Чтение 22–й страницы книги ~Война с лилипутами~

чуть-чуть меня слабее.

Конечно же, Пашка не убедил рабыню. Она горько расплакалась, потому
что убежала с корабля, чтобы ее больше не угнетали, а Пашка ее ужасно
угнетает. Вот когда она найдет своего отца, он тут же отрубит Пашке
голову. И правильно сделает.

Алиса не сердилась на бабушку из Симферополя, которая убежала от
них. Она понимала, что бабушка пытается оживить котенка. Если она
дрессировщица, то обязательно проходила ветеринарное искусство, и
знает, как лечить животных. И если осталась хоть микроскопическая
надежда - надо попытаться.

Стало темнее. Как будто грозовое облако надвинулось на них.
Возвращалась бабушка Лукреция.

Она несла в руках большой белый дом - коробку из-под ботинок,
которую подобрала на берегу пруда.

Она внимательно смотрела под ноги, чтобы на кого-нибудь не
наступить.

Потом присела на корточки и тут же увидела Алису и Заури.

Сильными тонкими пальцами бабушка подхватила Алису, потом Заури,
перенесла их в коробку, посадила на вату и тут увидела мальчиков.
Аркаша с Пашей тоже совершили путешествие по воздуху.

Потом дом поднялся почти к облакам и, покачиваясь, полетел к
кабине.

Бабушка Лукреция заглядывала внутрь и улыбалась им.

Глаза ее были размером с человека, а ресницы - как сабли.

- Лукреция Пантагрюэлевна, - сказала Алиса.

- Что? - спросила бабушка, увидев, что Алисин рот движется, но не
разобрав писка.

Вопрос бабушки чуть не оказался роковым. От воздуха, вылетавшего
изо рта гиганта, все в коробке попадали с ног. Пришлось бабушке
поставить коробку на землю и дать возможность друзьям придти в себя и
поругать бабушку. Она виновато улыбалась и молчала.

Потом все же снова подняла коробку в воздух и поставила уже возле
красной с белым кабины.

Бабушка выпрямилась, и голос ее долетел из сказочных высот:

- Начинайте увеличение! А я принесу вам одежду. И буду ждать.

- А не кажется тебе странным, - спросил Пашка, - что твоя
симферопольская бабушка знает откуда-то нашу самую главную тайну: для
чего здесь стоит кабина?

- После того, как она увидела нас в таком виде, - ответила Алиса, -
вряд ли ей трудно было сложить два и два. Кто пойдет первым?

- Ты и пойдешь, - сказал Аркаша.

- Почему?

- Потому что ты девочка.

- Тогда пускай идет Заури.

- Нет! - закричала рабыня. - Ни за что! Лучше смерть!

- Вот видишь, - сказал Пашка. - Она же боится, что как только
увеличится, все ее косточки треснут.

- Да, боюсь...

- Иди, Алиса, - сказал Аркаша. - Ты ее встретишь там, наверху.

- А если Заури начнет разваливаться, ты уж собери ее в кучку! -
добавил Пашка коварно.

- Нет! - перепугалась Заури. - Лучше я здесь поживу!

- Где? В зарослях? - спросил Пашка. - Это самое лучшее решение.
Гляди!

Пашка подобрал с земли песчинку размером с его кулак и кинул ее в
заросли. Оттуда выскочил бурый жук и пролетел низко над головами. Если
бы у лилипутов были свои автомобили, то жук был бы размером как раз с
автомобиль.

- Что же мне делать? - Заури прижала кулачки к груди.

- Сначала ничего не делать, - сказал Пашка. - А спокойно глядеть на
то, что делает Алиса.

Алиса улыбнулась рабыне и подумала: "Какое счастье быть нормального
размера! Никакой жук тебе не страшен. И муравей тебе не враг..."

Нагнувшись, Алиса вошла в круглое отверстие в стене кабины, из
которого вел ход наверх, в сидение кресла.

Алисе потребовалось минут пятнадцать, чтобы взобраться по лестнице,
напустить в кабину увеличительного газа и стать снова нормальным
человеком. Остальным было скучно ждать. Пашка, который совершенно
неспособен долго стоять на месте, отправился было в заросли в поисках
подвигов, но Заури умолила его не бросать ее: ей было страшно. Одному
Аркаше ее не защитить. Если Аркаше было обидно слушать такие слова, он
и виду не подал - понимал, что лучше потерпеть, зато Пашка не
встретится с тарантулом.

Пришла симферопольская бабушка и принесла шорты и майку Алисы.

- Не бойся, Заури, - сказала Алиса, и голос ее доносился сверху,
как отдаленные раскаты грома. - Я тебя жду!

Заури вздрогнула и обернулась к Пашке.

Алиса еще не успела обуться и стояла босиком. Пашка подошел к
большому пальцу ее ноги, подпрыгнул и сел на него верхом.

- Но! - закричал он. - Поехали!

Палец начал подниматься в воздух. Пашка вцепился в него, ему было
страшно, но он и виду не подал.

- Ты чего не лезешь? - спросил он сверху у Заури.

- Страшно.

- Ладно уж, - сказал тогда Пашка. - Я за тобой залезу и буду тебе
давать руководящие указания. Опускай меня, Алиска!

Он ударил кулаком по пальцу, Алиса медленно опустила Пашку возле
кабины.

- Спасибо за прогулку, - сказал Пашка.

Конечно же, путешествие Заури по кабине заняло куда больше времени,
чем увеличение Алисы. И только через полчаса рабыня присоединилась к
Алисе. Хорошо, что рядом с ними была бабушка. Она увидела, что Заури
закрыла глаза ладонями и покачивается - вот-вот упадет в обморок. Она
подхватила ее.

- Что с тобой, девочка? - спросила бабушка.

- Так высоко, - прошептала Заури, - так далеко от земли... Если я
упаду, я разобьюсь на кусочки.

- А ты посиди на траве, - сказала бабушка. - Тогда твои глаза будут
ближе к земле.

Алиса принесла черноглазой рабыне свое платье, вид которого вернул
Заури к жизни.

- Это мне? - воскликнула она. - Навсегда?

- Как хочешь.

Заури тут же успокоилась, и к тому времени, когда появился
увеличенный Пашка, а потом Аркаша, она уже ожила, осмелела и даже
улыбалась.

- Неужели и я была такая? - спросила Заури, глядя на муравья.

- Нет, это тебе приснилось, - ответил Пашка.

И тут Заури в первый раз рассмеялась.

Часть вторая. КТО Я?

Глава 1. Рассказ маленькой рабыни

Вечером, когда все волнения улеглись и увеличенная до нормальных
человеческих размеров рабыня Заури уже забыла о том, что ее кости не
выдержат и треснут под тяжестью тела, а котенок Мордашкин, которого,
ко всеобщей радости, бабушка Лукреция оживила, резвился на поляне, все
сидели за столом на веранде и пили чай.

Алисе казалось, что она пробыла в лилипутском облике много дней, а
чай в последний раз пила чуть ли не в прошлом году. Что же касается
Заури, то ей сначала чай не понравился, и только после того как Пашка
щедрой рукой всыпал ей в чашку семь ложек сахара, она признала, что
чай - вполне сносный напиток, хоть и уступает марасанге, которую пьют
на сиенде господина Панченги Мулити.

Спорить с ней никто не стал.

- Какая ты хорошенькая, - сказала бабушка Лукреция, любуясь рабыней
Заури. И в самом деле - вымывшись и переодевшись из платья в Алисины
брюки и Аркашину гавайскую рубашку, Заури оказалась настоящей
красавицей. Лицо у нее было смуглым, глаза темно-карими, волосы
иссиня-черными, блестящими и тяжелыми - казалось, что их потоки
оттягивают голову назад, и шее трудно удерживать такой груз.

- Мне говорили об этом, - вежливо ответила Заури. - А на корабле
капитан сказал, что готов на мне жениться.

- Еще чего не хватало! - воскликнул Пашка. - Сколько же тебе,
прости, лет?

- Откуда мне знать? - удивилась Заури. - Мне никто об этом не
рассказывал.

- А ты в школу ходила? - спросил Пашка.

- Конечно, ходила, - ответила девушка. - Всю зиму ходила.

- А ты хоть знаешь, как твоя планета называется?