прилаженные стекла, по стенам побежали мурашки, а гул все усиливался,
становился выше и перешел в оглушительный скрежещущий визг, и у всех
мучительно заныли зубы, и волосы у всех встали дыбом, и на кончиках
волосков заплясали, потрескивая, жуткие лиловые огоньки, а с вороненого
ствола бластера в руке флагмана Макомбера стали срываться и с громом
лопаться маленькие шаровые молнии. Запахло грозовой свежестью. И вдруг все
кончилось, и железный голос Атоса раздался под потолком:
Двуглавый Юл сжался в комок в своем кресле, стиснув обе головы между
коленями и прикрывшись сверху обеими руками. У ног его, откинув в сторону
морщинистый хобот, в беспамятстве валялся Мээс. Арамис стоял у двери на
коленях и озабоченно ощупывал свою спину. Дверь была перекошена и смята от
страшного удара снаружи. Флагман Макомбер сунул бластер в карман и
спросил, ни к кому не обращаясь, скорее просто так, чтобы опробовать
голос:
стягивать с него куртку и майку.
поняли, что эти шестирукие - не живые существа, а роботы. Ну, а иметь дело
с роботами мы привыкли...
походной аптечки, он объяснил, что, пока Двуглавый Юл препирался с Мээсом,
он поднял из машинного отделения ходовые соленоиды и расположил их вокруг
шлюзовой камеры. Когда шестирукие вступили в камеру, он создал в ее объеме
переменное электромагнитное поле сверхвысокой частоты, не очень сильное,
всего в одну стомиллионную долю рабочей мощности, но с избытком
достаточное для полной демобилизации самой совершенной и самой защищенной
кибернетической машины. Шестирукие обработаны на славу, можно не
сомневаться.
заметил Арамис. - Ребра целы?
тебе вздумалось подпереть дверь спиной?
майку. - Это получилось у меня чисто рефлекторно.
ее. Дверь была прочно заклинена. Тогда он заглянул в щель. Фиолетовые
титаны в нелепых позах валялись на ребристом полу, похожие теперь на
исполинских тряпичных кукол.
Спрута ощупывал себя с головы до ног трясущимися руками и судорожно
трепетал кожистыми крыльями. Хобот его уныло обвис.
святого в обозримой Вселенной. Я готов предложить любой выкуп. За мою
смерть отомстят страшной местью. Я предлагаю любые гарантии.
головы из-под правого колена. - Ну, теперь отольются кошке мышкины слезки.
Говори, где чудо-доктор Итай-итай? Живо говори, а то хобот оторву!
ноги. Его маленькие выпученные глазки живо оглядели Атоса, Арамиса и
флагмана Макомбера, задержавшись на секунду на рукояти бластера, торчавшей
из кармана прославленного космолетчика.
отрицать это. Но позволю себе заметить, что Планета Негодяев не находится
в состоянии войны с вашей планетой. Таким образом, грубый выпад против
меня, достаточно важного должностного лица Планеты Негодяев, может
рассматриваться лишь как беспрецедентное нарушение...
левая голова Двуглавого Юла.
претензии на дипломатический тон просто смешны. Планета Негодяев является
базой космического пиратства, находится в состоянии необъявленной войны со
всеми цивилизациями обозримой Вселенной и подлежит разгрому и уничтожению.
И как важное лицо в вашей пиратской иерархии вы можете рассчитывать лишь
на скорую и верную казнь. Но вы еще можете спасти свою жизнь...
перебил его Арамис. - К делу.
миндальничаете, объясняетесь с ним!
изменилась. В результате второй роковой ошибки так называемого Великого
Спрута в наши руки попал самый превосходный "язык", какого только можно
пожелать в критическом положении...
ответил Арамис. - Но если ты будешь перебивать...
Макомбер, - тайно проникнуть через абордажный экран в пределы резиденции
Великого Спрута и искать чудо-доктора наудачу чревата всякого рода
опасными и утомительными неожиданностями. Многочисленная стража,
всевозможные ловушки на каждом шагу... Плана резиденции у нас нет. Ни
Двуглавый Юл, ни Ятуркенженсирхив в резиденции никогда не были... Кстати,
а где Ятуркенженсирхив?
пар.
слезы, пушистая шкурка была покрыта толстым слоем инея. Он чихнул и
опасливо закрутил побелевшим носом. Взгляд его остановился на понуром
Мээсе.
флагман Макомбер.
стратегеме весьма неочевиден. Другое дело - теперь. Теперь мы можем
рассчитывать попасть к доктору Итай-итай прямо через абордажную камеру.
приемного экрана.
дадите нам шифр любого приемного экрана в пределах резиденции и сами
проводите нас к чудо-доктору.
Меня умертвят! Я не могу!..
выпученные глазки. - Все сможешь. И шифр ты нам дашь, и проводишь к
доктору Итай-итай.
штурманскую машину на живых мозгах, и Двуглавый Юл, разумеется, соврал,
когда заявил Мээсу, будто абордажную камеру у него разнесло прямым
попаданием. Камера была целехонька, просто дальновидный флагман Макомбер
приказал временно заблокировать экран, иначе любознательный Мээс не
преминул бы незаметно подсадить на борт кого-нибудь из своих шпионов -
посмотреть, послушать и понюхать. Надо сказать, что принцип телеэкранной
транспортации был уже давно известен земной науке, только не нашел
практического применения, поскольку о шпионаже, разбое и воровстве на
нашей планете сохранились лишь смутные воспоминания. Такому мастеру, как
Атос, и такому ученому, как Арамис, разобраться в механизме этого
устройства было все равно что стакан воды выпить, они научились управлять
им еще на Луне, когда готовили "Черную Пирайю" к обратному рейсу. И вот
весь экипаж в полном составе перешел с борта бригантины прямо в подземные
коридоры резиденции Великого Спрута.
крыльев, ковылял взъерошенный и очень недовольный Мээс. В двух шагах за
ним, неслышно ступая, шествовал флагман Макомбер; в правой руке
прославленный космолетчик сжимал рукоять пятидесятизарядного бластера, в
левой он нес портфель из кожи венерианского бегемота, заполненный
какими-то тяжелыми округлыми предметами, карманы его куртки топорщились от
запасных обойм. На его плече спиной вперед восседал Ятуркенженсирхив,
таращил красные глазки и напряженно вслушивался в мысли Двуглавого Юла.
Двуглавый Юл тащился следом за флагманом Макомбером, бережно придерживая
под подбородок правую голову; левая голова время от времени щелкала зубами
и строила Ятуркенженсирхиву ужасные гримасы, приводившие беднягу в
содрогание. Позади Двуглавого Юла с едва слышным гудением плыла в
дециметре от пола летающая платформа со спектролитовой капсулой Портоса; у