чувствуйте и выражайтесь, как я". Но, бедный друг мой, этого я сделать
не могу. Я такая, как есть. Нужно принимать меня такою, какой я создана;
такою я вам отдалась, и не жалею об этом, и не хочу отступать: ведь вы
для меня - самое дорогое существо на свете.
такая, а не иная и не может быть сильнее, - моя ли в том вина?
есть.
верю в то, что могу внушить вам настоящую любовь.
когда-нибудь был и будет. По крайней мере я в этом совершенно убеждена.
У меня большая заслуга перед вами в том, что я не лгу, не подделываюсь
под ваш идеал, в то время как многие женщины поступили бы иначе. Цените
же это, не волнуйтесь, не терзайтесь, верьте в мою привязанность,
которая отдана вам искренне и безраздельно.
ней! Я действительно тот, кого вам часто бывает приятно видеть сидящим
возле вас. Для меня же вы весь мир: я знаю в нем только вас, ощущаю вас
одну, нуждаюсь в вас одной.
любите меня так всегда, если возможно, потому что для меня это -
истинное счастье. Но не заставляйте меня разыгрывать перед вами комедию,
- мне это было бы тяжело, да и недостойно нас. С некоторых пор я уже
чувствую, как назревает кризис; он для меня очень мучителен, потому что
я глубоко привязана к вам, но я не могу переломить свою натуру до такой
степени, чтобы она стала подобна вашей. Берите меня такою, какая я есть.
после, что можете полюбить меня иначе?
рассуждают.
самоизучением.
теперь, быть может, мне действительно на один миг поверилось, что я буду
сильнее.., сильнее увлечена вами... Но тогда я безусловно была бы не так
проста, не так откровенна.., может быть, не так искренна впоследствии.
"Сначала Все, а потом Ничего". И вот, когда наступает это "Ничего",
женщина начинает лгать.
что вы могли бы любить меня иначе? Вам это почудилось - значит, так вы
полюбите кого-то другого.
если вас коснулось веяние неосуществимой и мучительной надежды слиться
всей своей жизнью, душою и телом с другим существом, исчезнуть в нем и
принять его в себя, если вы почувствовали возможность этого невыразимого
душевного состояния, то рано или поздно вы испытаете его.
отдаю вам все, что могу отдать. Я много размышляла над этим с тех пор,
как стала вашей любовницей. Заметьте: я ничего не боюсь - даже слов.
Право, я вполне убеждена, что не мог любить ни больше, ни лучше, чем
люблю сейчас. Видите, я говорю с вами, как сама с собой. Я поступаю так
потому, что вы очень умны, что вы все понимаете, во все вникаете и что
ничего не скрывать от вас - лучший, единственный способ связать нас
крепко и надолго. Вот на что я надеюсь, мой друг.
прильнув лицом к ее платью. Он прижимал к губам ее маленькие ручки,
твердя: "Благодарю, благодарю!" Когда он поднял голову и посмотрел на
нее, на глазах ее были слезы. И, обвив руками голову Андре, она тихо
привлекла его к себе, наклонилась и поцеловала в глаза.
мной на колени здесь.
на друга, она спросила, не проводит ли он ее как-нибудь на днях на
выставку скульптора Пределе, о котором так восторженно отзываются. У нее
в будуаре стоит прелестная статуэтка его работы, бронзовый Амур, льющий
воду в ванну, и ей хочется видеть все собрание произведений этого
восхитительного мастера, который вот уже целую неделю сводит Париж с
ума.
которое никогда не умирает в сердце влюбленного.
Глава 6
Гренель. Стояли первые дни апреля, но запоздалый дождь со снегом и
градом барабанил в стекла экипажа и отскакивал на мостовую, всю покрытую
белыми зернами. Пешеходы под зонтиками шли торопливо, прячась в поднятые
воротники пальто. После двух недель прекрасной погоды вернулся противный
предвесенний холод и снова леденил и пощипывал кожу.
меха, которые согревали ее сквозь платье своей вкрадчивой и нежной
лаской, упоительно приятной ее коже, так боявшейся прикосновений,
молодая женщина с огорчением думала о том, что самое большее через час
ей придется нанять извозчика и отправиться к Мариолю в Отейль.
месяца тому назад она дала себе обещание прибегать к этому возможно
реже, всеми силами стараясь любить так же, как была любима сама.
порыве подлинной нежности поцеловала его в глаза, действительно стала с
ним нежнее и ласковее.
ли она его в конце концов, как многие женщины любят своих любовников?
Ведь она чувствовала к нему глубокую привязанность, он нравился ей
больше всех.
леность ее сердца, которую, как всякую леность, быть может, удастся
преодолеть.
воодушевлять себя в дни свиданий. Иной раз ей это действительно
удавалось, вроде того как иногда пугаешь самого себя ночью, думая о
ворах или привидениях.
быть ласковее, быть нежнее. Сначала это у нее выходило, и он
безумствовал от восторга.
какой, она чувствовала, сжигает его. Ее былая, то вспыхивавшая, то
угасавшая надежда на любовь, которая показалась ей осуществимой в тот
вечер, когда она, мечтая в молочно-белом ночном тумане у бухты
Сен-Мишель, решила отдаться, вновь возродилась, менее соблазнительная,
менее овеянная поэтической дымкой фантазии, но зато более определенная,
более человечная, освобожденная от прежних иллюзий опытом этой любовной
связи.
которые неудержимо и безраздельно влекут все существо к другому существу
и рождаются будто бы вслед за тем, как сольются тела, охваченные
душевным волнением. Порывов этих она так и не испытала.
твердила ему: "Я чувствую, что люблю вас все сильней и сильней" Однако
ее постепенно охватывали усталость и сознание, что нет сил продолжать
обманываться и обманывать его. Она с удивлением убеждалась, что его
поцелуи мало-помалу начинают ее раздражать, хоть и не оставляют ее
совершенно равнодушной. Она убеждалась в этом по тому странному
изнеможению, которое испытывала с самого утра в те дни, когда им
предстояло встретиться. Почему в эти дни не ощущала она, как столько
других женщин, что тело ее, наоборот, охвачено волнующим ожиданием
желанных ласк? Она подчинялась им, принимала их с нежной покорностью,
потом сдавалась, уступая грубой силе, и невольно трепетала, но без
упоения. Неужели ее тело, такое изящное, такое хрупкое, утонченное и