казался немного выше. - Но сейчас он совсем без жалости увольняет людей. Он
всегда был суров, а сейчас и вовсе стал непробиваемым, как кирпичная стена.
Тогда ночью, когда вы звонили, он взял бутылку виски к себе в комнату и до
вчерашнего утра не мог поднять головы. Это первый раз после смерти миссис
Дуранго он так напился. - Он горестно покачал головой. - Как только
протрезвел, то заставил меня ходить по дому и собирать все вещи, которые вы
приносили, а потом отвезти их сюда, вернее, не сюда, а в дом мистера
Доналда. Это уж он сказал мне, что вы переехали. - Тут он снова вздохнул. -
Что делать, ума не приложу. Он вышвыривает с тарелки картофельное пюре,
потому что, видите ли, оно слишком жирное, заставляет меня по телефону
говорить невесть что такому старому другу, как вы. Но самое странное
случилось на той неделе. Вы помните телепередачу, что он всегда смотрел
вместе с вами? Она как раз шла, а он схватил с кофейного столика большой
горшок африканских фиалок - и об экран.
сказала она. Затем тихонько засмеялась. - Я сама, наверное, виновата. Я
солгала ему... - Она тряхнула головой, чтобы возвратиться к реальности. -
Тебе лучше вернуться назад, пока ты еще не лишился места, да и у меня много
работы. Спасибо тебе, Хосито.
нем. Он слишком изводит себя.
радостью взял бы одну из его машин, дал задний ход и придавил бы его, -
добавил он кровожадно.
Он вздохнул.
Мелоди? Она как-то упомянула, что собирается с ним в Нассау на уик-энд.
офисе, он этой работой себя в могилу вгонит. А когда он на ранчо, то
заставляет своих ковбоев посещать церковную службу.
ответил он. - Adios <Прощайте (исп.).>, сеньорита.
Переволновалась, убеждала она себя, просто эмоциональный шок, в который
вогнал ее Джон своим обращением.
беспокоиться. Может, она переработала? Она решила отдохнуть и пролежала в
постели два дня.
мышкой.
растрепанная.
на нее.
желтым "фольксвагеном" неподалеку.
немного развеселит.
время ей ничего не стоило расплакаться - она даже перестала смотреть старые
сентиментальные ленты по телевизору.
виделась с Джоном? - спросил он тихо.
Доналд, я должна снова лечь, - добавила она с улыбкой. - Мне очень нехорошо.
вызову доктора?
дьявольски упорная, не знаешь, как избавиться от нее. Она буквально
высасывает из меня силы. Придется брать машинку в постель, - вздохнула она.
и сбежал по ступеням.
подумала она с тоской. Может, ей следует перестать жалеть себя? Может, это
просто лень или депрессия? Еще денек она полежит, а потом заставит себя
встать и начать работать.
мешает ей жить вовсе не вирус, а что-то совсем другое. Она подозревала, что
знает, в чем дело. Ни она, ни Джон не подумали о мерах предосторожности в ту
безумную ночь, которую они провели вместе. Две недели она не решалась идти к
врачу, потому что симптомы были слишком явные. Прошло уже шесть недель после
той ночи, и наконец она отправилась на прием к доктору, умирая от страха. Он
послал ее в лабораторию сделать анализы, но по его дружескому,
благожелательному тону ничего нельзя было понять. Наутро она позвонила в его
приемную, чтобы узнать результат, и в состоянии шока выслушала ответ. Она
была беременна.
телефонный звонок - и вся ее жизнь полетела вверх тормашками.
потянулись к слегка уже раздавшейся талии. И вдруг неожиданно она ощутила
внутри себя жизнь. Крохотный, распускающийся бутон. Ребенок.
повесила, и тупо думала о том, как прелестно они выглядят и как хорошо, что
она вытащила их из шкафа в спальне. Ей вдруг стало смешно. Она сидит здесь,
незамужняя, беременная, одна как перст в этом мире, и все, о чем она
способна думать, - это о новых занавесках.
что вызывает тошноту и обморочное состояние, так мучившие ее. Своего рода
вирус.
платьицах и о существе, которое потребует ее любви и заботы. Сладко пахнущее
молоком нежное маленькое дитя, которое вырастет...
Хьюстон не маленький город, но она достаточно хорошо в нем известна. Она не
может оставаться здесь. Обречь ребенка на вечное клеймо незаконнорожденного
- это было бы слишком несправедливо по отношению к нему. Она, конечно, могла
бы предложить Доналду жениться на ней - она понимала, что он сделает это не
колеблясь, но это было бы нечестно. А если Джон узнает, что она беременна...
Она горько улыбнулась. Он решит, что это ребенок Доналда, именно так он и
подумает. Они с Эллен не могли иметь детей, и она знала, что Джон наотрез
отказался выяснить, чья это вина. У него были псе основания считать, что он
бесплоден.
минуту. Если он не поверил правде насчет Доналда, он уж точно не поверит,
что этот ребенок его. И кроме того, у нее не было сил сражаться с ним снова.
Он мог бы ранить ее слишком жестоко. Друзья, которые становятся врагами,
хорошо знают, как нанести удар побольнее.
чаю и стала думать о том, как ей поступить и куда поехать. В штате Джорджия,
в небольшой общине в окрестностях Атланты, жила ее незамужняя тетка. И если
придумать историю о трагически погибшем муже...
сидит и размышляет о предстоящих месяцах беременности. Она совсем не думала
сейчас о тех тяготах, которые вскоре свалятся на нее. Она просто сидела и
улыбалась, думая о том, как хорошо, что в доме появится еще одно живое
существо. Быть может, маленький мальчик, похожий на своего отца; она отдаст
ему всю свою любовь, которую отверг Джон Дуранго. Она назовет его Камерон,
если это будет мальчик. Это было второе имя Джона, и ей нравилось, как оно
звучит. И еще Эдвард, в честь ее покойного отца. Камерон Эдвард... Виньи.
Нет, ее девичье имя не годится, придется придумать другое. Она помрачнела.
Впрочем, времени еще достаточно. А сейчас пора за работу - очередная глава
рукописи требует своего продолжения.
дверь. О Господи, только бы не мисс Роуз и целый час ее жутких историй про
соседей напротив.
Дуранго с букетом темно-красных роз.
Глава 9
французскую флотилию. "Как он хорош", - автоматически мелькнуло в ее
сознании: темно-синяя спортивная куртка, белые брюки, белая с открытым
Круз Андрей
Шилова Юлия
Андреев Николай
Каменистый Артем
Майер Стефани
Посняков Андрей