Между прочим, его самого там тоже не встретят букеты роз и звуки оркестра.
То, как он обошелся с Молером, запомнят надолго. И счет предъявят к оплате
незамедлительно, как только он появится в пределах досягаемости.
они по молчаливому уговору не пытались прослушивать друг друга, и потому
могли лишь догадываться о мыслях спутника. Она решила, что попала в
десятку, и невесело пошутила:
И неожиданно для себя рассказал ей все о своих приключениях.
отвлекли его.
Сцепившись клубком и остервенело терзая друг друга, Херринг и Абгемахт
катались по рубке. Мягкая коричневая и жесткая бело-рыжая шерсть клочьями
летала в воздухе. Рамрод вскочил было, совершенно забыв о привязных
ремнях, но его швырнуло обратно с такой силой, что дух захватило. Герта,
как всегда более осмотрительная, отстегнулась и, подойдя к дерущейся
парочке, вырвала из метавшегося по полу бело-коричневого смерча Херринга.
Пес, вися у нее на руке, бешено брыкался и продолжал хрипло рычать.
Абгемахт в запале, скрипуче мяукая и шипя, бегал внизу, размахивая лапами,
но подпрыгнуть не решался.
Самое время.
для порядка и тоже стих. Герта опустила фокса на пол, и он, отвернувшись
от кота, подошел к Рамроду и влез к нему на колени.
решительной, как прежде. - Надо сматываться, а то мы потеряли
непозволительно много времени.
пока Герта займет свое место в кресле и Абгемахт устроится у нее на
коленях, Рамрод сказал:
самое верное - ничего не решать.
маршевых двигателей и гиперпространственных генераторов... Вспомнить, что
стало после этого твориться, ему удалось позже с большим трудом.
Внезапно на экран выскочил зелено-голубой диск Симаррона Эх и начал
распухать - яхта пошла назад, навстречу планете. Рамрод вскрикнул и в
растерянности ударил кулаком наугад по кнопкам. Яхту затрясло, как в
приступе малярии, раздались скрежет и хруст. Мелькнула дикая мысль, что
"Тинтажель" разваливается.
Треск усилился. Тогда он, отчаявшись понять что-либо, ударил по рычагу
общего отключения. Повертевшись еще немного по инерции, яхта замерла.
невидимую вату.
замечательного он не увидел. Пространство было совершенно чистым, корпус
яхты был цел и по-прежнему матово поблескивал под яростными лучами звезды
Симаррон. Но лишь теперь Рамрод обратил внимание на шесть необычных
больших овальных люков в носовой части, крышки которых, расположенные
попарно с обоих бортов, три пары друг за другом, слегка выступали на манер
блистеров.
Абгемахта под подбородком и что-то шептала ему на ухо.
предаваться идиллическим сожалениям. - Либо ты разберешься, что к чему, и
быстро, пока не появились космолеты Патруля, либо нам придется садиться
обратно, в распростертые объятия того же Патруля.
отказывалась ему повиноваться, он нашел клавишу пуска, на сей раз
предусмотрительно взявшись левой рукой за рычаг отключения.
шесть черных провалов в корпусе. Из них показались шесть неясных желтых
силуэтов, их очертания дрожали и переливались, оставляя впечатление
цветного дыма, бессильно бьющегося изнутри о стенки широких колб. Потом
дымы начали стремительно вращаться, вытягиваясь в заостренные эллипсоиды.
Яхту затрясло. Рамрод рассмотрел светящиеся белые тросы, уходящие из дымов
в люки.
прозрачной голубизной.
никаких денег, чтобы купить яхту...
потянул на себя рычаг отключения. Желтые облака втянулись в люки, и
взбесившийся "Тинтажель" снова стал покорным и ручным.
откровенно. Герта грустно усмехнулась.
сравнительно удачно, но должно же и везение однажды кончиться... Мы уже
улетели достаточно далеко от Симаррона Эх, теперь, чтобы вернуться на
планету с помощью Ключа, нам не хватит энергии. Идти же вперед просто
невозможно, юмивадами ты управлять не умеешь.
Галактики. Странствуют от звезды к звезде, питаясь межзвездной пылью и
газом. Охотники как-то ухитряются их отлавливать и обучать перевозке
космических яхт. Даже один юмивад стоит... Страшно сказать. А здесь целая
шестерка.
гиперпространственные генераторы, но зато безумно дорого и шикарно. Всю
жизнь мечтала прокатиться на такой яхте - и вот пришлось. Но я бы охотно
согласилась подождать еще.
слезы, но самообладание вернулось к нему.
твоя помощь.
висках. Обнял покрепче прижавшегося к нему Херринга и начал погружаться в
светящиеся розовые глубины. Откуда-то возникли непрозрачные черные шнуры,
впитывавшие, всасывавшие розовое свечение так интенсивно, что оно
концентрировалось бледно-фиолетовыми сгустками. Шнуры извивались в
прихотливом медленном танце, напоминая поднявшихся на хвосты кобр. Они
раскачивались, сплетались клубками и снова распрямлялись. И, подчиняясь их
завораживающему ритму, Рамрод, не сознавая, что делает, сомнамбулически,
как лунатик, защелкал переключателями. Сначала медленно, а потом быстрее и
быстрее... Он полностью отдался во власть интуиции.
Рамрод управлял животными твердой рукой. Они рванулись было по привычке,
но, укрощенные, покорно остановились. Рамрод усмехнулся. Со стороны это
выглядело страшно - слепые незрячие глаза пылают красным огнем, руки
мечутся по пульту со скоростью, недоступной нормальному человеку... И
кривая саркастическая улыбка.
двинулись туда, куда направлял их торжествующий Рамрод. Яхта дернулась и,
влекомая юмивадами, стала набирать ход.