Чтение 22–й страницы книги ~Мальчик и тьма~

Но я не подлец. Последний раз глянув на площадь, на какой-то огромный
магазин напротив, на древние камни под ногами, я сделал шаг назад. И
Потаенная дверь захлопнулась, словно только и ждала моего решения.

- Пусть думают, что померещилось, - сказал я себе, глядя на
деревянную дверь, медленно зарастающую камнем. - Можно будет еще
вернуться...

Но почему-то я знал - эту Потаенную дверь мне уже никогда не открыть.

На подрагивающих ногах, чувствуя, как подламываются коленки, я обошел
башню Летящих.

Дверей здесь больше не было. Никаких - ни обычных, ни потаенных.
Летящие прекрасно обходились площадкой наверху.

Но ведь оставались еще и окна! Узкие для взрослого, но вполне
пригодные для меня!

Одно из окон оказалось довольно низко, на уровне моего лица. Я глянул
в него - и отшатнулся.

Мрак. Густой, черный, непроницаемый мрак. Лишь через несколько секунд
я понял, что в окно вставлено стекло, такое же, как в черных очках
торговца. Я ударил кулаком - никакого эффекта. Тогда я достал меч и
несколько раз рубанул по стеклу клинком.

Потом ударил рукояткой меча.

Ни-че-го. Не так-то просто разбить темноту.

Я стоял у подножия башни, кожей чувствуя, как истекают последние
минуты. Либо я пройду... либо можно уже не спешить.

Я смотрел на окно, и ненависть, перемешанная со страхом, закипала в
душе. Надо разбить стекло. Я должен. Я смогу!

Черная гладь, затягивающая узкое окошко, задрожала. Словно мой взгляд
толкал стекло сильнее кулака или стали. Я мог бы удивиться - и, наверное,
все бы пропало. Но меня сейчас ничего не могло удивить. Я смотрел на тьму,
и та корчилась, гнулась под взглядом, пока не раздался тихий хруст и
стекло не разлетелось тысячей мелких осколков.

Даже теперь у меня не было времени удивляться. Подтянувшись, я
протиснулся в окно и спрыгнул внутрь башни.

Маленькая комнатка. Закрепленный на стене факел, горящий черным
пламенем. Я даже почувствовал его свет - не увидел, а почувствовал, как
ледяное дыхание на коже.

Больше в комнате не было ничего и никого. Одна дверь, под самым
потолком - маленькое окошечко, забранное решеткой, ведущее внутрь башни.
Наверняка не для обзора, а для вентиляции.

Где же мне искать Лэна? Узников обычно держат на вершине башен... Я
толкнул дверь, но та не поддалась.

Ломать? А смогу ли? Это ведь просто крепкое дерево, а не стекло из
тьмы... Я посмотрел на осколки стекла - и наконец удивился: они стали
самыми обычными. Только на некоторых дрожала багрово-черная жидкость,
взявшаяся невесть откуда.

Не знаю, что бы я сделал в конце концов, не будь в комнате так тихо.
Но в башне царила мертвая тишина, лишь в окне робко шелестел ветер, И я
услышал стон - слабый стон через зарешеченное окошечко под потолком.

Какой же я дурак! Это обычных узников могут держать на вершине башни.
А Крылатых должны держать как можно ниже к земле.

И комнатка, где я оказался, наверное, была тюремной камерой. Такой
же, как соседняя, откуда донесся стон Лэна.

3. Я УЧУСЬ УБИВАТЬ

К окошечку под потолком я добрался легко. Стены внутри были из таких
же неровных камней, как и снаружи, по ним лазать - одно удовольствие. Вот
только свет из глаз мог меня выдать, а повязку я выбросил.

Хорошо еще, что Настоящим зрением я видел и сквозь веки.

Вцепившись в решетку, я заглянул в соседнюю камеру. И внутри у меня
все похолодело.

Вначале я увидел Лэна. Он лежал на железном столе посреди комнаты,
без Крыла, и вообще совершенно голый, только очки ему оставили. В углах
стола торчали какие-то крюки, к ним кожаными ремнями были привязаны его
руки и ноги.

Рядом со столом сидели на корточках двое Летящих. И негромко
разговаривали - я не то слышал их, не то читал с губ.

- Тот, кто светил, улетел.

- За ним погнались.

- Откуда Настоящий свет? Кто он?

- Если поймают того, кто светил, - мы узнаем. Если нет - пусть думает
Нынешний.

- Это его обязанность.

- Да. А наша - делать Летящих.

- Начинаем.

Летящие поднялись, подошли к стене, где на полках стояли колбы и
банки с мутными жидкостями, валялись жуткие на вид инструменты, висели на
крюках маленькие тазики и противни... Стали деловито отбирать какие-то
предметы. Потом вернулись к столу.

Лэн задергался, но вырваться конечно же не смог.

- Не бояться, - знакомым тоном сказал один из Летящих. Да это же тот,
с которым я дрался! - Не противиться. Если ты сам захочешь стать Летящим,
тебе будет веселее.

- И не так больно, - добавил второй Летящий, раскладывая на столе под
боком у Лэна изогнутые, маленькие, как скальпели, ножи; стальные крючки;
пустые колбы; два маленьких тазика...

- Гады... - прошептал Лэн. - Гады. Я вас ненавижу.

- Это будет недолго, - выгружая инструменты и склянки, сказал мой
недавний противник. Лишь одну колбу, заполненную непроницаемо черным
раствором, он оставил в руках. - К вечеру ты будешь с нами.

- Это вам недолго, - сказал Лэн. - Данька с Котенком вернут солнце...

Он тихо заплакал, и я понял, что никакой помощи мой Младший уже не
ждет. Даже не пытается на нее надеяться.

- Солнца не будет, - успокаивающе сказал второй Летящий. - Наши
предки продали его. Они правильно сделали. Тьма лучше.

- Хочешь знать, что с тобой сейчас будет? - поинтересовался мой
противник.

- Нет! - сквозь слезы крикнул Лэн.

- Странно. Ты всегда был таким любопытным мальчиком, Лэн.

Лэн дернулся, прекращая реветь. Запрокинул голову, пытаясь разглядеть
Летящего.

- Откуда ты меня знаешь?

Я тоже уставился на Летящего. Изо всех сил всмотрелся, и Настоящее
зрение не подвело. Лицо Летящего словно приблизилось... и я узнал...

- Я Ивон, - без всяких эмоций сказал Летящий. - Меня звали Ивон. Я
даже хотел когда-то быть твоим Старшим.

Я изо всех сил потянул прутья решетки. Ни черта. Строили Летящие на
совесть.

- Ты... ты... - начал Лэн.

- Я. Твой Старший бросил меня в горах без Крыла. Я попал к Летящим.
Рад, что так получилось. В душе я всегда хотел этого.

- Хотел? Почему? - Лэн снова беспомощно задергался в ремнях.

- Летать всегда. Иметь настоящий полет. Легкость полета. Хочешь
знать, как я стал Летящим?

Лэн, как загипнотизированный, кивнул.

- Мне вырвали глаза, - бесстрастно сказал бывший Ивон. - Не сразу,
постепенно. Так, чтобы боль превратила их свет во тьму. Потом из них
сделали эликсир для стекол мрака.

Лэн замотал головой. А Ивон продолжал.

- Потом мне вырвали сердце. Тоже очень медленно. Чтобы весь свет в
нем перешел во мрак. Из наших сердец нам делают крылья. Крылья, способные
поднять любого, не только ребенка.

- Зачем летать без сердца... - прошептал Лэн. Ивон его не слушал.

- Мне выпустили всю кровь. Из нее делают Черный огонь, которым так
весело сжигать вас в горах. Если бы Нынешний позволил, мы давно бы
испепелили все ваши города. Кровь тоже выпускают медленно, из нее должен
выйти весь свет.

- С тобой им медлить не стоило, - вдруг очень спокойно сказал Лэн. -
У тебя не было света - ни в глазах, ни в сердце, ни в крови.

Ай да Лэн! Ивон (я не мог называть его иначе) дернулся, как от удара.
Но продолжил с прежним равнодушием.

- Тебе досказать всю процедуру? Мы от многого тебя избавим, чтобы ты
легче летал. И много чего получим - и на продажу торговцам, и для тебя
самого. Или тебе уже стало спокойнее?

Я мог бы подумать, что он на самом деле считает, что успокоил Лэна. С
этих придурков станется. Но Ивон разразился хриплым каркающим смехом, и я
понял - он издевается. Пользуется лишней возможностью помучить Лэна.

Он просто садист. Всегда им был, даже когда назывался Крылатым.

Почему я его не убил?

- Ты много говоришь, - неожиданно произнес другой Летящий. - Сразу
видно - недавно был человеком. Не нужно.

- Нужно, - огрызнулся Ивон. - Я лучше знаю людей. Уже сейчас в нем
рождается мрак. От страха. От предчувствия боли. Я знаю.

- Не будет во мне никакого мрака! - крикнул Лэн. - Я просто умру от
ваших пыток!

- Не умрешь. Нельзя умереть полностью, - сказал Ивон. - Видишь?

Он поднял черную колбу, которую держал в руках.

- Это Черный огонь. Слабенький, разведенный. Он не сожжет тебя, когда