ассоциация: "Чип и Дэйл спешат на помощь" - ха-ха, игра слов. Мультфильм
такой есть голливудский. Или диснейлендовский. Не знаю, как Чип, но Дэйл
иногда, чувствую, мне помогает.) Итак, знаком я с этим американцем, кажется,
очень мало, читал только один отрывок из той, всемирно известной, книги в
каком-то журнале. Но все же мне запомнилось, как кажется, наиболее важное:
не пытайтесь исправить человека, не дайте ему, дураку, почувствовать ваше
превосходство, ему это жуть как не понравится - со всеми вытекающими
последствиями (проще: своей глупости он вам ни за что не простит). Но что
поделаешь: не читал об этом Президент, не читал. Поэтому говорит:
мозга костей, называет Лешку Лексеем, на деревенский лад, есть тоже
определенная месть Лешкиной простоте: ведь все, в том числе и я, называем
Президента полным именем - Николай Александрович или хотя бы, когда гайки
крутим, для быстроты, коротко - Ник Саныч. (В свое время у меня из Ник
Саныча получился Никсон - отсюда и тайная кличка: "Президент". Так что
Президент он даже не простой, а американский.) Один Лешка упрямо обращается
к нему по-своему: Саныч. Звучит вроде как уменьшительно. - Я так скажу, -
говорит Президент, - все глупости, которые происходят в мире, все войны, -
оттого, что кто-то хочет по-простому решить сложные вопросы. Рубанул
по-македонски и все, нет гордиевого узла. А что все-то? Гордиев узел - миф,
а простак и глупец, для твоего сведения, слова синонимы. По большому счету,
простота, ограниченность - всегда агрессивны. Поэтому, в частности, нельзя
простых людей пускать во власть.
интонацией, - все глупостями занимаемся, политическими играми, все
сюсюкаемся. Взять хотя бы с этими, как их, чухонцами разными, на Кавказе.
Жахнуть бы ракетно-бомбовым ударом, стереть с лица земли, распахать и
засеять!... Жалко? А мы для жалостливых и историков там разных на этой пашне
огро-о-омный памятник поставим. С надписью: жили здесь в таком-то веке
такие-то скифы, от которых наши казаки форму переняли. Потому что главное -
память!..
(именно, мне) в лицо: география - два, история - два. Между прочим, политика
это искусство возможного. - Президент делает характерную паузу, глубоко
вдыхает и затем выпускает воздух толчками, открывая и закрывая рот, со
звуками, похожими на междометия: "Э-ммм... Э-ммм..." - как будто внутренний
инструмент настраивает. За этим обычно следует небольшой, но содержательный
монолог. Точно: - А если более широко посмотреть, то жизнь - это сплошной
компромисс. Ты вот на себя посмотри, какой ты ни крутой (я бы сказал -
безответственный, за слова не отвечаешь), какой ни категоричный, а все же,
как с утра встал, так и пошел на компромисс. А именно. На работу не хочется
- а топаешь. Завгара за вора считаешь - а руку тянешь. И так далее. До
самого вечера. А ночью еще и с женой на какой-нибудь компромисс идешь... И
по большому счету, знаешь, чем мы с тобой друг от друга отличаемся в своих
рассуждениях?... Вот чем: то, что я говорю в этой твоей кабине, мне не
стыдно сказать ни на собрании профсоюзном, ни на митинге, ни на...
какой-нибудь генеральной сессии ООН. А тебя за приличный стол с твоими
речами просто не пустят. А кушать захочешь - враз по-человечески заговоришь.
Так-то.
друга. (Иначе, кстати сказать, мне гораздо труднее было б промеж них
сидеть.) Поэтому Лешка только откровенно зевает. Одного зевка не хватает на
весь монолог Президента, поэтому выдавливает из себя второй и третий -
научился. Лешка про "жизнь - компромисс" уже сто раз слышал, это для него
сложновато, вникнуть из принципа не пытался, поэтому и на сей раз
старательно пропускает философию мимо ушей. Были бы на этих ушах заслонки -
непременно задвинул бы. К тому же, тема жены для него болезненна в любых
вариантах, если она начата не самим Лешкой. Поэтому он пытается несколько
сменить тему:
разных, армян...
как и осетины, - христиане. Причем, к примеру, грузины христианами стали, за
несколько веков до русских и хохлов. Привет бывшему тестю.
заговаривайся: они ж черные.
Там ведь, среди "чухонцев", Лексей, к твоему сведению, кроме боевиков,
большинство - мирные люди. Мирные, понимаешь, Лексей, люди, понимаешь? В том
числе твои братья по крови... По вере, если ты во что-то веришь...
не грех, - весело парирует Лешка. - Война-с! - грамматический изыск с
частицей "с" звучит откровенным издевательством над собеседником-грамотеем.
- А як же-ж!... - в довершение диалектического вывода восклицает он с
глумливой подвывающей интонацией, радостно клацая крупными ровными зубами и
причмокивая.
не от ума, - тоже быстро реагирует Президент. Демонстративно выглядывает
из-за меня, хотя Лешку ему видно и так, многозначительно проговаривает: - Но
что поделаешь, глупость и душа - понятия несовместимые, я только недавно это
понял. Ну да ладно, - он светло улыбается, - что это я все про
недосягаемое... Хорошо, Лексей, допустим. Бомбим! Но. Ты летал когда-нибудь
над горами? А ну-ка, прикинь - прости, господи! - сколько нужно бомб - в
горах, в горах! - чтобы уничтожить одного врага? То-то, лоб наморщил - нету
столько бомб. - Он опять обратился к "диэлектрику", то есть ко мне,
пренебрежительно кивая на Лешку: - Артиллерист, а?
наклоняюсь и сосредоточенно отдаюсь возникшей проблеме.
Ядерную боеголовочку - и нет проблемы. Одной достаточно. Дешево и сердито.
самоубийство! - он опять обращается ко мне: - Лексей как хочет, а мы с тобой
- пас. Воистину... - смех его просто душит, - воистину, не бойся умного
врага, а бойся друга-дурака!...
за плечо, мол, не дрейфь: - мы дождемся ветра соответствующего направления,
чтоб на нас не дуло, и жахнем! Ховайся, кто может!...
Воистину, "вбыв бы", прости господи!... - И опять обращается ко мне: - Такой
у нас, понимаешь, народ: не всякий политик шофер, но каждый шофер - политик!
пытаюсь фальшиво дремать, делая вид, что ничего не произошло. Исподтишка
наблюдаю за обоими. Президент вместе с сигаретой дрожащими руками достает
таблетку валидола, тайком сует ее под язык. Закуривает. Лешка беспечно жует
резинку, периодически посматривает в зеркальце под потолком кабины,
поправляет кудрявый чубчик.
оцениваю, так и отношусь. Лешка - рубаха-парень, рубаху же последнюю и
отдаст. Незлопамятный, нежадный. Что еще коллективу надо? Правда, иногда
бывает пошл и груб, в смысле, неадекватно ситуации пошл и неадекватно груб.
Но при "языковой" решительности, даже жестокости - жесткости в нем ноль,
мухи не обидит. Президент - сам себе на уме, независимый. Много знает.
Иногда по лицу гуляет тень гордыни и презрения - без конкретики, но все
равно неприятно. Словом, у меня нашлись бы претензии к тому и другому, но
обоих, в принципе, жалко. Наверное, потому, что во мне есть и от того и от
другого. Мне не хочется, чтобы они ругались. Я хочу их навечно примирить -
худой мир лучше доброй ссоры. Но с кого из этих "полярных сов" и
"рогоносцев", "барана" или "президента", начать?
путевкой, я обратился к Президенту. Мол, Николай Александрович, ты Дэйла
Карнеги читал?... То-то. Заметно. Очень жаль. Ты же, Ник Саныч, чего греха
таить... У тебя же, между нами говоря, мозгов побольше. Вот и пойди Лехе
навстречу, снизойди, так сказать, попытайся взглянуть на мир его глазами,
может и поймешь его как-то. Ведь понять - значит простить. Глядишь, и
рассосется эта неприязнь, и перестанешь ты валидол грызть, а он, Лешка, по
твоему благому примеру тоже, возможно, постарается на твою точку зрения
встать, хотя ему-то в этом будет и трудновато.
формулу, прямо как его вечный оппонент:
лад.
кукарекают, как говорил мой тесть, - не выспался. Сосед, блин, заколебал...
оптимистично посоветовал Президент, вальяжно закуривая.
совет на хорошее настроение Саныча. Миролюбиво ответил:
сумы и от тюрьмы не зарекайся, как говорится... Я жене тоже говорил: мне за
тебя, дуру, сидеть не охота, но жить, элементарно, тоже хочется. Во! - он
опять показал шрам на голове. - А тесть...
Ты ведь умный парень, надо было с ним - нет, не с тестем, а с соседом -
по-умному. Чтобы раз, но навсегда.
Корнев Павел
Никитин Юрий
Прозоров Александр
Корнев Павел
Круз Андрей
Ковальчук Вера