хотел поговорить с вами конфиденциально...
Заказал две порции яичницы с курятиной и рисом и жирные креветки,
поворчал, что в креветках всегда мало соуса, и закончил назидательно: - Не
жалейте соуса!
лаборатории и сделал вид, что рассматривает аппаратуру.
уходи. Юкинага, он человек надежный. Я только что просил его о
сотрудничестве, и он обещал свою помощь, в пределах возможного, конечно.
совместного плавания? Он чувствует природу, знает море. Его сердце открыто
великой Вселенной. А такие парни, хотя и знают о существовании всяческих
махинаций и интриг, сами в них не участвуют.
профессора. Но почему такого человека не приемлют в научных кругах, думал
Онодэра. Может быть, именно оттого, что слишком остро и глубоко проникает
он в душу человеческую?
Онодэра, вы, пожалуйста, не обижайтесь на меня.
такие вещи органически не способен обидеться?
со всеми так, или только с теми, кому доверяет?
расскажу вкратце. Дело в том, что мне недавно позвонил бывший мой
однокурсник, мой друг близкий, который работает секретарем в канцелярии
премьер-министра.
Чиновник?
мнение ученых относительно участившихся в последнее время землетрясений. И
по этому случаю он просил меня помочь ему в выборе участников встречи.
начальнику канцелярии премьер-министра. Я думаю, по этому вопросу они
обратились не только ко мне.
верят. Ни ученым, ни народу. Никому не верят! Болтают, что хотят привлечь
все выдающиеся умы, а у самих нет ни наблюдательности, ни чутья, чтобы
хоть какой-то ум угадать или увидеть. В результате только и думают, как бы
не промахнуться, как бы сохранить равновесие сил. Они ведь постоянно
озабочены одним - как бы чего не вышло! Они никогда не рискуют, а потому и
не могут предвидеть, что произойдет в будущем. Мальчишки, несмышленыши,
молоко на губах не обсохло, а туда же! Взвешивают на весах мудрецов,
пользуясь данной им властью! Да не водись ты с ними!
Юкинага. - Мне кажется, профессор, вы в чем-то недооцениваете чиновников.
Каким преимуществом для общества оборачивается их реализм, способность к
решению насущных сиюминутных проблем, соблюдение формальностей, следование
системе! Ведь и сами государственные учреждения не что иное, как система
распределения чрезмерной для одного человека ответственности по управлению
гигантским организмом - обществом, организованным в государство, в котором
в свою очередь переплетается бесчисленное множество сложных и запутанных
систем. Поэтому-то чиновники более всего подходят для создания
стабильности в организации, именуемой государством. Организационный
принцип политических деятелей, так же как и деятелей так называемого
полусвета, зиждется на человеческих чувствах, в первую очередь на чувстве
долга и на добровольном, но обязательном подчинении тому, кто находится
выше. Вот и получается в самый раз, когда этот принцип переплетается с
равновесием сил, свято почитаемым чиновниками. Бюрократическая мысль
развивается, совершенно избегая риска и сохраняя баланс при выборе;
сохраняя равновесие сил на уровне нуля. Иначе говоря, чиновники - это
племя, наиболее подходящее для организованной системы.
профессор. - Знаю, что, появись у всех чиновников творческое начало,
определенные стороны нашего мира, где причудливо и яростно переплетены
взаимно противоположные интересы, придут в полнейшее расстройство. Но
когда человек выбивается в люди, варясь в утробе этой гигантской
организации, образовавшейся на основе чудовищно огромных многовековых
наслоений, в большинстве случаев он теряет человеческое обличие. Конечно,
порой среди таких попадаются по-своему выдающиеся люди, но и они мне не
симпатичны как личности. Особенно мне несимпатичны талантливые высшие
чиновники центрального государственного аппарата. При всех своих
достоинствах они отличаются от обыкновенных смертных лишь тем, что считают
себя самыми умными и самыми выдающимися. Они думают, что их незаурядность
определяется их рангом в учреждении. Они не способны общаться с людьми,
как все другие люди. Что такое просто человек, природа, они...
должен в течение сегодняшнего дня или в крайнем случае завтра дать ответ.
Могу ли я надеяться, что вы согласитесь присутствовать?
Присутствовать будут, по-моему, только Такаминэ из Центра защиты от
природных бедствий, Нодзуэ из Управления метеорологии, Кимисима из
Комиссии по прогнозированию землетрясений при министерстве просвещения,
Ямасиро из Т-ского университета, да, пожалуй, еще Оидзуми из К-ского
университета...
слюну. - Вы попали почти в точку.
учреждение надумало собрать ученых, то есть людей непонятного ему мира, то
учреждение захочет пригласить именно таких представителей этого мира.
Может быть, еще пригласят Накагавара из Я-ского университета, если только
его кандидатуру подскажет Нодзуэ. Все знаменитые, авторитетные. Каждый
по-своему талантлив. Каждый в своей области имеет выдающиеся научные
заслуги. Однако все это люди с узким кругозором - ни шагу за порог своей
области! Они будут очень осторожны в высказываниях. Ведь их больше всего
беспокоят отклики на их выступления. Они будут предельно сдержанны, когда
им придется говорить перед членами кабинета, которые в вопросах науки
полнейшие дилетанты. Это следствие долголетнего обитания в научном мире. А
что такое наш научный мир? Та же бюрократическая система, точная копия
государственной. Ученые всегда ходят в шорах, волей-неволей им приходится
втискивать свою деятельность в определенные рамки. Они научились
высказываться строго и сдержанно потому, что только тот, кто не выходит за
эти рамки, продвигается наверх. Они в этом даже не виноваты, но тем не
менее они таковы. Если кто-нибудь как истинный ученый попытается выйти за
определенный предел, его затопчут всем миром. Вот так их бьют и
дрессируют. Противно, конечно! Но они привыкают. Это становится их второй
натурой, и они постепенно теряют способность к широкому творческому
мышлению, охватывающему все области знаний. Они закисают в этих узких
рамках, теряют жизненные силы и...
воспользоваться словами профессора Юкинага. - Вы расскажете о том, чем
сейчас занимаетесь...
Чем занимаюсь я сейчас? Говорить об этом? А какой толк! Опять назовут
безумцем, превратят во вселенское посмешище. У меня ведь еще нет точных
данных. Я отчаянно борюсь, чтобы добыть их. Но на данном этапе, когда мне
самому все кажется туманным и неопределенным, какой толк что-либо
рассказывать? Если я поделюсь своими домыслами, повторяю, пока еще только
домыслами, это может повлечь за собой всего лишь ненужные волнения в
обществе. А из меня сделают сумасшедшего, фанатика, одержимого
сумасбродными идеями. С меня хватит! И еще одно. Мое присутствие исключит
участие некоторых ученых. И Нодзуэ, и Ямасиро присутствовать откажутся.
Ведь они считают меня шарлатаном, авантюристом, которого просто стыдно
называть ученым. Получаю субсидии от подозрительной новоявленной
религиозной организации. Не ношу костюмов от хорошего портного. Не умею
даже как следует завязать галстук. Порой даже не бреюсь. Ору. На
официальных собраниях кого угодно могу обругать. Не сижу в рамках своей
узкой специальности. Смотри, и тебе рекомендация моей кандидатуры не
пойдет на пользу. Подумай о своем будущем. Да и твой друг, пожалуй, может
пострадать, потеряет авторитет. Нет, я не буду участвовать! Ни за что!
Вам ли обращать внимание на ветры, дующие в научном мире? Вы же
давным-давно, по вашему же признанию, все это постигли. Для чего же вы
занимаетесь сейчас своими исследованиями? И право, вы сами на себя не
похожи, профессор, когда говорите подобные вещи? Ведь дело касается
чрезвычайно серьезной для Японии...
он вот-вот заплачет. - Япония... Подумаешь... Да наплевать мне на такую
страну! Юкинага, дорогой, у меня есть Земля! Она за миллиарды лет породила
столько живых существ, вывела их из океана на сушу и в конце концов
сотворила человека... И несмотря на то, что человек - ее драгоценное
детище - изгадил всю поверхность матери-земли, она продолжает ткать свою
судьбу, свою историю... Огромная - хотя во вселенском масштабе не более,
чем песчинка... Моя звезда... У меня есть Земля, создавшая сушу, горы,
наполнившая моря, одевшаяся в атмосферу, водрузившая на себя ледяные
короны, полная удивительных все еще не разгаданных человеком тайн... Мое
Корнев Павел
Ильин Андрей
Свержин Владимир
Сертаков Виталий
Свержин Владимир
Лукьяненко Сергей