эстрадном фокусе, противень-стол - строго говоря, просто легкая розовая
пластинка с неровными, зыбкими, что ли, краями.
почувствовал приближение еще одного человека.
же бледно-розовые пластинки-стулья, словно чашечки неведомых экзотических
цветов без стеблей и листьев. Они мягко, изогнулись, принимая форму кресла
со спинкой.
постепенно, не торопясь.
пластинку потекло что-то коричневое: кисель не кисель - не понять, что. Но
странная штука: коричневая масса не растекалась по глянцу стола, а
застывала, булькая и пузырясь, принимая знакомую форму пирога с
подгоревшей корочкой. Сюда бы солонку да полотенце вышитое - хлеб-соль, да
и только.
глаза. Остальные гедонийцы последовали его примеру.
нем: сладкий дурман клевера, плывущий над полем, нежнейший аромат розовых
кустов, горечь сизого дыма над таежным костром. Он туманил сознание, этот
запах, укутывал в теплоту воспоминаний детства и юности, уводил куда-то
далеко в сказку-быль.
кучевых облаков в синеве неба - низко-низко, рукой дотянешься. Скосил
глаза: у самого лица его покачивалась травинка-былинка и карабкался по ней
коричневый муравей. "Где ж это я?" - думалось лениво, без удивления.
Поляна в лесу, трава еще мокрая. Роса или дождь прошел? И вдруг, как
вспышка молнии, сверкнула мысль: да это же Земля! Он вскочил, побежал по
росистой траве к пестрым, в желтых ромашках холмам, из-за которых
поблескивало на солнце речное зеркальце. Вода по колено - как ноги
холодит! - хрупкий песок на дне, серебристые плотвички брызнули в стороны.
Капитан зачерпнул ладонями воду, хлебнул; заломило зубы. Он упал на
колени, шорты сразу намокли - и пил, пил, пил эту воду с привкусом осоки,
полынной горечи, пил, не в силах оторваться, пока кто-то не рванул его за
плечо.
розовым столом-амебой, растерянно оглядываясь по сторонам.
подобии улыбки. - В первый раз?
какую-то легкость во всем теле, свежесть и бодрость, как после ионного
душа.
мутно-голубой жидкостью.
Нейтрализатор. Для пищеварения.
вспомнил питательную жижицу для ребят-здоровяков в Зеленом лесу, взял
бокал, понюхал - никакого запаха - и выпил до дна. Малыш тоже выпил,
чуточку поморщась: он не любил кислятины.
Очнулся, как после доброго сна.
по-разному: у одних вызывает галлюцинации, у других - шок. Результат один:
зарядка организма. Стимулятор.
получите с любым насыщающим вариантом. Остальное для вкуса и для балласта
в желудке. Хочешь - придумаешь. Посмотрите внимательно. - Он обвел рукой
зал.
пространстве зала, то и дело возникали и сменялись бокалы всех форм и
расцветок: какие-то кубы, призмы, шары. Кто-то склонился над "пирогами"
коро, кто-то подбрасывал вверх блестящие шарики, я они, повиснув над
столами, разбухали и лопались, а в подставленные сосуды лилась золотистая
жидкость прямо из воздуха. И кто-то прямо из воздуха вытягивал зеленые
нити, сматывал их в клубок и отправлял в рот, запивая уже знакомой
мутно-голубой жидкостью.
иллюзионистов, чем на привычный земной ресторан или столовку с
шумом-гамом, тостами над вспотевшими бокалами с ледяным шампанским или
байками под кефир или мороженое. Глупо мерить все земными мерками: не
подходят они здесь. Только внешний вид лепо, так сказать, общий антураж,
заставлял вспомнить о земных ресторанах. Что ж, в мире, где существуют
такие предметы обихода, как стул и стол, антураж этот наиболее логичен. Но
лишь антураж, не надо обманываться! Гедонийцы, кстати, тоже похожи на
людей. Внешне? Пожалуй. А психология, а поступки?
языки, четверо гедонийцев, голых по пояс, бритоголовых или преждевременно
облысевших. Крупные капли пота выступили на их загорелых спинах, тяжелое
дыхание доносилось издали. Здоровенные мужланы, ладони-лопаты - встретишь
такого, обойдешь, чтоб не столкнуться, - беспомощно ползли, подгоняемые
гортанными выкриками, странно неуместными в сонной тишине лепо.
на свою, болтавшуюся у пояса, - такая же. Эти черные дубинки угрожающе
посвистывали, а сидевшие за столами на стульях-пленках опускали головы или
отворачивались, чтобы не встретиться взглядом с погонщиками. А
встретившись, замирали и не могли отвернуться. Так луч автомобильных фар
гипнотизирует зайчишку на темной лесной дороге, не давая ему свернуть.
к нему. Зачем - неизвестно: просто мальчишеское желание Посмотреть в
глаза, не мигая, напряженно, как в детской игре в "гляделки" - кто кого
пересмотрит. Но "пересматривать" не пришлось. Гедониец мельком взглянул на
Капитана, чуть задержал на нем шипы холодных голубых (что, у них у всех
голубые?) глаз и что-то мысленно передал своему спутнику. Тот никак не
ответил, даже не посмотрел на "говорившего", просто прошел дальше,
подгоняя своих "четвероногих", бессмысленно и безропотно двигавшихся к
свободному месту у светящейся стенки.
приятель ксор вытирает ладонью вспотевший лоб, что у его соседа течет
кровь из прокушенной губы, а остальные двое тяжело дышат, стараясь не
смотреть на происходившее рядом. - Кто это? - вынужден был повторить
Капитан.
память.
отправляют на перекройку.
Парадокс? Скорее ошибочка в сложнейшем механизме гедонийской цивилизации.
Кто-то где-то что-то недосмотрел, и вот уже олимпийцы-полубоги пугаются
"магических" взглядов, откровенно пугаются, даже не пытаясь скрыть
трусости.
ты заметил?
щеголяли мимикой, сохраняя даже в минуты душевного волнения, как в данном
случае, мимическую неподвижность лица. Вот почему ксор спутал удивление с
гневом - "зрачки выдали. Да и не только удивление. Капитан скосил глаза на
устроившихся по соседству магов, у стола которых застыли на корточках
"порабощенные взглядом". Пожалуй, ксор прав: тут не удивляться, а кричать
надо, когда кучка отпетых негодяев может запугать целый город, издеваясь и
безобразничая потому, что всем все дозволено, а поскольку их
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Мичурин Артем
Русанов Владислав
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк