Чтение 22–й страницы книги ~Принцип карате~

убедятся, - настаивал Крылов. - К сожалению, милиции в столице и других
городах уже пришлось столкнуться с уродливыми формами, в которые иногда
выливаются занятия, а также с явлениями, совершенно незнакомыми другим
видам спортивного единоборства. Не хочу сейчас говорить об этом подроб-
но, но строгий отбор тренеров и кандидатов в секции подсказан жизнью.
Кстати, нашими органами на местах обобщен опыт развития карате, и в ми-
нистерство направлены материалы, по которым перед Спорткомитетом СССР
будет поставлен вопрос о единой аттестации тренеров и изучении личности
поступающих в секции. Пока такое решение в центре не принято, мы должны
обойтись своей властью.

- Я согласен с товарищем капитаном, - сказал Серебренников.

- Дельное предложение, вреда от него не будет, только польза, - под-
держал Окладов.

- Голосуем.

Пятью голосами против четырех прошло предложение Крылова.

- Я могу разработать специальную анкету для изучения личности канди-
датов, - неожиданно вызвался Габаев.

Колпакова такая активность удивила, но Колодин принял ее как должное
- он верил в заинтересованность и инициативность членов федерации, не
делая исключения даже для такого разгильдяя, как Гришка.

Плотной гурьбой они вывалились из ДФК. Приятно ныли мышцы расслаблен-
ного тела, как всегда после тренировки, хотелось пить, и Колпаков мечта-
тельно думал о горячем чае с медом - эту роскошь он позволял себе редко,
довольствуясь кипяченой водой. Но сегодня обязательно позволит.

Вечер был теплым, дурманяще пахла сирень, из парка тянуло свежестью.
Поток прохожих поредел - город успокаивался, готовясь ко сну. Колпаков
почувствовал пристальный взгляд и резко обернулся.

На пестрой скамейке под фонарем, оперев руки на потертые костыли, си-
дел седой парень и рассматривал его в упор. Падающий сверху призрачный
свет мертвенно высвечивал лоб, заострял нос, обтягивал скулы, оставляя в
тени глазные впадины и подбородок. Посмертная маска, а не лицо!

- Одуванчик ходит сюда как на работу, - сообщил Габаев. - Чего ему
надо, как думаешь?

- Ходит и ходит, его дело.

Но в глубине души шевельнулось пока неосознанное беспокойство, кото-
рое усилилось, когда инвалид пошел следом.

Передвигался он на удивление быстро - тонкое тело моталось между кос-
тылей будто на качелях, в такт развевалась волна белых волос. Точно -
одуванчик. Дунь - осыплется. Почему же он вызывает тревогу?

Гришка свернул в переулок, костыли продолжали стучать за спиной.

Колпаков ускорил шаг, пересек улицу, оглянулся раз, другой, сдерживая
желание побежать. В чем дело, черт побери? Проще всего остановиться и
вытряхнуть из преследователя, чего он хочет. Нет, не проще. Как раз это-
го Колпаков, оказывается, сделать не мог.

Поравнявшись с остановкой, Колпаков прыгнул в отходящий троллейбус и
приник к заднему окну. Инвалид остановился и смотрел вслед, когда их
взгляды встретились, он криво улыбнулся. Презрительной улыбкой превос-
ходства.

Колпаков метался во сне, стонал, разбудив мать, а потом вообще не
смог заснуть, в голову лезли тревожные мысли. Утром он с трудом заставил
себя выполнить обычную программу, с работы позвонил Крылову и попросил о
встрече.

- Вот, вызывают в суд. - Он протянул капитану повестку. - Сколько
времени прошло, я уж и забыл.

- Действительно странно. Срок следствия по таким делам до месяца. -
Крылов повертел документ. - Я ведь только собрал первоначальный материал
и передал в следственный отдел, так что подробностей не знаю. Может, за
этим парнем целый хвост других грехов, пока раскрутили... Так бывает.

- Скажите... - Колпаков постарался говорить безразлично. - Случается,
что через много лет раскрывается забытое дело?

- Случается, - остро глянул Крылов.

- Четыре года назад в "штате Техас"... ну, в Зеленом парке, была дра-
ка... Может, остались раненые... Можно это узнать?

Капитан молча вышел. Колпаков пытался сосредоточиться, усиленно дышал
низом живота, но помогало плохо. Когда хозяин кабинета вернулся, он
впился взглядом в непроницаемое лицо, и те секунды, которые понадобились
Крылову, чтобы сесть на свое место, показались ему самыми томительными в
жизни.

- У нас такой факт не зарегистрирован.

- Уф... Слава Богу!

- Правда, иногда пострадавшие не обращаются в милицию и врачам не со-
общают подлинной причины травмы. Упал с лестницы - и все. А почему вас
это интересует?

- Да так... Слышал всякие разговоры... Впрочем, ерунда. Я, собствен-
но, хотел узнать - надо ли идти в суд? Я ведь все рассказал!

- Показания следует дать непосредственно в суде. Видите, в повестке
написано: явка обязательна.

Очевидно, тень озабоченности, пробежавшую по лицу Колпакова, капитан
отнес на счет своей последней фразы, потому что успокаивающе добавил:

- Не волнуйтесь, процедура простая, не займет много времени и не дос-
тавит неприятных ощущений.

Но он ошибся.

До времени, указанного в повестке, оставалось полтора часа. Возвра-
щаться в институт не имело смысла, и Колпаков свернул к реке. Дул ветер,
народу на набережной было немного, старик в брезентовой куртке, перег-
нувшись через узорчатую чугунную решетку, азартно подтягивал леску. В
последний момент добыча сорвалась.

Колпаков пошел дальше, слыша за спиной ругательства незадачливого ры-
болова. Из шашлычной потянуло ароматным дымом, но есть ему не хотелось.
На скамейке сидел человек, подойдя ближе, Колпаков узнал Рогова.

Не считая мимолетной встречи в ресторане, он давно не видел бывшего
чемпиона и знал о нем только то, что разносила досужая городская молва.
Что тот здорово пил и было это то ли причиной, то ли следствием много-
численных измен жены, что на бракоразводном процессе красавица Стелла
оттягала у него и щегольски разукрашенную "Волгу", и просторную квартиру
в центре города, и все остальное, а медали, кубки и призы он распродал
сам, что он лечился от алкоголизма и почти потерял слух.

- Здравствуйте, Геннадий Иванович.

Рогов вскинул голову, всмотрелся.

- Ты, что ли, тезка? Стал против света, не разберешь.

Лицо его обрюзгло, резко проявились застарелые рубцы, шрамы, следы
переломов.

Колпаков опустился на скамейку.

- Как поживаете, Геннадий Иванович?

- Да, такие вот дела... Читал про тебя в газетах, да и вообще ты стал
известным... Сядь лучше с другой стороны, левое ухо у меня чего-то...

Колпаков пересел.

- Помню, не умел в лицо ударить, жалел... Небось научился?

Геннадий неопределенно пожал плечами. Вопрос был ему неприятен.

- Научиться легко... Отвыкнуть трудно.

- Что вы здесь делаете? - Колпаков непроизвольно повысил голос.

- Не кричи, этим я нормально... Жду вот одного... Вроде начальника
своего.

- Тофика-миллионера?

- Все все знают. Многие осуждают. А за что? Есть личный шофер, секре-
тарь, референт. И я вроде того. Тебе, вижу, тоже не нравится? Что поде-
лать? Каждый занимается тем, что умеет. Он, может, и дерьмо... Только
сколько отличных ребят меня коньяком да водкой угощали, порой отбиться
не мог. А Тофик на лечение устроил, потом штуковину достал дефицитную -
"эспераль", слышал небось? - Рогов похлопал себя по ягодице. - Без нее -
кранты. Так что я человеку благодарен, защищаю его от хануриков всяких.
Мне нетрудно, ему польза. А больше я ничему не научен. В школе сам пом-
нишь, тогда я еще с вами жил... Потом институт на почете проехал. Ну и
толку? Даже диплом затерялся. Может, правда, у Стеллы остался, да какая
разница - я к ней не ходок. Она вроде с этим носатым парикмахером живет,
не слышал?

Колпаков подавленно покачал головой. Ему хотелось поскорей уйти, и он
лихорадочно искал предлог прекратить тяготивший его разговор.

- А что там это ваше карате? Чепуха! Я и кирпич разобью, и доску, бы-
ла бы сила!

Рогов вытянул перед собой руки, сжал огромные с деформированными сус-
тавами кулаки. Геннадий успел заметить дрожь мощных пальцев.

- Только и сила уходит, тезка, вот что страшно. А если вся ставка на
силу, а ее не станет - тогда что?

Со стороны шашлычной раздался пронзительный свист. Рогов сорвался с
места и, спотыкаясь, тяжело побежал, удерживая равновесие неловкими
взмахами рук.

Колпаков тоже вскочил, непонимающе глядел, как бывший чемпион пересек
бульвар и влетел в двери банкетного зала, как через несколько минут вы-
шел и пошел обратно, с усмешкой качая головой и отдуваясь.

- Вот дуролом! Спички у них закончились, так он меня позвал.

- Свистком?

- Это у нас уговор такой. Чуть что - свисток, и я тут как тут. Свист
я хорошо слышу.

Рогов стоял вполоборота, тяжело дышал, вытирая несвежим платком вспо-
тевшее лицо.

- А у официантов тоже не было спичек?

- Может, и были. Может, он показаться хотел - мол, сам Рогов у меня
на свист прибегает. Дуролом!

Он не был обижен, только раздосадован как человек, зря выполнивший