было опустил руки. Тем более, я уже демобилизовался, работал теперь в
большой газете Центрального Комитета, мне не хотелось отставать от других:
одно дело - тематика военная, другое - гражданская; работы было много и
работа, как казалось тогда, да и кажется теперь, была не бесполезной.
Шмаринова. Как ни странно, жил он теперь в городе, в котором я родился и
из которого был призван в армию. Оказывается, в нашем городе он работает
теперь директором фабрики по изготовлению женской одежды. Все у него в
порядке, - сообщал Шмаринов. - Демобилизация произошла сразу после смерти
И.В.Сталина. Вышла с фронтовыми неплохая пенсия, но в райкоме партии
сказали, что надо поднимать производство, и хотя он, Шмаринов, мало что
смыслит в таком производстве, пошел и, смеет заверить теперь, через год,
показатели выросли, на радость его, Шмаринова, и на радость тех, кто его
рекомендовал.
был в Москве. И хочу сказать несколько слов, утешительных слов, в наш
общий адрес. Помнишь генерала С.? Я, по-моему, тебе как-то о нем
обмолвился. Это тот самый С., который много виноват в деле известного нам
обоим Шугова. Я понял по тем публикациям твоим, что в Москве ты бываешь
часто. Вот и зашел бы к доступному нам теперь С. Он живет после
демобилизации уединенно, стал прост, как все. Это он, если уж говорить о
первопричине, сделал первый пробный выстрел в Шугова и в твою несравненную
Даму - Елену Мещерскую. В общем, у С. кое-что узнаешь"...
объяснить. Разведчик Шмаринов это мог.
лето". Такой теплый и сухой погоды в конце сентября я даже в своей
украинской столице давно не видел. Теплый воздух несло откуда-то из-за
леса. Дача была даже лучше, чем у Мещерских. Два волкодава охраняли ее. И
когда С. вышел на крыльцо, они кинулись к калитке, точно понукаемые
хозяином, с громким лаем.
как на проходной, наверное, его бывшего заведения.
и не знал, как вести себя в дальнейшем.
сбитый мужчина за шестьдесят лет, у него оставалась гордой осанка, голова
седая - этакая шапка седых, ухоженных волос. Одет С. в бухарский халат
красного цвета, на ногах легкие мягкие туфли с дырочками вверху.
генерал в отставке С.
ходят не разочаровавшиеся в обстоятельствах люди.
желтых, отполированных досках.
шкаф для одежды, стулья и стол под общий тон, два кресла, светильники,
дорогие картины - темные, старинные. Слева от оленьих рогов, куда я
повесил свою сумку под внимательным руководящим взглядом С., увешанная
звериными шкурами стена была похожа на стену старого процветающего замка
где-нибудь в Англии.
На столике, перед нами, появилась всякая снедь: буженина, нарезанная
аккуратными ломтиками, лососевая икра в красивых чашечках, молоко, кофе.
Снедь принесла женщина лет пятидесяти, невидная лицом, но еще стройная. С.
ей кивнул головой, что означало, как я понял, спасибо и она может
удалиться.
какое-то широкое совещание по сельскому хозяйству.
позвонили?
Что-то все было похожим. Я подумал о даче Мещерских. Сейчас там Лена. Где
же она еще может быть? Когда я после письма позвонил Шмаринову из своей
редакции, он мне об этом сказал. Лена Мещерская теперь хозяйкой живет на
даче родителей. Они все на нее молятся. У нее действительно хрупкое
здоровье. И это здоровье не от нее зависит.
Киргизии, знал все и теперь. Ему надо все это знать. Я решил, что со
службы его выперли не без помощи Железновского. Еще тогда грозился
новоиспеченный полковник, что если Шмаринов не "приведет меня в порядок",
сам будет виноват. Доколе буду я строчить во все концы фитюли по поводу
железнодорожников и пограничников?
трудовое крестьянство, ставшее после раскрепощения работать менее усердно?
корреспонденту газеты, уважаемой в верхах, было поручено написать
"Вечернее интервью" с одним из руководителей, сопровождающих Хрущева в
поездке по нашей республике. Я отправился вечером в ЦК и встретил там
Никиту Сергеевича... в болотных сапогах. Окружению подхалимов Никита
Сергеевич в коридоре рассказывал о том, как первый секретарь ЦК нашей
республики из винтовки завалил пришедшего на ужин кабана.
первом лице. Те же, кто хихикал, донесут, почему улыбались от рассказа
Хрущева другие. "И полез, и орет: "Рятуйте!" - Хрущев прошагал в болотных
сапогах в кабинет первого, и оттуда послышался вскоре взрыв хохота.
успел снять после охоты? Или - бравировал?
сапогах решается проблема насущная - проблема сельского хозяйства. Но не
напишешь же?
помру на кукурузной еде.
чашку, когда она опустела.
Шугове.
я любовником был у Елены Мещерской? Скажешь откровенно, скажу кое-что и я.
действительно пограничники волнуют? Только искренне? Зачем ты с ними
столько возишься?
что, они виноваты? Или Шугов виноват?
так! - Он стукнул по столу кулаком. - Дошло, наверное, что меня, генерала,
его недруга, попешили, наконец... Туда же к нему, этому Шугову, доходит!
Говорят, там - шишка в разведке. Конечно, знает весь южный регион! А это
же мусульмане. Чего его знать! Они же продадут все, эти мусульмане. Только
пообещай... Но ничего, Павел Афанасьевич! Ты зря похоронил меня!
тебе раз!
о тебе рассказывал: мол, неуправляем бываешь, лезешь на рожон. А сейчас,
когда ты о болотных сапогах рассказал, я тебе доверяю. Выпить бы за это! -
потер он руки. - Хлебануть с радости!
громко сказать!.. Лично я ему не прощу! Он еще попомнит, на кого руку
поднял. На померших - подумай! А живым... Живым не мешай жить, ежели сам
живешь и в болотных сапогах по коврам шастаешь! Не смей учить тогда! Не
смей говорить: "Пиши по собственной болезни!" Сам ты больной! И мы тебе
припишем эту болезнь!
ушах. И было страшно глядеть на перекошенное от злости лицо генерала.
махнул ей рукой, и она снова скрылась.
Значит, сержанты...
Березин Федор
Сертаков Виталий
Конюшевский Владислав
Контровский Владимир
Посняков Андрей
Корнев Павел