оснований считал себя одним из хозяев.
после следующего поворота будет еще поворот - тогда повернем обратно.
Идем!
размышлял о подслушанном разговоре, об Уррие, о его неожиданно
проявившейся загадочной силе и о себе - кто же он на самом деле? Ламорак
вспоминал прелестные формы колдуньи и хотя считал, что она несколько
полновата, все же решил, что у Уррия есть чувство прекрасного, раз он
положил на нее глаз. Хотя, скорее, это она его обихаживает, чем он ее, и
неизвестно кто кого выбрал. Триан же размышлял о том как выбраться из
подземелья. Он знал твердо, что свернул именно в нужный тоннель, он видел
начертанный им же когда-то знак у входа, но он так же знал и то, что они
уже давно должны были придти.
боком. Но за поворотом ход опять оказался нормальным и они заметили
впереди долгожданный свет. Они бросились со всех ног.
колдовской пещеры. Они заглянули внутрь.
волшебную жидкость, до краев наполнявшую котел. Черные волосы ее упали на
лоб и выражение лица колдуньи разглядеть было невозможно. Пурпурный плащ
был распахнут, тяжелые, налитые жизненным соком груди красавицы почти
касались стола.
воскликнул Ламорак. - Сделали круг и вновь вернулись сюда. Хорошо хоть не
заблудились. Пошли снова!
Уррию. Мечтали лишь выбраться на свежий воздух.
все четыре противоположных тоннеля и вошли в тот, рядом с которым Триан
факелом осветил начертанный им в первое посещение кривой крест.
тревожными предчувствиями, они вновь вышли к колдовской пещере. Колдуньи
там уже не было - лишь зеркало тускло отражало слабое сияние исходящее из
угла.
в изнеможении уселись возле стены, чтобы хоть немного дать отдых гудящим
от напряжении ногам. Триан достал из сумки остатки их дневной трапезы.
момента их входа в подземелье, они не знали день ли еще наверху или уже
ночь.
Они выглядели точь в точь, как его друзья, также двигались и даже
выражение их лиц было совершенно обычным для Эмриса и Ламорака, но что-то
подсказало Уррию - это не настоящий Эмрис. Если бы это был не Эмрис, то
может быть Уррий и обознался бы, как и произошло со лже-Сарлузой, но с
Эмрисом он ошибиться не мог.
рыцаря. Но на сей раз призраки стояли на его стороне. С оружием. С
оружием, которое могло убивать - порез на груди, сделанный мечом
исчезнувшего рыцаря не затянулся, а кровоточил.
и встал с ними в один ряд. Все четырнадцать разрисованных язычников
спускались с холма с твердой решимостью покончить с ним раз и навсегда. И
неожиданная подмога в лице еще двух юнцов их ничуть не смутила. Им
оставалось преодолеть около тридцати футов.
голова иногда работает в самом неожиданном направлении. Уррий вдруг
отчетливо понял, что призраки появлялись как бы по его просьбе. Он очень
хотел обладать Сарлузой и она явилась. Он очень боялся появления
тяжеловооруженных рыцарей, против которых бессилен его меч и... впрочем
выражение "очень боялся" тут не совсем подходит, но все же близко к
истине, скажем, - опасался. И Уррий очень хотел бы видеть рядом с собой
Эмриса и Ламорака - вот их точные копии стоят рядом, плечом к плечу,
готовые к бою.
своим конным отрядом в полном боевом облачении? Уррий захотел. Очень -
свирепые товарищи убитых им воинов приближались.
его сзади дубиной, обернутой тряпками. Уррий повернулся назад, даже вверх
посмотрел. Призраки Эмриса и Ламорака стояли в напряженной позе с мечами
наготове и смотрели на приближающихся противников - точь в точь как это
делали бы настоящие. Зато к насыпи, поднимая клубы пыли, мчался
ощетинившийся копьями отряд его отца. Уррий узнал их по по перьям на
плюмажах шлемов и голубым плащам. Хотя не мог разобрать что было
изображено на серебряных значках у них на плечах, Уррий знал: там вепрь -
символ графов Маридунских.
испугался - у него никогда ничего не болело. Лишь многочисленные и
неизбежные синяки, ссадины и царапины, которые мгновенно заживали. Но все
его внимание тут же привлекло разворачивающееся сражение.
сторону, чтобы дать дорогу призракам бронированных всадников. Как то
незаметно для него копии Эмриса и Ламорака исчезли - необходимость в них
отпала. Разве устоять воинам с голой грудью против рыцарей в доспехах!
отряда всадников. Они слаженно отступили выше, убрали сабли. Предводитель
на самом верху насыпи что-то громко кричал, потрясая длинным мечом. Бойцы
встали в странные позы и принялись что-то метать в приближающихся рыцарей.
пока он верит в их существование. Либо в нем совершенно случайно открылись
некие магические возможности, либо что-то таинственное, могучее и
волшебное, скорее всего находящееся в Красной часовне, воплощает в
реальность его мысли. И Уррий не сомневался, что через несколько мгновений
его всадники размажут наглых иноверцев по насыпи, только кишки от них
останутся в грязи. Как и подобает истинному рыцарю, Уррий всей душой
ненавидел стоящего перед ним противника, хотя совершенно его не знал, в
первый раз видел и ничего плохого тот ему не сделал. Перед тобой
вооруженный враг, осмелившийся бросить вызов? Убей или погибни с честью! -
вот один из основополагающих жизненных устоев настоящего рыцаря.
взялся отряд. Поза его стала неестественно-напряженной, он простер к
стремительно надвигающимся всадникам руки. С пальцев его сорвались
зеленоватые молнии и ударили в самую сердцевину отряда. Против всех
известных законов всадники, мчавшиеся на полном скаку, мгновенно
остановились, словно превратились в неподъемные каменные статуи, и начали
терять очертания.
И Уррий понял, что победить он сможет, если вообще сможет, лишь умом и
хитростью. И тут же гениальная идея посетила его.
Чертов камень, что расположен близь Большого холма вдруг возник над
насыпью. Да так, чтобы и пожилого предводителя иноверцев захватило.
прозрачном воздухе. И рухнул на насыпь холма, скрябнув краем по стене
часовни, накрыл всех воинов - они даже закричать не успели. За грохотом,
вызванным падением валуна Уррий не услышал хруста раздавливаемых костей.
Камень тяжело пополз по насыпи вниз.
разрисованных воинов такой вес или переломаются.
покоится на своем вековечном лежбище неподалеку от Большого Холма,
медленно исчезал. Уррий в который раз за короткий промежуток времени
наблюдал за исчезновением морока. Что происходит, черт возьми? Что
творится в Красной часовне? Уррий вновь вспомнил о Фраксе. Надо
подниматься наверх. Сколько еще там может быть иноверцев? Как отличать
живых людей от наваждений? Уррий не знал. Черный зев входа в Красную
часовню пугающе взирал на него сверху. Оттуда не доносилось ни единого
звука - то ли там никого больше не было, то ли враги затаились в засаде.
смотреть на грязно-бурое месиво, оставшееся от бесстрашных бойцов. Он не
боялся вида смерти, он воспитывался на рассказах о подвигах и сражениях и
сам мечтал сражаться и побеждать. Но видеть насильственную смерть ему еще
не доводилось.
Уррием воинов - Уррий и не заметил, когда мертвецов оттащили с насыпи.
Камень не задел их. Но лишь рыжебородый сжимал оружие в правой руке. Уррий
разжал уже начинающие коченеть пальцы покойника и взял клинок, который
принадлежал ему по праву победителя. Сунул в ножны от меча - изогнутый
клинок вошел плохо, прорезав кожу ножен.
саблю, которую держал в руке. Да... Преодолевая отвращение он посмотрел на
раздавленные останки... Заметил полосы необычных клинков. И очень захотел,
чтобы какой-нибудь не очень брезгливый слуга собрал для него неоценимые
трофеи (интересно, а каков меч предводителя?). Сам того не осознавая,
Максимов Альберт
Роллинс Джеймс
Контровский Владимир
Прозоров Александр
Распопов Дмитрий
Рыбаков Вячеслав