словно собиралась гроза, вот-вот грянет, а затем мгновенно гроза
свершилась, ее даже не заметили а теперь дышится легко и вольно.
сейчас еще дуб-дубом, этот вот, что сопит сзади, из славного рода Граба...
или Вяза, не помню, хотя самого хоть грабь, хоть вяжи, слова не скажет.
Его даже муравьи кусают! Мы ж всего полгода тому из дупел вылезли!.. А уже
полмира обошли. Пески видели, окиян-море, на Змеях летаем, как ласточки на
журавлях...
нечто похожее на интерес, даже позеленели, будто молодые почки. Проговорил
чуть быстрее, чем раньше:
Ладно. Вы расскажете где побывали, что видели, а утром я сам отведу вас к
Хозяину. Все-таки мы в чем-то родня. Я сам из рода Дуба. Договорились?
толстые корни крепкого дерева, а улыбка его растянула рот от уха до уха:
короба, а ему либо краснеть до самого низа спины, либо мычать и
поддакивать. Лучше уж не соучаствовать в недостойном волхва деле,
именуемом Мраком военной хитростью.
головы, тут же заснул, а Олег еще долго стоял у окошка. Луна светила
слабо, но глаза привыкли, и он всматривался в странные хижины на высоких
столбах -- зачем столбы вообще? -- ломал голову над отсутствием капища и
жертвенного камня, ни одно племя не обходится без капища, в котором живет
их бог...
перед глазами все еще двигались эти странные люди с зеленой кожей,
безучастно проходили мимо несчастных, что висели вниз головами, никто не
выказал ни злобы, ни отвращения...
понял, что это за странное племя, почему у них нет огня... но тяжелый сон
навалился, как туша медведя, накрыл его мохнатой шкурой, и Олег успел
только прошептать себе, что утром надо не забыть, сказать, предупредить
Тарха и Мрака...
налитая свинцом, душа стонала и отбивалась, стараясь подогнуть лапки и
снова спать, спать.
левый кулак лежал на груди Таргитая. Таргитай понял, что потому-то и
спалось так спокойно и защищено, что хоть кулак волхва тяжел, но лучше
спать под его рукой, все-таки защита, чем ощутить себя голым и брошенным,
как он всегда чувствует себя в одиночестве.
хотят видеть того, что видно ему. И не станут этого делать...
себя подняться, постоял, держась за стенку, пока из головы медленно уходил
сон, а глаза привыкали к темноте. Ночной воздух охладил потное лицо, по
телу прошел озноб. На темном небе с редкими звездами странно выступали
острые крыши хижин. Вдали звездное небо обрывалось сплошной тьмой, там
угадывалась стена леса. Вдали слабо погромыхивало, Таргитай догадался,
почему так спалось, а воздух такой плотный и тяжелый: гроза надвигалась
медленно и неотвратимо.
движении, затаивался, но везде тихо, и наконец ноги уперлись в твердую
землю. В полной тиши он ощутил легкое дуновение в щеку, догадался, что
пролетел филин, только они умеют летать, не хлопая крыльями как дуры-утки.
прокрался на корточках, а когда увидел длинное бревно с темными силуэтами,
пальцы судорожно сжали нож.
испытание! Меня тоже испытывали...
подряд его одногодки, а потом и те, кто моложе, проходили испытание
перевода из подростков в мужчины, а он позорно не выдерживал, оставался на
следующий год, потом еще на следующий, пока не изгнали из племени вовсе...
следили за руками чужака. Таргитай перепилил лыковую веревку на руках и
ногах, затем только догадался перехватить главную, на которой висел
несчастный. Остальных трех освободил уже быстрее. Они долго лежали на
земле, медленно приходя в себя, дышали тяжело, но Таргитай видел, как
жизнь возвращается в их тела. Первый наконец встал, медленно сделал шаг,
держась за хижину, покачнулся, перевел дух, сделал еще шажок, уже
увереннее...
плита, но он ухитрился споткнуться, а когда поднялся, перед глазами были
только столбы хижин, уже не сухие, а покрытые мелкими капельками даже не
росы, а той влаги, что, не дожидаясь дождя, выкарабкивается из воздуха и
увлажняет лицо, одежду, стены.
только чуть помельче и рыжий. Огромный валун все так же медленно
поднимался и опускался на его груди. Похоже, тяжелый кулак нисколько не
мешал спать безмятежно, словно и не волхв, что горами трясет, бедных
зверей пугает.
сладкие пташки вирия: он сумел заставить себя проснуться и встать среди
ночи, он спас от мучений четверых парней... Его не спасли, а вот он, помня
все, спас!
часто, торопливо, потом зашумел, словно по стенам и крыше разом забегали
тысячи и тысячи крупных муравьев. Два раза блеснуло так ярко, что Таргитай
рассмотрел даже ресницы спящего Олега, потом блеск померк, начал
удаляться, а вскоре и шорох затих, только воздух оставался чистым и
свежим, словно гроза бушевала здесь долго и мощно.
провалился... нет, взлетел в сверкающие выси, где он был красивый, сильный
и очень умный, где спасал, бдил, рассуживал, повелевал и всюду делал людей
счастливыми. Даже когда те упирались.
прошел дождь, даже не дождь, а так, дождишко, Мрак в проем видел мелкие
лужи, в которых отражалось солнце. Люди их боязливо обходили, но что
поразило и встревожило Мрака, так это ребятня, что при виде луж вовсе
прятались в хижинах, вместо того, чтобы скакать козликами, разбрызгивая
воду.
внимания на лестницу, под ногами чавкнуло. Не лужа, только сырая земля, но
с его весом можно выжать воду даже из сухой земли.
Мрак услышал крики ярости, отчаяния, даже вопли. Встревожившись, он пошел
прямо по лужам, не замечая, как испуганно и со страхом смотрят на него
все, как отпрыгивают от капель воды.
Перед ним расступались, открывая дорогу. Сердце в груди начало колотиться
тревожнее, почуяло беду. Он еще не понимал, что тревожное в тех деревцах,
что зеленеют прямо перед хижинами, одно вовсе выросло прямо перед
лестницей, словно пыталось взобраться, но передумало... или не успело.
вчера ничего не росло, он помнит, только утоптанная земля, но сердце
билось все чаще. Он остановился, в груди стало внезапно холодно, как зимой
голым.
глаза уже закрыты, руки подняты кверху, из пальцев выбились зеленые
листочки, а ступни стали широкими, от них в землю пошли молодые тонкие
корешки.
полдороге к поясу. Подходил вождь, которому он всю ночь рассказывал об их
удивительных странствиях. Вождь смотрел мимо гостя, в зеленых глазах, все
больше похожих на наплывы дерева, появилась глубокая печаль.
дождя?
ступни выжгло бы солнцем так, что они уж не смогли бы... разве что попав в
большую воду надолго... Но им не дали окончить испытание. Это сделал ты?
и... мне просто все равно, сколько из вас выживет. Но кто-то из моих
спутников не стерпел... И, кажется, я знаю, кого подвело доброе сердце!
счастливыми. Светло-зеленая кожа медленно грубела, превращаясь в кору, но
Мрак чувствовал, что еще не одну неделю их человеческие лица будут
напоминать о трех злобных и глупых пришельцах.
Белоусов Валерий
Херберт Фрэнк
Прозоров Александр
Лондон Джек
Акунин Борис
Круз Андрей