негромкое четкое посвистывание, за сеткой обозначилась фигура мужчины, он
распахнул ее и стал спускаться по ступенькам. Глаз от него было не оторвать.
подбородком. На нем была белая шелковая рубашка, безупречно чистая с
отложным воротником, тугими манжетами и пышными свободными рукавами. Шею
обматывал черный шарф с бахромой ? один конец короткий, другой свисал почти
до пояса. На нем был широкий черный кушак и черные брюки ? угольно-черные,
на бедрах в обтяжку, простроченные золотом по боковому шву до разреза; внизу
они расходились широким клешем, и вдоль разреза по обеим сторонам шли
золотые пуговицы. На ногах у него были лакированные танцевальные туфли.
Сойдя с лестницы, он остановился и взглянул на меня, продолжая насвистывать.
Он был гибкий, как хлыст. Из-под длинных шелковистых ресниц смотрели глаза
дымного цвета, самые большие и самые пустые, какие я видел в жизни. Черты
лица тонкие и правильные, но резкие. Прямой нос, красивый припухлый рот, на
подбородке ямочка, и маленькие уши, аккуратно прилегающие к голове. Кожа
была того бледного оттенка, который не поддается загару.
изящную дугу.
и обсуждению не подлежало. Мои вкусы его не интересовали. Усевшись на
ступеньку, он извлек откуда-то длинную пилочку и стал обтачивать ногти.? Вы
из банка? ? спросил он не подымая глаз.
побери. Он снова занялся ногтями.
просрочена закладная, что ли. Не помню подробностей.
вышел из ?олдсмобиля? и прислонился к горячей дверце, потом перешел
подальше, где можно было дышать.
здесь делать нечего. Скатертью дорожка, красавчик. Катись, да поживее.
лопух забыл закрыть ворота.
вспыльчивый.
Быстрое движение, и на кулаке блеснул кастет. Кожа у него на скулах
натянулась, в глубине больших мутных глаз вспыхнул огонек.
насвистывал, но звук стал высоким и пронзительным.
штанишки могут лопнуть.
меня и стремительно, словно змеиный язык, выбросил вперед левую руку. Я
ожидал удара по голове и вовремя увернулся, но он, оказывается, хотел
схватить меня за правое запястье. Хватка у него была что надо. Он дернул
меня, я зашатался, и кастет взлетел в воздух. Тресни он меня разок по
затылку, я бы очнулся в больнице. Вырываться не годилось ? он заехал бы мне
сбоку или по плечу. Остался бы я и без того и без другого. В такой передряге
остается лишь одно.
вцепился ему в рубашку и услышал, как она рвется. Удар пришелся мне по
затылку, но не кастетом. Я резко повернулся влево, перебросил его через
бедро, но он по-кошачьи приземлился на ноги, пока я не успел обрести
равновесие. Теперь он ухмылялся, наслаждаясь дракой. Любил свою работу. И
снова кинулся на меня стремглав.
улыбка. Он сделал быстрое движение, и кастет исчез за широким поясом.
рубашке, который, размахивая руками, мчался к нам по тропинке. Он подбежал,
слегка задыхаясь.
он отошел и уселся на ступеньку дома. Снял плоскую шляпу, извлек гребенку и
с отсутствующим выражением принялся расчесывать густые темные волосы. Через
секунду-другую он начал тихонько насвистывать.
смотрел на него.
Эрлом, решил со мной поиграть. Все от жары, наверное.
дом, Эрл.
глазищами. Потом поднялся по ступенькам и распахнул сетчатую дверь. Туча мух
сердито зажужжала и снова уселась на сетку, когда дверь закрылась.
полезен, м-р Марлоу?
формальностей, а затем уеду. Мы здесь с Эрлом одни.
человек по имени Уэйд.
фамилия ? но с какой стати ему здесь жить?
следует.
Иногда возвращается домой сам, иногда его привозят, а иногда приходится его
искать.
удовольствия.
Валентине?
торчали завитки дюйма в полтора длиной. Он пожал мясистыми плечами.
воображаемый мир. Это все ? скажем так ? игра.
как дитя.
предоставлял им жилье, возможности для упражнений и развлечений и, главное,
уединение. За умеренную плату. Артисты, как вы, вероятно, знаете, обычно не
слишком богаты. К артистам я, конечно, причисляю также писателей, музыкантов
и так далее. Для меня это было приятным занятием, но теперь все кончено.
бровям волю, они бы до подбородка доросли.
Она что, была наркоманка? Поникший доктор встрепенулся.
док. Из них в припадке не выпрыгнешь. Маленькие частные лечебницы, где
держат алкоголиков, наркоманов и безобидных маньяков.
хрипло произнес д-р Верингер.
могло мое имя попасть в упомянутое вами досье. Вынужден просить вас
удалиться,
извините, но...
д-ром Верингером это не прошло. Он продолжал хранить достоинство. И в этом
ему помогали брови. Я взглянул в сторону дома. Оттуда доносились звуки
музыки, что-то танцевальное. И еле слышное прищелкивание пальцами.
сам с собой? Ну и паренек!