Чтение 22–й страницы книги ~Если смерть проснется~

- Я уже воевала с братьями. Правда, с двоюродными. Теперь придется воевать с родным.

- Нет! - Войча встал и решительно качнул головой. - Не придется! Я вот чего придумал...

Придумал это не он, а Ужик, но Войча решил не уточнять.

- Ты - Кейна, моя сестра. Я объявлю об этом и назначу тебя правительницей Коростеня. Наши войска мы размещать у вас не будем, а дань останется прежней. Это то, что ты предлагала - Договор Велги. Иначе - война!

Велга долго думала, затем грустно усмехнулась:

- Если бы еще утром мне кто-то сказал, что я стану наместницей Светлого, я бы его задушила... Это не выход, братец Зайча! Это передышка - на несколько лет. В крайнем случае - пока мы оба живы.

- Да, - согласился Войча. - Ты права, Кейна. Пока мы живы...

Все было знакомо: небольшая поляна, избушка, вросшая в землю почти по самую крышу, Ужик и даже страшный волосатый чугастр, с унылым видом сидевший возле костра. Ужик пристроился рядом, сердито выговаривая чудищу:

- Не знал, не знал! Не знал, так нечего заклинания читать! Кудесник нашелся, любимец богов! . Чугастр бормотал что-то невразумительное, явно оправдываясь. Ужик отмахнулся:

- Вспомнил! Дед твой в таких делах хоть разбирался! Ишь, Истинный Лик принять захотел! Бедняга-лесовик сокрушенно поднял вверх страшные когтистые лапы.

- Ладно. Завтра сюда придешь, что-нибудь придумаю. Но будешь еще с заклинаниями шутить, в жабу превратишься - зеленую! Понял? Ну, иди!

Чугастр вскочил, согнулся в глубоком поклоне и сгинул - словно и не было его тут. Ужик вздохнул и повернулся к Войче:

- Видал? Дед ему, видишь ли, тайну поведал! Небось, и тебе жаловался?

Войча вспомнил давнюю встречу с бедолагой-чугастром и усмехнулся. Хорошо, что Ужик расколдует лесовика. Каково всю жизнь чудищем по лесу бегать!

- Съездил? - Ужик встал, отчего-то поморщился, потер висок. - Договорились?

- Вроде, - Войча вздохнул и внезапно заметил:

- Ужик! У тебя это... волосы седые! И вновь вспомнился сон. Седой Ужик... Правда, седых волос у парня почти и не было, только на висках еле заметно серебрились несколько прядей. Но все-таки...

- Да ну? - Ужик вновь провел рукой по виску. - С вами поседеешь! Пошли, Зайча. Тут недалеко...

Наглец Ужик и не думал именовать его Свет-дым. Войча на это и не рассчитывал, но втайне надеялся хотя бы на "Войчемира". Да где там!

И вновь, как когда-то, Войча ехал верхом, а Ужик шагал рядом, закинув за плечи котомку, рассчитанную на средних размеров ежа. Снова вокруг был лес, укутанный в мягкие весенние сумерки, и поневоле думалось о далекой Навьей поляне, о Старшей Сестре, пришедшей когда-то к их ночному костру. Хотелось поговорить об этом с Ужиком, но Войча не решался. Еще посмеется парень!

А Ужик неторопливо рассказывал о великой смуте, начавшейся среди Рожденных Дважды, о рахмане Ямасе, поднявшем мятеж против Патара, о том, что Ямас хотел свергнуть власть Кеев и вернуть какой-то древний порядок. И будто даже Велгу нашел именно Ямас, чтобы ее, дочь Светлого, усадить на савматский престол. Войча слушал внимательно, старался запомнить и вновь, в который раз, сожалел, что приходится заниматься такими сложными, непонятными делами. То ли дело выехать в чисто поле на лихом альбирском коне, взять Змея... Впрочем, и Змея у него уже нет...

Узкая лесная дорога вела все дальше, становилось темнее, а Ужик все рассказывал, и Войчемир постепенно успокаивался. Кажется, тут обойдутся без него. Ямас куда-то исчез, его брат - известный чаклун - тоже, а с остальными Патар вместе с Ужиком как-то справились. И хорошо - одной заботой меньше!

Наконец впереди показалась поляна - побольше, пошире. Посреди стояла изба, рядом - домишко поменьше, невысокая скирда прошлогоднего сена...

Ужик приложил палец к губам, Войчемир понял и, стараясь не шуметь, слез с коня. Они подошли к крыльцу - маленькому, на три ступеньки. Дверь была полуоткрыта. Из глубины дома доносился негромкий голос. Войча прислушался - и невольно удивился. Голос был женский - кто-то пел колыбельную:

Ночка к нам пришла опять Колыбельку покачать, Спят зверушки все вокруг, Заяц спит, и спит барсук.

Спит собака у ворот И дочурку стережет, Спит петух, и спит коза. Закрывай скорей глаза.

Войча невольно улыбнулся - похоже, в бедном хозяйстве не было даже собаки. Послышался детский плач, но вот голос вновь запел:

Светлый месяц поплывет, Сон хороший принесет. Звезды водят хоровод, И мурлычет серый кот...

Кто-то жил здесь, в затерянном среди лесов зимовнике. Войчемир повернулся к Ужику, хотел спросить, но тот вновь приложил палец к губам. Они вернулись к опушке, Ужик присел на траву и кивнул:

- Ее зовут Сайна. Дочке два месяца. Отец погиб прошлой осенью.

- Ясно, - Войча помрачнел. Сколько же сирот осталось после проклятой войны! Рука потянулась к поясу, где висел кошель с серебром. Ужик понял и покачал головой:

- Не спеши. Она из Калачки.

Войча хотел переспросить, но вспомнил - и похолодел. Калачка. Ключ. Дверь. Зеркало... Но ведь село погибло! Войче доложили об этом еще ранней весной, как только он начал разбираться с делами...

- Помнишь, Зайча, я не мог понять, почему звезды расположены так странно? И еще падающая звезда...

Войча кивнул, вспомнив, как заморыш раскладывал камешки возле старого святилища.

- Патар помог. Все оказалось просто - звезда еще не падала! Когда мы были в Акелоне, Ключ еще не родился! Я вывез эту женщину из Калачки сразу - как чувствовал. Боюсь, село погибло не случайно. Ямас, похоже, знал о Двери. Он считал, что Ключ надо уничтожить.

- И поэтому... - поразился Войча. - Все село...

- Не знаю. Может быть... Понимаешь, Зайча, я и сам подумывал об этом. Не уничтожить, конечно, но спрятать куда-нибудь подальше. Но потом понял - нельзя. - У Тай-Тэнгри тоже есть Ключ.

- Да. Но не только. Понимаешь, Дверь, вернее та Сила, которая за нею, может не только разрушать. Говорят, твой предок, Кей Кавад, с помощью этой Силы вырыл русло Денора. Представляешь? Уничтожить просто. Сложнее попытаться понять...

Войча кивнул на убогий домишко. Ужик встал:

- Пойдем. Надо будет что-то придумать. Время идет быстро, скоро эта девочка сможет приложить руку к Двери...

Они вновь подошли к избе и снова услыхали негромкий женский голос:

Белый кот проспит всю ночь, Черный кот умчится прочь, Спит медведь в своей норе, Встанет только на заре.

Спят деревья и кусты, Спят зверушки и цветы. Люди спят, и спит трава, И тебе уснуть пора...

Они переглянулись, и Войча осторожно ступил на скрипящее крыльцо...

1996г.

Автор благодарит Дмитрия Громова и Олега Ладыженского за помощь и поддержку при написании "Ории".