Чтение 22–й страницы книги ~Игра в жмурики~

не остановится на этом. Думаю, он будет предпринимать все новые и новые
попытки, и когда-нибудь вам может не повезти. Послушайте, а может, слетаете
в Москву? Проведаете там, так сказать, своих подружек, отвезете им подарки?

- Нет, нет, мне совершенно нечего делать в Москве.

Комиссар тяжело вздохнул:

- Вы безрассудны. Если что-то случится, мне будет очень жаль. Вам никогда
не говорили, что вы настоящая красавица? Не хотите как-нибудь пообедать со
мной где-нибудь в городе? Я холостяк, детей у меня нет. А ваша дочь просто
очаровательна!

От неожиданности я закашлялась. Чего, чего, а ухаживаний комиссара я
совершенно не ожидала. Впрочем, почему бы и нет? Может, он разговорится, и я
узнаю что-нибудь об Андре.

- С удовольствием, комиссар, можно прямо завтра.

- Прекрасно, - расцвел в улыбке полицейский. - Я поведу вас в чудесный
греческий ресторанчик. Его хозяин многим мне обязан и потому угощает
первосортно. Надеюсь, вы не вегетарианка?

Заверив комиссара в своей искренней любви к мясу, я проводила его до
ворот.

На противоположной стороне улицы возле кондитерской стояла темно-серая
машина с затемненными стеклами.

"До чего же парижане любят "Пежо" такого цвета, - подумала я. - То и дело
их встречаю".

Мне припомнилось, что подобный автомобиль парковался у дома Анриетты,
потом я видела похожий, когда ехала к Жаклин, и в день помолвки Аллана и
Тины... Ну и что? Машина как машина, стоит себе и никому не мешает.

Я двинулась домой. В холле меня поджидала Софи.

- Вам накрыть в столовой или в кабинете?

- Лучше в кабинете, минут через пять. Я пошла в ванную. Нет, определенно
Андре было очень трудно отвернуть гайки. Я долго терла руки щеткой,
въедливая грязь не собиралась вылезать из-под ногтей. Внезапно меня озарило:
кто и где рассказывал про грязные ногти? Про чьи ногти?

Глава 16

На следующий день утром позвонил Аллан:

- Как дела, моя дорогая?

- Ужасно, - ответила я ему, нарушая все правила приличия.

- Что случилось?

Я рассказала ему про Банди. Аллан пришел в негодование:

- Что за мерзавец это придумал? Представляете, что было бы, если бы эти
конфеты съела Маша. Собаку, конечно, тоже жаль.

Он еще довольно долго возмущался, а потом неожиданно спросил:

- Даша, а вы знаете, что у меня на днях день рождения?

- Нет, конечно, откуда же мне знать? Хотите пригласить меня на пир? Аллан
рассмеялся:

- И всех ваших домашних, кроме животных, конечно. Но я собирался
попросить вас еще об одном одолжении. Видите ли, хочу устроить необычный
праздник, и мне нужна ваша помощь. Не хочется обсуждать подробности по
телефону. Могли бы мы где-нибудь встретиться?

Я прикинула: где-то в час у меня встреча с комиссаром, потом мы идем в
ресторан...

- Наверное, можно бы часа в три, где-нибудь в центре. Давайте на станции
метро "Северный вокзал" у выхода на улицу.

Аллан расхохотался:

- Дорогая, это так романтично - свидание на вокзале, прямо как в песнях
Азнавура. И знаете, давайте соблюдем правила романтики до конца: не говорите
никому о нашей встрече!

Ровно в час комиссар погудел у ворот. Ради похода в ресторан на мне был
розовый костюм, светло-бежевая шляпка, того же цвета сумка и туфли. Я вышла
к машине. Увидев меня, комиссар расцвел в улыбке:

- О, Даша, вы очаровательны. Ваш костюм, шляпа... и все это ради меня?
Как мило.

Я уселась в полицейскую машину.

- Мы поедем в этом автомобиле?

- Это называется - использование служебного транспорта в личных целях.
Своих подчиненных я за это немилосердно ругаю. Что позволено Юпитеру, то не
позволено быку.

Машина быстро катила по улицам Парижа и скоро оказалась возле небольшого
ресторанчика, в витрине которого дразнили аппетит куски мяса, украшенные
зеленью. В маленьком зале стояло всего шесть накрытых красными скатертями
столиков. Худощавый черноволосый грек кинулся нам навстречу:

- О, какая радость, какая честь для меня! Господин комиссар с дамой!
Димитрос, быстро смени скатерть! Нет, нет, не надо меню! Я сделаю для вас
особое блюдо, его нет в карте. Такая радость для меня, что вы пришли.
Димитрос, я сказал: смени скатерть! Нельзя же сажать господина комиссара с
такой красавицей за маленький стол! Димитрос, ну и идиот же этот мальчишка.

Продолжая причитать и суетиться, грек усадил меня на стул, предварительно
обмахнув сиденье салфеткой, затем стал лихорадочно протирать приборы.
Раздвинув занавеску из бус, выплыла полная женщина, неся вазу с цветами. В
центре стола появилась икебана размером с таз.

Комиссар крякнул:

- Вот что, Илия, сегодня особенный день. Я хочу, чтобы мадам запомнила
этот обед. Она иностранка, из России, поэтому будь добр, знаю, что твой
ресторан специализируется на другом, но начни с номера четыре, а потом все
по твоему вкусу.

Грек завертелся, как ветряная мельница. Женщина с улыбкой смотрела на
нас. Илия начал подталкивать ее на кухню. Внезапно та раскрыла рот и
разразилась длинной тирадой. Илия побагровел.

- Это моя жена Мария, - объяснил он мне. - Она не говорит по-французски,
но понимает все.

- А что она сказала?

- Мария в восторге от вашей красоты. Она утверждает, что вы самая
роскошная женщина из всех, что ей довелось видеть за последнее время.

С этими словами он ухватил жену за руку и уволок на кухню.

- Не верьте Илии, он жуткий врун, - прошептал комиссар. - На самом деле
Мария удивилась, что вы худы как селедка. В ее представлении все русские
размером с печь, блондинки, с золотыми зубами.

Я расхохоталась во весь голос:

- Где она видела таких? Комиссар повертел в руках бокал:

- Здесь рядом "Тати", наш известный недорогой универмаг!

Илия торжественно внес блюдо - на нем лежало что-то похожее на куриные
окорока, но гораздо меньшего размера.

- Прошу, - сказал комиссар, - номер четыре. Я посмотрела на тарелку,
затем осторожно откусила кусочек ножки. Продукт был незнаком, по вкусу он
больше всего напоминал курицу, пахнущую рыбой. Мясо незнакомого животного
было салатного цвета, лапка так мала, что я догадалась:

- Лягушка!

Комиссар радостно закивал головой:

- Истинно французский деликатес. Ешьте, ешьте, я знаю, как это вкусно.

Только правила хорошего тона, втиснутые упрямой бабушкой в мою голову, не
позволили выплюнуть данный деликатес прямо на стол. Нет, иногда мы,
руководствуясь самыми хорошими чувствами, делаем ужасные гадости.

Вздохнув, я стала медленно пережевывать пахнущий тиной кусок, стараясь
изгнать воспоминания о скользком, бородавчатом животном. Бог мой, здесь
целых пять лапок! Неужели нужно съесть их все! Но тут, на счастье, комиссар
поднялся из-за стола:

- Пойду сам выберу мясо для шашлыка! С быстротой молнии я ухватила ножки
и запихала их к себе в сумку. Вернувшись через несколько минут, мой кавалер
был несказанно удивлен:

- Вы уже все съели, вместе с костями? Так понравилось? Хотите еще?

- Нет, нет, - дрожащим голосом произнесла я, - хочется все попробовать.

Следующим номером были запеченные виноградные улитки. На мой взгляд, по
сравнению с лягушками у них было одно очень большое преимущество: можно
глотать не жуя. Зато потрясающе вкусное мясо искупило все страдания.
Расправляясь с ягненком, я спросила комиссара:

- Чем вам так обязан Илия? Он отмахнулся:

- А, ерунда, я спас его от гильотины. И вообще, меня зовут Жорж. Было бы
приятно, если бы вы меня так называли.

- А мне было бы приятно, чтобы вы избавили от гильотины Андре.

Комиссар отложил вилку:

- Даша, я сижу с вами в ресторане как частное лицо, а не как полицейский.
И просто как Жорж Перье могу сказать, что мне очень жаль Андре. Но как
комиссар Перье я обязан действовать в рамках закона, а в глазах закона
мадемуазель Ярузельская, или мадемуазель Макмайер, подозревается в
преднамеренном и жестоком убийстве. Подумайте, в этой катастрофе могла
погибнуть ваша дочь. Ребенка спасло Провидение. Ведь вы можете подать иск
против Андре, вы знаете об этом? Подумайте, какой дьявольский план родился в
голове этой прелестной девушки. И что бы ею ни двигало, она не имела права
лишать человека жизни. Откуда она знала, что Жан поедет в машине один? Какая
у нее была гарантия, что в автомобиль больше никто не сядет? А вдруг он
решил бы кого-нибудь подвезти, просто неизвестного человека? Сколько было бы
трупов? Ей следовало прийти в полицию и рассказать все нам, а не устраивать
суд Линча!

- Девочке не поверила даже родная мать. Представляю, что ее ожидало в
полиции. В лучшем случае семья упрятала бы ее в психушку, в худшем - брат
сумел бы от нее избавиться. И потом, у нее такие слабые руки... Как она
могла бы испортить что-то в моторе? Я попробовала вывернуть свечу. Знаете,
сколько пришлось потратить времени? Сорок пять минут. Здесь действовал
кто-то другой - мужчина, хорошо разбирающийся в машинах. И я его найду сама.

Комиссар в негодовании отложил вилку: