Таджики гордятся, что среди "шурави" есть такой таджик. Но почему именно
нас. Что ты хочешь?
я никогда не бросаю своих людей, - ответил Асанов.
обменять их на оружие.
дам, - твердо ответил Асанов.
Часто выручая своих пленных, некоторые командиры просто меняли оружие на
солдат, не отдавая себе отчета, что это оружие еще будет стрелять против их
товарищей.
Все пуштуны знают - твое слово закон. Ты никогда никого не обманывал.
Поэтому мы отдадим тебе твоих людей просто так, безо всякого выкупа.
мусульманина, что всегда, когда будешь хоронить мусульман, ты будешь читать
поминальные суры из корана, если рядом нет муллы, способного сделать это.
уверовали. Может, я забочусь и о спасении твоей заблудшей души?
Асанов.
искупи свою вину перед Аллахом. Хорони убитых по нашим обычаям. Больше мы от
тебя ничего не хотим.
моем лагере, я всегда буду читать коран над убитыми мусульманами, если рядом
не будет муллы. Даю слово, - повторил он.
пятеро.
уходить шейха.
Мы боялись, что он не выживет. И отправили его в Ургун. Он, наверно, уже в
соседней стране, если еще остался жив.
брать обратно свое слово он не торопился. Его клятва стоила жизни и свободы
пятерых людей. А это было совсем не так мало.
уйду отсюда. И выполню свое обещание.
знать, что и отважный "Барс" почитает Аллаха. Больше мне ничего не нужно.
были доставлены в лагерь Асанова. Но старшего лейтенанта Кичина среди них не
было. Этот случай получил громкую огласку. Начальство даже объявило
"выговор" Асанову за несанкционированные переговоры. Но его клятва обошла
весь восточный Афганистан, спасая жизни многим советским пленным. Если среди
"шурави" есть мусульмане, почитающие Аллаха, то не все они подлежат
уничтожению, - справедливо рассуждали моджахеды.
Полуживого его привезли в лагерь моджахедов, и затем уже без надежд на
спасение переправили ближе к границе. Некоторые даже советовали, не
дожидаясь конца, отрубить ему голову. За голову офицеров давали больше
денег. Это не было варварством или казнью в глазах моджахедов. Просто голову
предъявляли в качестве доказательства. По нормам шариата разрешено
членовредительство. И вору, например, могут отрубить руку. А неверную жену
забросать камнями. Другой образ мыслей, другой образ жизни всегда вызывает
негативную реакцию от настороженности до вражды. Не обязательно принимать
чужой образ жизни, но понимать - необходимо.
представителю Красного Креста арабу Адибу Фараху. Молодой врач
самоотверженно боролся за жизнь тяжело раненного русского офицера и сумел
победить. К концу второй недели стало ясно, что Виктор Кичин идет на
поправку. Документы его почти все сгорели и никто даже не догадывался, что
он старший лейтенант, офицер военной разведки. Считали, что он обычный
пехотный командир, попавший в плен во время сражения. Если бы кто-нибудь
узнал правду, Кичиным сразу занялись бы представители американских или
пакистанских спецслужб.
вернулись к своим благодаря помощи таджикского "Барса". Ты знал такого?
Асанова или "Барса", как его называли в Таджикистане. Но особенно показывать
этого здесь не стоило.
на котором говорили в лагере, но решил этого не показывать.
мусульманскому обычаю. Как думаешь, он сдержит свое слово?
плох. А здесь далеко до "шурави". Не пытайся отсюда бежать, офицер, у тебя
ничего не выйдет, - показал шейх Курбан на горы, - эти горы без проводника
не пройти. А в одиночку ты просто погибнешь.
и он постепенно знакомился со стариками, живущими здесь со своими семьями, с
детьми, играющими среди палаток, с молодыми моджа-хедами, ушедшими в горы от
бомбардировок своих кишлаков и взявшими в руки оружие, чтобы защитить свои
земли и свои семьи. Многие бежали в горы только из-за необъяснимого страха
перед "шурави". Другой образ жизци, атеизм безбожников вызывали страх
сильнее, чем реальные снаряды и выстрелы.
быт, узнавая их привычки и особенности, начинал понимать, какой страшной
трагедией обернулась война для афганцев. Авантюризм афганских политических
деятелей, недальновидность советского руководства, отсутствие гибкости у
военного командования стали основными источниками того массового исхода
людей, который начался по всей стране с начала восьмидесятых. Любая война
являет собой зло в первозданном, почти рафинированном виде, включая в себя
все необходимые компоненты насилия, надругательства, отсутствия любых прав
граждан, беззакония, попрания божеских и человеческих норм. Но гражданская
война, усугубленная военной интервенцией, есть зло еще более страшное и
горькое, когда множатся в любых количествах Каины, убивающие братьев своих и
глас Божий вопиет "Где брат твой, Авель?"
что в Афганистане идет гражданская война до сих пор, и тысячи граждан одного
государства убивают своих соотечественников, единоверцев, братьев по крови.
В некоторых афганских семьях зеркально повторялась ситуация типичной
гражданской войны, когда старший сын, ушедший в город на заработки, является
командиром роты или батальона, активистом Народно-демократической парии
Афганистана, а младший брат, выросший в кишлаке - командиром отряда
моджахедов. И несчастная мать молит Аллаха о сохранении жизни обоим
сыновьям.
представителям Советской Армии было куда более мягким, чем к представителям
собственного народа. Таких афганцев обычно ждала мучительная смерть. Кичина
особенно потряс один случай, происшедший спустя месяц после его пленения.
отца и четверых сыновей. В живых остались только мать и .младшая дочка
тринадцати лет. Ошеломленный Кичин видел, как тяжело оплакивала свое горе
женщина. И на следующий день привела за руку свою единственную дочь,
последнего из .оставшихся в живых членов семьи и просила принять ее вместо
погибших братьев. Война постепенно становилась воистину народной, а победить
целый народ, как известно, нельзя. Его можно только уничтожить.
палатке. Он, когда-то работавший на фабрике игрушек, перед поступлением в
ВУЗ, теперь начал вспоминать обретенные ранее навыки, мастеря детишкам
забавные игрушки. В один из таких дней к нему снова пришел шейх Курбан.
После того, как испуганные дети покинули палатку, шейх произнес, попросив
переводчика переводить:
тебя, ты изучал нас. Дети любят тебя, говорят, ты добрый человек. Но ты
скрыл от нас, что не командовал в том бою своими людьми. Там был командир -
капитан Симонов.
командовал я.
шейх, - может, ты не старший лейтенант, а у тебя другое звание. Может, у
тебя другое имя. Солдат твоих мы давно отпустили и теперь узнать не можем,
как твое настоящее имя.
представился Виктором Косолаповым, по имени своего, погибшего в прошлом году
товарища, решив скрыть свою настоящую фамилию.
не для того, чтобы вы меня забрали в плен, - ответил он.