вопросы, то косвенно и относительно того, что его касалось. Касалось
непосредственно.
позволил себе держаться решительно. Он был здесь и боялся сдвинуться с этого
места. Его не просто застращали, запугали. Его начисто разложили.
Просто иди".
неприличной позе. Затем правую ногу подтянул к левой. Неуверенно,
нерешительно он проковылял к полке с переплетенными фолиантами. Сбоку полки
прикреплена табличка:
проводилась до весны 1ОД4 года, когда он переехал в Джанкшн Сити. Если бы
она была позже, он бы видел строителей, слышал бы, как обсуждались работы, и
читал бы об этом в "Газетт". Но предполагая, что это было в диапазоне
пятнадцати -- двадцати лет (висячие потолки едва ли были установлены ранее),
он никак не мог предположить более точное время. Ну как бы узнать поточнее!
А никак. То, что случилось в то утро, исключало всякую возможность разумно
рассуждать подобно тому. как большая солнечная активность блокирует радиои
телевизионную связь. Как будто столкнулись две громадные глыбы, и Сэму
Пиблзу, крошечному, отчаянно кричащему, отстаивающему себя человечку,
угораздило оказаться между ними.
боялся, что если перестанет двигаться, то совсем замерзает, и подошел к
полке, на которой было написано:
1981 -- 1983.
прочитывания микрофильмов. Он включил его, постарался сосредоточиться на
катушке микрофильма (катушка тоже была голубого цвета, и Сэм удивился,
почему все в этом прибранном, хорошо освещенном месте так подобрано по
цвету) и все. Сначала ленту микрофильма надо было укрепить на нужной оси,
правильно; затем продеть ленту, убедиться, что правильно; затем направить
начало пленки в середину подающей бобины, о*кей. Аппарат был так прост в
обращении, что любой восьмилетка легко с ним управился бы, но Сэм прокопался
не меньше пяти минут; руки дрожали, а мысли разбегались. Когда он, наконец,
зарядил микрофильм и добрался до первого кадра, он увидел, что вставил
пленку не тем концом. Текст был кверх ногами.
ленту. Он почувствовал, что его нисколько не раздражает эта короткая
задержка; последовательно проделывая каждую маленькую операцию, он,
казалось, успокаивался. На этот раз все правильно, и первая страница Джанкшн
Сити Газетт от первого апреля 1981 года была перед ним. Заголовки пестрели
сообщениями о неожиданной отставке какого-то должностного лица города, о
котором Сэм никогда не слышал; но его внимание мгновенно приковала рамочка
внизу страницы. В рамке было написано:
именно эту коробку? Неужели я помнил, что вторая неделя апреля -- Неделя
Национальной библиотеки?"
шынок,... Я поличейшкий".
этот призрак с его вопросом и мрачным голосом. В конце концов, совсем
неважно, почему ему попались апрельские 1981 года газеты; важно, что
попались, и это было началом удачи.
то, что хотел увидеть. Поверх названия Газетт красным шрифтом было написано:
приложения было две фотографии. Одна фотография -- внешний вид библиотеки.
На другой изображен Ричард Прайс, старший библиотекарь стоит у
регистрационного стола и нервно улыбается в фотоаппарат. Нейоми точно
описала его: лет сорока, высокий мужчина в очках, с небольшими усами
клинышком. Но Сэма больше интересовал фон. Он отчетливо увидел навесной
потолок, который так поразил его, когда он посетил библиотеку во второй раз.
Значит ремонт проводился до апреля 1981 года.
известном Сэму: он был читателем этой газеты уже шесть лет и ему был знаком
редакторский стиль "Ну, не молодцы ли мы?" В газете была информация (и
довольно сенсационная) о Неделе Национальной библиотеки, о летних чтениях, о
передвижной книголавке в графстве Джанкшн, о компании по созданию нового
фонда. Сэм быстро ознакомился со всем этим. На последней странице приложения
он обнаружил значительно более интересную статью, написанную самим Прайсом.
Она называлась:
хотел было перемотать пленку, но остановился. Он увидел, что упоминался
проект реконструкции библиотеки, имевшей место в 1970 году, и еще что-то.
Маленькая ступенька к истине. Сэм ста4 перечитывать заключительную часть
пространной заметки мистера Прайса об истории библиотеки более внимательно.
положения. В 1942 году Городской Совет Джанкшн Сити выделил пять тысяч
долларов на ремонт библиотеки в связи с наводнением 1932 года, и старшим
библиотекарем стала миссис Фелиция Калпеппер, которая безвозмездно отдавала
библиотеке все свое время. Она последовательно осуществляла свою цель:
полностью обновить библиотеку городка, сделать ее достойной большого города,
в коем ей и надлежало быть.
Кристоферу Лэвину, первому библиотекарю в Джанкшн Сити, имевшему ученую
степень. Мистер Лэвин создал Мемориальный фонд имени Калпеппер, в который в
первый год поступило более пятнадцати тысяч долларов на покупку новых книг,
и публичная библиотека Джанкшн Сити начала становиться современной!
библиотекарем в 1964 году, была основательная реконструкция. К концу 1969
года, наконец-то, были собраны необходимые фонды, и хотя средства Городского
Совета и Федерального правительства способствовали реконструкции библиотеки
и превращению ее в то прекрасное здание, которое несет радость сегодняшним
книголюбам, тот проект ни за что нельзя было бы осуществить без помощи всех
тех, кто впоследствии добровольно словом и делом участвовал в компании по
организации месячника библиотеки в августе 1970 года.
не хватает в подробном монотонном описании истории городской библиотеки в
изложении Ричарда Прайса. Нет, поразмыслив немного, Сэм решил, что "не
хватает" -- это не то слово. Статья навела Сэма на мысль, что Прайс, толкач
чистой воды, -- по всей вероятности, неплохой человек, но все равно толкач,
а такие люди не упускают ничего, если берутся говорить о вещах, в которые
вкладывают душу.
человек по имени Кристофер Лэвин сменил эту святую Фелицию Калпеппер в
качестве старшего библиотекаря. В 1964 году возглавил библиотеку Ричард
Прайс. А кого он сменил, Лэвина? Сэм сомневался. Он подумал, что в диапазоне
этих тринадцати лет Лэвина сменила женщина по имени Аделия Лортц. А Прайс,
считал Сэм, пришел после нее. Прайс не упомянул ее в своем финансовом отчете
о деятельности библиотеки, потому что она... натворила что-то. Сэм был
слишком далек от того, чтобы догадаться, что же это было, но он начинал
понимать, как это было важно. Как бы то ни было. Прайсу не было выгодно
называть отрицательную личность, несмотря на явную любовь к пространным и
подробным объяснениям.
нельзя, кроме у..."
3
неожиданно опустившейся на него руки, как и она перепугала его. но Сэм не
смог даже закричать. Он будто испустил дух, и мир вновь поблек для него. В
груди сдавило, будто ее сплющили, как аккордеон, на который наступил слон.
Все мускулы расслабились и обмякли, как макароны. На этот раз он не написал
в штаны. Хоть это было милосердно.
издалека, откуда-то* скажем, из штата Канзас. -- Это ты?
Сертаков Виталий
Акунин Борис
Шилова Юлия
Курылев Олег
Пехов Алексей
Орлов Алекс