Чтение 22–й страницы книги ~Дорога~

(нержавейка, называется!) и стал аккуратно разматывать черную кожаную
ленту. Надо будет и вправду заклепок на нее насажать. Пусть думают, что
металлист - приставать не будут.

Кожа под повязкой была неестественно белая, в красных прожилках, и
совсем без волос. Ну, однако, папа и намотал! Перестраховщик. Вот хохма
будет, если там вообще ничего нет. Ладно, посмотрим...

- Что это у тебя, Серый? Татуировка? - все с интересом придвинулись к
моей руке. И в самом деле, что это? На месте родинки - две пересекающиеся
окружности, диаметром с двухкопеечную монету, перечеркнутые крест-накрест.
Откуда...

И тут руку мне словно ожгло огнем. Окружности вспыхнули горячим
красным светом, как спираль электроплитки. Нестерпимый жар быстро
распространился по всему телу. Перед глазами поплыло, в ушах нарастал
звон, окружающее стремительно проваливалось в расплавленную качающуюся
пустоту... "Ну вот, предупреждали же!.." - успел подумать я, попытался
было отдать приказ несуществующим рукам закрыть проклятую родинку - и это
последнее усилие окончательно выбросило меня из реальности...

Мыслю - следовательно, существую. Не мыслю? Следовательно, не
существую...

...Тишина. Нет, не совсем тишина. Часы тикают. За окном, в отдалении,
прогрохотал трамвай. Стоп. За каким окном?

Лежу на чем-то твердом, наверное, на полу. Очень не хочется открывать
глаза. Странно, почему так тихо?

Сквозь ресницы я вижу белый потолок с тонкими витиеватыми трещинками,
люстру с одним горящим плафоном... Та же комната. И ничего не болит, даже
голова. Может, мне все спьяну привиделось? Так вроде бы не с чего,
подумаешь, каких-то три литра "Колоса"...

Подтягиваю ногу, опираясь руками об пол, при этом влезаю во что-то
липкое - а, это Стас стакан с пивом разбил, на стекло бы не напороться! и
- медленно встаю, поднимая опухшие веки. И тут же хватаюсь рукой за
стенку, чтобы не упасть снова.

Возле дивана, обивка которого была разорвана в клочья, лежал
окровавленный Стас, неестественно вывернув голову. Живот его был распорот,
часть внутренностей вывалилась на паркет. Правая рука была оторвана по
локоть, из культяпки еще сочилась кровь, смешиваясь с пивом из
раздавленной восьмилитровой канистры. Вот во что я влез...

Из-под обломков стола торчали ноги в кроссовках. Одни ноги, без
туловища. На правом "Адидасе" налип рыбий плавник.

Когда меня перестало рвать, я с трудом разогнулся и побрел в
прихожую, к телефону. Телефон, к счастью, уцелел. Я переступил через
кого-то с огромной рваной раной на спине и взял трубку. И только тут
обратил внимание, что повязка по-прежнему аккуратно закрывает предплечье
левой руки. Может, я ее действительно не снимал?..

Молоденькому сержанту сразу стало плохо, и пожилой врач из приехавшей
с ними "скорой помощи" минут семь приводил его в чувство. Пока они там
возились, коренастый капитан с серьезным лицом отвел меня в сторонку и
стал задавать вопросы. Я честно удовлетворил его любопытство, умолчав,
правда, о случае с повязкой - не хватало еще, чтобы этим заинтересовалась
милиция. Внимательно выслушав меня, капитан вместе с очухавшимся сержантом
удалился осматривать место происшествия. Бледный сержант предположил
возможность пьяной драки, споткнулся о разорванного Стаса и все остальное
время угрюмо молчал.

Мне сунули протокол, подписку о невыезде, я подписал, не глядя, и
потащился домой.

В голове гвоздем засела идиотская фраза из протокола. "В квартире
имели место пять трупов в состоянии расчленения". Пять трупов. В
состоянии.

Так нас же было семеро! Это я точно помню! Стаса я опознал сразу,
потом Дуремара с Сашкой, Зеленого... И чьи-то ноги. Коля был в турецком
свитере, зеленоватый такой, с полосками, варенки на нем кооперативные,
туфли, саламандровские, кажется... А ноги-то были в кроссовках! Значит,
это Славка. А Николай, выходит, исчез... Куда?

Придя домой, я сразу схватил телефонную трубку.

- Алло, Коля, это ты?

- Я.

- Это Сергей.

- Ну?

Да что он, в самом деле, ваньку валяет!..

- Ты знаешь, что на хате произошло?!

- А что?

- Ты только держись за что-нибудь... Всю компанию в куски порвали.
Имеют место пять трупов в состоянии расчленения. Милиция приехала,
"скорая"...

- Кончай трепаться.

- Да не вру я! И трезвый. Ты-то куда исчез?

- "Скорую" тебе вызывать побежал. Ты ведь как руку размотал, так
посинел сразу и грохнулся; непонятно с чего. А тут телефон на блокираторе.
Ну, я и побежал с автомата звонить. Дозвонился, возвращаюсь - а там менты
у подъезда, врачи суетятся... Ну, думаю, это ты Стаса порезал. Или он
тебя. И ушел. От греха подальше. А что там хоть случилось-то?

- Да не знаю я! Очнулся - а они... уже... Слушай, ты б в милицию
сходил, а?

- А что я? Я еще меньше тебя знаю... И потом у меня аспирантура - сам
понимаешь. Зачем мне это надо?

- Ладно, я про тебя говорить не стану.

- И не говори. Пока.

И он повесил трубку.

Неделя прошла, как в тумане. Я рассчитывал калькуляции, бегал с
бумагами, составлял и корректировал сметы, а перед глазами у меня все
время стояла залитая пивом и кровью комната - и изуродованные тела на
полу. Ночью эти трупы оживали и звали меня за собой. Я кричал, и
возмущенные соседи начинали стучать в стенку. Еще один вызов в милицию,
для уточнения показаний, ничего не изменил.

Приходя домой, я бросался на диван, включал видео и застывал, тупо
уставившись в экран. Но там снова стреляли, резали, лилась кровь - и я
выключал аппаратуру. После того, что было на самом деле, я не мог смотреть
боевики.

А в субботу позвонил старый знакомый Володя и пригласил к нему на
дачу, на день рождения. Отказаться было неудобно, тем более, что он
собирался заехать за мной на машине. Компания там, конечно, еще та - одни
фарцовщики да брокеры, что, в принципе, одно и то же - но сидеть одному
дома мне уже было невмоготу. Выбрав кассету из кучи опротивевших мне
"ужасов", я сунул ее в сумку. На подарок.

Как только приехали, Володя сунул кассету в свою видуху. На экран
толпой полезли вампиры, вурдалаки и прочая нечисть.

- Спасибо, Серега, - Володя, не отрываясь от экрана, протянул мне
руку. - Я за этим фильмом уже третий месяц гоняюсь.

- Не за что. Ты названивай чаще, может, еще что объявится...

- Обязательно, - оторвать его от экрана было уже невозможно, и я
прошел в соседнюю комнату.

- О, Серый, привет! - ко мне со всех сторон потянулись руки. Я прошел
через строй и в награду получил бокал шампанского.

- За именинника!.. - шампанское было отличным. Я закусил шоколадной
конфетой из коробки и принялся за холодные закуски.

- А где наш именинник?

- Я ему новую кассету подарил - так он ее тут же смотреть уселся.

- Ладно, хозяин - барин... А мы пока за него еще выпьем.

Выпили еще шампанского. Потом кто-то сбегал и достал из холодильника
водку. Выпили. Повторили. И включили музыку. "Совдеп" здесь был не в моде,
и из новеньких колонок фирмы "Перлос" застучал приторно пульсирующий ритм
"диско".

Кто-то танцевал, кто-то продолжал пить. Напиваться я не собирался,
поэтому пробрался к двери и присоединился к танцующим.

За дверью двое выясняли свои темные дела.

- Я же сказал, что беру, - я узнал голос Коли. Ну конечно, без него
ни один день рожденья не обходится...

- Мало ли, что ты сказал. Пока ты там телился, их уже забрали.

- Слушай, Влад, кончай! Я из-за тебя на двадцать кусков влетел.

Оба были изрядно поддатые, и разговаривали на повышенных тонах.

- А что мне твои двадцать кусков?! Сам виноват.

- Ладно, Влад, отдай их мне за сорок - и разойдемся.

- Ага, раскатал губы... Я их уже за шестьдесят сдал.

- Ну, Владя, ты об этом еще пожалеешь. Пеняй на себя...

- Да пошел ты!.. Не из пугливых.

- Тем хуже для тебя.

Дверь открылась, и Николай с силой захлопнул ее за собой. Он бросил
быстрый взгляд в мою сторону, поспешно отвел глаза, чертыхнулся,
пробираясь между танцующими, и вышел через противоположную дверь.

Ну вот, опять чего-то не поделили.

Через минуту в комнате появился Влад и протолкался ко мне.

- Слушай, Серега, дело есть. Пошли, воздухом подышим.

Ну конечно, опять будет просить что-нибудь достать. Для Влада любое