третьей. И каждая группа салютовала своему командиру.
буду настаивать, чтобы его, как расконспирированного, отправили куда-нибудь
в филиал Бухенвальда. Конечно, и мне пришлось ответить за его оплошность. Но
на этом и кончилось дело. По счастливой случайности таинственный смотр не
был раскрыт, никто за это не поплатился, а руководители подполья убедились
воочию, что за ними стоит вполне реальная и решительная сила, на которую
можно опереться.
переполнен, но состав его непостоянный. Прибывают с транспортов каждый день.
Но что это за люди! Вконец обессиленные дальней дорогой, изнуренные
болезнями, а подчас пытками, битьем, они еле ноги переставляли. Но и этот
состав постоянно менялся: две недели на карантине - и в Большой лагерь!
как врача. Здесь-то он и развернулся! "Врач Семеныч", как его звали
заключенные, прежде всего навел порядок на своем блоке: безукоризненная
чистота, при раздаче пищи никакой сутолоки, полная справедливость при
распределении порций. Сразу же резко снизились инфекционные заболевания,
поднялось настроение на блоке. А Семеныч, как врач, разговаривал с кем
хотел, присматривался к людям, прислушивался, выбирал наиболее надежных,
выспрашивал, нет ли земляков из Ивановской области, постепенно обрастал
крепким активом.
предусмотрительность спасла его от верной гибели. Прибыл транспорт из
Франции. Более двух тысяч человек. Среди них много русских. Часть из них
попала на 51-й блок. Люди размещались, осматривались, отдыхали. К Семенычу
подошел такой же доходяга, как и остальные, и сказал намеренно громко,
словно специально для того, чтобы все слышали:
Пайковский и никакого Швецова он не знает. Незнакомец отстал. Но над
Семенычем нависла реальная угроза провала. Это подтвердилось следующей же
ночью: новичка поймали со списком номеров. Он, видимо, собирался передать
его СС. Номер Семеныча значился первым.
транспорт. Ходили слухи, что заключенные сами расправились с предателем:
вытолкнули из машины, и конвоир пристрелил его, как бы при попытке к
бегству.
день таил в себе новые опасности, приносил новые тревоги и волнения. И нужно
было много выдержки, находчивости и хладнокровия, чтобы все это преодолевать
и не только оставаться целым и невредимым, но и продолжать работу.
забилась с новой силой. Бердников до войны учительствовал в селе Огневе
Челябинской области, преподавал историю, был, видимо, очень предан своей
профессии и за комиссарские обязанности взялся с жаром. Он беседовал с
отдельными товарищами, стараясь поднять их боевой дух. Убеждал отчаявшихся,
что они могут и не погибнуть в Бухенвальде, если разумно поведут себя.
Намекал, что здесь тоже фронт и борьба возможна. А кроме того, он писал
воззвания, проводил беседы на блоках по ночам, разъяснял суть нашей политики
и политики фашистской Германии. Но главное - через него в лагерь регулярно
поступали сводки Информбюро. А так как шла уже весна 44-го года и известия с
фронтов были радостные, обнадеживающие, то эти сводки сами по себе были
великолепной агитацией.
добывать фронтовые новости. Постоянным источником информации было лагерное
радио. Громкоговорители были не только на аппельплаце, но и на блоках.
Эсэсовцы использовали их не только для объявления своих команд и приказов,
но иногда переключали на трансляционную сеть Германии, и тогда мы узнавали,
какие города оставили фашистские войска, где идут наиболее ожесточенные бои,
и отмечали все на своей карте.
Владельцем ее был я. О существовании ее знали немногие. Самое любопытное,
что она хранилась почти открыто - мы приклеили ее на обороте доски, на
которой Ленька-штубендист резал хлеб. А попала она к нам совершенно
случайно. Немцы привозили в лагерь бумажную макулатуру для уборных. Обычно
штубендисты на блоках к этому хламу относились серьезно. И не напрасно.
Однажды в куче бумаги нашли "Манифест Коммунистической партии". Попадались и
другие весьма ценные книги. Вот так же и с картой. Как-то Ленька рылся в
бумажном хламе и вдруг закричал:
как раз тех мест, где в то время шли бои. Редкая удача! Карту мы бережно
расправили, подклеили немного и тут же приспособили к хлебной доске. Она
хорошо нам служила. Услышав новую сводку по лагерному радио, мы отмечали
каждый пункт на карте. А потом ночью сообщали новость всему блоку с
подробностями и комментариями. Карта помогала нам в это.
шли неважно, и эсэсовцы не хотели ставить в известность об этом заключенных.
Наоборот, хвастали своими успехами и призывали заключенных вступать в
русскую освободительную армию.
политических. Многие знали, что у них есть радиоприемник, они слушают
Би-Би-Си, Москву, Берлин. Через руководителя немецкого подполья Вальтера
Бартеля новости получал Сергей Котов и передавал их дальше - комиссарам
бригад, те - комиссарам батальонов и дальше - в роты, взводы, отделения.
чтобы добывать информацию ежедневно. Из соображений конспирации Вальтер
Бартель не мог часто собирать политический актив, новости доходили до нас с
опозданием.
Жюльена собрали свой радиоприемник и спрятали его в маленькой мастерской под
электрораспределительный щит, но Интернациональный комитет, опасаясь
провала, потребовал его уничтожить. Однако через несколько месяцев снова
вернулись к этой мысли. Новый приемник собирался в лагере военнопленных.
Детали "организовывали" с великими трудностями в разных мастерских лагеря и
на "Густлов-верке". Помогал поляк Эдмунд Дамазин. А душой всего дела были
Лев Драпкин, электрик по профессии, и Александр Лысенко; они собирали первый
приемник, они же возились со вторым. С ними рядом работал Вячеслав Железняк,
парень на все руки. Это он предложил смонтировать приемник в старом ведре,
какие стояли на каждом блоке с сапожной мазью. Сверху вставлялась плотная
крышка с мазью, а под нею приемник, наушники, антенна. Ведро нарочно помяли
и держали его у входа то в первый, то в седьмой барак. Место это оказалось
очень надежным. Даже когда по чьему-то доносу на блок нагрянула орава
эсэсовцев и перевернула в бараке все вверх дном, ведро невинно стояло у
двери, не привлекая ничьего внимания. Ничего себе испытание для нервной
системы тех, кто знал, что находится в ведре под сапожной мазью! Целый отряд
эсэсовцев мечется по блоку, вспарывая матрацы, обдирая обшивку стен,
вскрывая половицы, выбрасывая посуду из шкафа, а они стоят во дворе, не смея
ни перенести ведро, ни прикрыть его чем-нибудь. С вышки на них уставились
два пулеметчика, наблюдая за каждым подозрительным движением у блока. Сапоги
эсэсовцев угрожающе протопали мимо тайника, чуть не задевая за него, и
удалились ни с чем.
приемник в свинарник. Он стоял в стороне от жилых блоков, сюда редко кто
заглядывал. Вместо сапожной мази в ведро налили солидол, и приемник служил
нам исправно до самого дня освобождения. Ежедневно Лев Драпкин слушал
Москву, а специальные люди разносили вести по лагерю.
численно.
нашей бухенвальдской жизни большую роль: нас ввели в русский политический
Центр вместо Александра Купцова и Ивана Ашарина, которых отправили в один из
филиалов Бухенвальда с заданием развернуть там подпольную работу. Как члену
Центра мне поручили по-прежнему возглавлять формирование русских боевых
отрядов, Кюнгу - заняться организацией безопасности.
подобрал командиров рот, взводов. Продолжать работу надо было кому-то
другому. Выбор пал на Сергея Харина, появившегося летом на 30-м блоке.
угадывалось могучее сложение, какое-то спокойствие и величавость. "Рыбак
рыбака видит издалека", -говорит русская пословица. Сергей Михайлович Харин
- тоже подполковник, артиллерист, командир артиллерийского полка. Мы сразу
нашли общий язык. Где бывали да с кем воевали, в каких местах служили, кто
командовал. Нашлись общие сослуживцы. И вот уже Сергей Михайлович осторожно
намекает, что неплохо бы создать в Бухенвальде подпольную военную
организацию, чтобы всем скопом напасть на фашистов, овладеть оружием и уйти
в горы Тюрингии партизанить.
хвост над трубой крематория красноречиво напоминает об этом.
узнать о Харине, еще раз убедиться, что свой, что его можно привлечь к нашей
работе. Николай пообещал. Дней через пять сообщил:
артиллерийским полком под Ленинградом. В январе 1942 года, выходя с группой
бойцов и командиров из окружения, был ранен в шею и попал в плен. В лагерях
военнопленных призывал товарищей срывать приказы гитлеровцев, разлагал
охрану из украинских националистов, вредил на военных заводах. Побывал в
каменоломне концлагеря флессенбург. Можете на него положиться...
Зыков Виталий
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Жюль Верн
Роллинс Джеймс
Конан-Дойль Артур