула - таким необычайным показалось мне
здание старого монастыря с его чистыми строгими стенами, глухими окнами и
высокой башенкой, в которой виднелись колокола.
разрушенному зданию ризницы. Толстая железная дуга была подвешена на цепи
посреди двора. Гурий постучал по дуге палкой, и сдержанный суровый звон
отозвался и замер.
стены, над обрывом, с которого далеко виднелась Тесьма, и мы долго сидели и
молчали...
он. - Например, открыть тайну белка. Ведь это было бы подвигом в науке?
будущность театру, но такой вопрос показался мне легкомысленным в сравнении
с тайной белка.
Представь себе, насколько все становится яснее, когда в жизни появляется
главная цель. К ней можно прислушиваться и проверять себя. Ее можно хранить
в тайне или доверить только близким друзьям. Ты знаешь, я убежден, что очень
скоро в нашей стране великое будет совершаться почти ежедневно.
еще внешняя - против несчастий и огорчений, которые тоже очень часто
встречаются в жизни. Андрей подумал и ответил, что в подобных случаях должна
помочь воля, а воля и стремление к цели - это две стороны одного и того же
явления.
куполам, потом спустились прямо на нас. Большой красный шар стал подниматься
на той стороне Тесьмы, над полями. Похожая на флаг сосна стояла на обрыве
шагах в двадцати от нас. До сих пор она была незаметная, ночная, а теперь
под утренним солнцем стала красная, стройная, точно ее преобразило какое-то
чудо.
будто кто-то рассыпал в воздухе осколки стекла. Все вокруг - на небе и на
земле - было теперь красным и золотым от солнца, и уже не прежние угрюмые
купы стояли на берегу, а серебристые ивы с молодыми листьями,
поворачивающимися под утренним ветром своей нежной, беленькой стороной. Как
все было прекрасно! Как великолепно было, что наступило утро, и что я вижу
солнце и небо, и что никто не знает, как я счастлива, и только я знаю, что
буду еще счастливее - счастливее всех людей на земле!
вернулась домой. Какие-то женщины громко говорили, ахали и вдруг замолчали,
расступились, увидев меня. Мария Петровна в пальто, в туфлях на босу ногу,
непричесанная вышла из нашей комнаты и, поджав губы, уставилась на меня.
Разобранный шприц лежал перед ним на столе, он укладывал его в коробочку и,
когда я вошла, зачем-то рассматривал одну иголку перед лампой. У него было
усталое, напряженное лицо, энергично-хмурое, со сдвинутыми бровями.
бросилась к маме. Она лежала ровно, неподвижно, с неподвижным лицом. Она
была такая же, как всегда, только глаза закрыты и руки крест-накрест сложены
на груди...
НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ
в нашу комнату и долге разговаривали в передней, я слушала и не слышала их
и, помнится, удивилась, когда Мария Петровна рассказала, что мама очень
ждала меня и, когда ей становилось полегче, все говорила: "У Тани будет
успех, оттого что она по натуре артистка".
стало легче, и она попросила Марию Петровну сходить за Митей. Митя пришел и
остался у нас на всю ночь. Бледный, нахмуренный, он сидел на постели и
каждый час впрыскивал камфору. Под утро он послал Марию Петровну в аптеку за
каким-то редким лекарством и, когда лекарства не оказалось, так набросился
на нее, что мама даже стала смеяться. Она не знала, что умирает. А Митя уже
снова колол ее и делал еще что-то. Потом закричал: "Чашку!" - и вскрыл маме
вену, но кровь не пошла.
Тихоновна!" И Мария Петровна ясно видела, как у нее в последний раз
вздрогнули и закатились глаза...
долго сидела у Марии Петровны.
забывала о нем. Потом я вернулась к маме; она лежала причесанная, чистая, и
рукава белого платья были наспех крупными стежками приметаны друг к другу,
так что нитки порвались бы, если бы мама подняла руки. На глазах у нее
лежали медяки. Эти медяки и сшитые рукава - это было то, что никогда не
делают с живыми. Она умерла, ее нет, ветки цветущей черемухи лежат у нее в
ногах, потому что она умерла!
лесом, и мальчики с Ниной без меня выбрали высокое, чистое место. Не знаю,
откуда они взяли цветы - садоводство было только в Петрове, но когда мы
уходили, между цветами был едва виден некрасивый песчаный холмик, под
которым лежала мама.
переступила порог! Во всем, что я видела вокруг, была мамина жизнь, ее
заботы, ее прошлое, ее увлечения, а моя в этой комнате была только полочка с
книгами, да и эти книги мама прочитала прежде меня.