Чтение 22–й страницы книги ~Вернусь не я~

воинством на бой выйти, ибо воины твои - воины храбрые, сам же ты - лев
отважный. Проломил ты чресла царю хеттийскому, чего от века не бывало. Но не о
войне будет речь наша - о мире!

Прошелестело вокруг, переглянулись чубатые да усатые, союзники мои
кровожадные, недоуменно этак переглянулись. За тем ли сюда шли? Улыбнулся мне
Мемносе-эфиоп, воевода Ра, поклонился. И я улыбнулся белозубому. Ишь, завернул,
приятно даже!

...А слово-то сказано. "Мир"! Не "война"!..

Отошел назад Мемносе, место старшему уступая. Шагнул ко мне
сириец-финикиец Месу.

- Ты... ты...

В первый раз сбился Курос-дамат, голосом дрогнул. То ли от того, что
трудно рождались слова посольские, через рот рассеченный пробиваясь, то ли от
иного чего.

- Ты, собака ахейская, вожак стаи шелудивых псов, радуйся! Ибо отец мой,
Великий Дом, Владыка Двух Царств, Владыка Двух Венцов Государь-Бог Мернептах
Мериа-мон, жизнь, здоровье и сила, согласен даровать тебе, собаке, мир!..

Замер я, ушам не веря. Кто сошел с ума? Курос, я, посол-воевода? А вокруг
уже не шелест - гул. Недобрый, зловещий...

- ...Но мир этот получишь ты, собака ахейская, когда приползешь на брюхе
своем к подножию трона Владыки Двух Царств, и прах под ногами его облобызаешь,
и принесешь дань тяжелую, и обязуешься служить ему, как пес служит своему
хозяину. Ибо ты - блевотина грязная, ибо ты - мерзость под солнцем, а твои
союзники - вши в шерсти собачьей...

Взглянул мне в глаза Месу, воевода Птаха. И Тартар был в его взгляде.

Взметнулись секиры, рванулись вперед .фракийцы и шардана, сомкнулась стена
гетайров, посла неразумного спасая, бросился вперед черный Мемносе, рот
товарищу своему зажимая:

- Нет, нет! Отец хочет мира! Отец хочет мира!.. Поздно!

- На Кеми! На Кеми! На Кеми! Смерть послам-ублюдкам! Смерть
Мернептаху-собаке! Смерть! На Кеми! Веди нас, Дамед! На Ке-е-еми-и-и!!!

- Теперь их не удержать, ванакт. Даже если ты откажешься, они пойдут на
Кеми сами...

Спокойно лилась речь Куроса, верховного дамата. Только в глазах... Что-то
странное было в глазах Цулияс, дочери Шаррума, жреца Света-Сиусумми. Все годы
прямо смотрела она, теперь же...

- Шардана, туски и фракийцы поклялись на крови отомстить за оскорбление.
Дарданы тоже. Твои воины...

- За моих не волнуйся, Курос, верховный дамат! - не выдержал я. - Они
знают, что такое приказ!

...Хоть и пришлось у Фоаса, братца моего куретского, копье из рук
вырывать. Все рвался с Месу переведаться.

- А что ты скажешь, дамат верховный? Не сразу ответила Цулияс, дочь
Шаррума, жреца Света-Сиусумми. Дернула губами пухлыми, поглядела странно.

- Если бы меньше знала тебя, ванакт Диомед, то решила бы, что ты подкупил
посла... Что-о?

- ...Но это не так, хотя, может быть, тебе и стоило это сделать. Я
говорила с Мемносе, воеводой Ра...

"Говорила"! Не иначе, надоело девчонке играть в Куроса-дамата. Или не о
том сейчас ее мысли.

- Мемносе в ужасе. Великий Дом приказал договориться с тобой, ванакт,
предложил самые выгодные условия. Кеми хочет мира!

- Но почему?.. - не выдержал я.

- Месу - изменник. Я узнавала - он приемный сын Рамзеса, отца Мернептаха,
родом из народа хабирру, которые уже много веков живут в Кеми. Недавно он
поссорился с Великим Домом. Кажется, речь шла о том, что кемийцы обижают его
соплеменников, заставляют их строить каналы и лепить кирпичи. Месу не смог
ничем им помочь...

- И решил отомстить Мернептаху, - понял я. - Спустить на него шелудивого
пса Диомеда. Неплохо!

И ты, Великий Дом, Владыка Двух Царств, ведаешь, что такое измена! Измена
- вечная супруга царей...

- Но почему ты сказал... сказала, что я должен был подкупить этого
хабирру?

Дернула плечами, в сторону отвернулась, словно там, на красной шатровой
ткани, ответ написан. Все годы прямо смотрела Цулияс, дочь Шаррума, жреца
Света-Сиу-сумми, мой верный дамат Курос.

Не смотрит уже.

- Тебе не захочется слушать меня, ванакт Диомед. Тебе и так наговорили
сегодня...

Не выдержал. Встал, за плечи девчонку взял. Повернул.

- Сядь!

Присела на скамейку резную, финикийскую, губы пухлые щелочками сжала.

- Говори!

Подняла взгляд, улыбнулась грустно.

- Тебе помогают боги, ванакт Диомед. Или демоны. Или ты сам - демон.

- Не о том, - вздохнул я, уже ничему не удивляясь. - Я должен был
подкупить посла...

- Чтобы он нарушил приказ и разжег войну. Все просто, ванакт Диомед, сын
Тидея! Твое войско послушно приказу, твои союзники - нет. Да они тебе уже не
нужны, они опасны. А теперь, когда кровь ударила им в печень, все эти шардана и
туски пойдут на Кеми - под стрелы Мернептаха. Великий Дом окажет тебе великую
услугу - избавит от беспокойных друзей. А ты возьмешь Аскалон, разрушишь его до
основания, чтобы вся Азия содрогнулась, потом заключишь выгодный мир с Кеми...
Вот оно, твое Великое Царство, правда?

- Правда, - кивнул я. - Это правда, Цулияс, дочь Шаррума, жреца
Света-Сиусумми. И это Великое Царство построили мы с тобою, верховный дамат!

Дрогнуло ее лицо - на миг единый, на малую капельку воды в клепсидре.*

*Клепсидра- водяные часы.

- За эти годы я хорошо узнала тебя, ванакт Диомед. Ты - не мудрый
правитель, не тот, кто возводит царства. Ты - воин, ты - разрушитель. Но боги
за тебя, тебе не приходится даже стараться! Знаешь, я уверена, что даже если ты
сейчас все-таки начнешь войну с Кеми, то все равно победишь. Мернептах воюет на
севере и на юге, за порогами Нила, момент очень удачный... Как тогда, когда ты
сжег мою Хаттусу, ванакт!

Побелели ее темные глаза, блеснули светлым железом.

Не забыла. Не простила.

...Почему-то вспомнился хеттийский кинжал, тот, что нашли на трупе
Эриния-аэда.

- Демоны хранят тебя, демоны защищают, демоны даруют удачу... Я не буду
больше служить тебе, ванакт Диомед!

Вот как? Я протянул руку, сжал пальцы на ее подбородке, подождал, пока в
темных глазах блеснут слезы.

- Будешь! Ты будешь служить мне, Курос, верховный дамат, пока я хочу
этого! Пока я не построю Великое Царство! Мое Царство!

- Но зачем? Зачем?

Дернулась, отбросила мою руку, вскочила.

- Даже царю, даже ванакту, даже владыке мира нужен свой дом, свой сад,
женщина, которую он обнимает ночью! Ведь он тоже человек! А где твой дом,
Диомед, сын Тидея? Где твой сад? Где твоя женщина? У тебя нет ничего, кроме
пепла и крови под ногами! Ничего - потому что тебе иного и не надо. Так зачем
тебе царство? Скажи, зачем? Скажи, ты еще человек?

Крикнула - как ударила.

Не ответил я, хоть и прост был ответ.

...Дом - чужбина, сад - Поле Камней, женщина - в Темном Аиде... Хоть я еще
и человек.

Человек? Демон? Или просто тьма из Эреба, гнев Божий над Азией?

Кто я?

"...А ты, Дамед, владыка жестокий, до неба вознесшийся, - до ада
низвергнешься, ежели не выслушаешь слово, что было мне от Ахве-Господа! Ибо
мнишь ты себя сильным, но ты лишь песок под ногами Его, лишь пыль в устах Его,
хрупок ты, как слюда, перед Его страшной яростью!.. А посему, Дамед, владыка
жестокий велю тебе идти в землю Ездра-леон, к Гилгалу-камню..."

* * *

- Ну ладно, Тидид, как скажешь, подождем еще несколько деньков, погодим
стены крушить. Но почему?

- Это приказ, богоравный Сфенел Капанид, басилей Аргоса!

- Еще и обзываешься...

- Доблестные фракийцы! Храбрые шардана! Мужественные туски! Великие
воители-дарданы! Знаю я, как велик гнев ваш против Кеми, против
Мернептаха-царя, чей грязноязыкий посол дерзнул оскорбить нас всех. Но война -
искусство богов, победа - в их руках. А боги завистливы. Знайте же, что
завистливые боги развязали грязный язык послу Великого Дома. Сильны боги Кеми,
в их воле погубить каждого, кто без их дозволения попытается вступить в Черную
Землю. А потому я, Диомед, сын Ти-дея, Дамед-ванака, ваш друг и союзник, прошу
и требую: ждите! Час близок! Но пока - ждите!..

- Мне некогда, Фоас. Вернусь дня через три, поговорим.

- Э-э, брат Диомед! Тут такое дело, брат Диомед, такое дело интересное,
понимаешь! Амфилох-басилей человечка прислал, да. Такого хитрого, да. Этот
человечек гонца хеттийского в лицо знает, да. Гонец приедет, предателя, что нас
врагу продает, искать станет, чтобы все тайны от него, негодяя, узнать. А мы
тихо пойдем, а мы тихо поползем, все увидим, все приметим, предателя к тебе на
веревке притащим...

Но мне уже все равно. Почти все равно. Дорога на Ар-магеддон осталась за
спиной.

Земля Ездралеон, камень Гилгал...

АНТИСТРОФА-II

Хорошо, когда незачем спешить! Хорошо, когда торопишься не ты, а дорога, и