скрытого недовольства интеллигентной части дворянства, Онегин волей автора
стал обыкновенным конформистом, в котором не очень нуждается страна, да и
самому Евгению в ней скучно. Может быть, колебания, кем сделать героя и куда
его отправить путешествовать, говорят о взглядах русского поэта больше, чем
сами его высказывания.
популярен Шеллинг и немецкая философия. Своих философов Россия еще не имела.
Чаадаев только готовился в мыслители. Человек необычайного ума и таланта,
Пушкин рвался все изведать и постичь, он задыхался от однообразия и тупости,
такова была его натура. "Служенье муз не терпит суеты",-- философствовал он,
а на практике следовал как раз обратному. Филипп Вигель говорил, что Пушкина
"сама судьба всегда совала в среду недовольных". Но не судьба, а он сам
стремился туда, куда нельзя, он рвался к запретным плодам.
Сам он в философской, политической и литературной борьбе чаще всего
оставался беспартийным и призывал к терпимости. Первым на это обратил
внимание Тынянов. По воспоминаниям Полевого, Пушкин считал идеалом Шекспира,
который "просто, без всяких умствований говорил, что у него было на душе, не
стесняясь никаких теорий".
трона. Он выступал лишь против преследования за незлобные рассуждения о
свободе, заимствованные большей частью из французской литературы и из
Байрона. Рассуждения эти были лишь литературными темами. Проживи Пушкин на
два десятилетия дольше -- все это он смог бы излагать почти свободно, как то
делали Некрасов, Добролюбов, Щедрин; мог и уехать куда угодно, и вернуться.
Позже тоже сажали -- но уже не за литературу, а за попытки свержения власти
посредством террора.
это сближает его с двадцатым веком. Он походил на западного человека,
случайно оказавшегося в Тмутаракани. Друзей декабристов понимал и жалел, в
успех их дела серьезно не верил и не хотел здесь жить. Вспомним строки из
"Андрея Шенье":
свободы жаждала его душа для творчества. Патриотизм его носил, так сказать,
ностальгический характер -- будто поэт уже уехал. Взгляды его менялись, но
эта позиция оставалась в нем стойкой. Позже он скажет: "Не приведи, Господи,
увидеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный!". В 1916 году лидер
партии кадетов Павел Милюков приведет эти слова в Государствнной Думе как
предупреждение, что революция уничтожит зачатки русского парламентаризма.
миссионером. Свой просветительский историзм он заимствовал безо всяких
изменений у Вольтера. Взгляды поэта сложились под влиянием Баранта, Гизо,
Тьерри и других западных историков, по которым он мерил Карамзина, себя,
всех и все, что происходило в России. В "Путешествии из Москвы в Петербург"
поэт подчеркивал, что человек должен быть свободен "в пределах закона, при
полном соблюдении условий, налагаемых обществом". "Лучшие и прочнейшие
изменения суть те,-- говорит он там же,-- которые происходят от одного
улучшения нравов без насильственных потрясений политических, страшных для
человечества". В "Капитанской дочке" в уста Гринева Пушкин вложит почти
дословно эти слова.
которого, он понимал, России далеко, но путь к этому логичный, естественный.
"Свобода -- неминуемое следствие просвещения",-- говорил Пушкин. Отсюда и
должность, придуманная им для себя: "Свободы сеятель пустынный", который
трудился зря. В советской пушкинистике это объяснялось тем, что у Пушкина
имелись "глубокие сомнения в идеях безнародной революции". Видимо, поэт
проштудировал Ленина и понял, что декабристы были страшно далеки от народа.
Между тем пушкинское понимание сущности народа было куда более реальным и
куда менее лицемерным, чем у последующих поколений политиков, которые
манипулировали не только понятием "народ", но и самим народом.
мещанство. Хотя в произведениях Пушкина достаточно простого люда и крестьян
и видно доброе отношение к ним автора, народ не был основным героем
пушкинских произведений. Чернь ("двуногих тварей миллионы") раздражала
Пушкина всю жизнь. Чернь у него противная, тупая, малодушная, коварная,
бесстыдная, злая, неблагодарная, развратная, глупая, безумная. Чернь -- это
сердцем хладные скопцы, клеветники, рабы, гнездилище всех пороков и т. п.
Оскорбления льются, как из рога изобилия. Черни, то есть быдлу, говоря
сегодняшним языком,-- высшая его доза презрения. Однако же, так относиться к
людям великий поэт не должен, и вот адресат пушкинского презрения сужен и
утвержден в инстанциях: чернь, оказывается,-- это лишь великосветское
общество. Стало быть, носители всех упомянутых пороков -- элита страны:
русское дворянство, интеллигенция; а поскольку только они и были грамотными
в России,-- это читатели Пушкина, друзья, родня и знакомые его, а значит, и
он сам.
поэта. Но сам он, по утверждению современников, был склонен к слишком частым
посещениям знати. Пушкин действительно презирал пьяную и жеманную публику,
которая в театре хлопает "из приличия", являясь из казарм в первые ряды.
Своих критиков и издателей он называл божьими коровками, злыми пауками,
российскими жуками, черными мурашками и мелкими букашками. Собратьев
писателей он именует "нашей литературной Санкт-Петербургской сволочью". Даже
у своего учителя Державина Пушкин предлагал восемь од оставить, а все прочее
сжечь. Нелестно отзывался и о читателях: "пусть покупают и врут, что хотят".
являлась чернью для Пушкина. Чернь -- это масса, которая по-французски не
говорит и по-русски плохо понимает. Черни нужен кнут. С Пушкиным согласен
барон Егор Розен, который писал ему: "Чернь наша сходит с ума -- растерзала
двух врачей и бушует на площадях -- ее унять бы картечью!". Не только
Пушкин, даже декабрист Кюхельбекер боялся волнений черни. Чернь, по
Пушкину,-- необразованная толпа, холодная, ничтожная, эгоистическая,
бессмысленная, презренная, подлая. Такова впечатляющая коллекция эпитетов из
текстов поэта.
умирали и зрелище было эффектнее. Чернь и толпа у Пушкина -- синонимы. Не
ласковы и характеристики народа: он бессмысленный, жалкий, поденщик, раб
нужды, вообще рабский народ, стадо. Сколько многозначительного написано об
одной фразе Пушкина в "Борисе Годунове": "Народ безмолвствует". А он просто
безмолвствует, и более ничего. Он безмолвствует, потому что это темная,
забитая масса, mob, что по-английски одновременно означает толпу, сборище,
чернь, стадо и воровскую шайку. Народ безмолвствует не потому, что у него
особое мнение, а просто потому, что у него никакого мнения нет.
опубликует стихотворение "Чернь", в котором более определенно выскажется о
роли народа: "Молчи, бессмысленный народ". Стихотворение высокомерное, злое
и скучное; для собрания стихов Пушкин дал ему новое название "Поэт и толпа",
что сути не изменило. Это стихи о поэте, Божьем избраннике, рожденном для
звуков сладких и молитв, которому народ мешает творить. Позже Пушкин еще
точнее отшлифовал формулу рабской зависимости:
он, аристократ, зависел от народа? И ответ, по-видимому: зависимость
физическая, даже, может быть генетическая. В широком смысле в России
существуют как бы два народа. Один "начинавший ходить", как говорил Гоголь,
народ, придуманный интеллигенцией, а затем большевиками. Народ этот
отождествлялся с той самой интеллигенцией: "цивилизация в первый раз
ощутилась нами как жизнь, а не как прихотливый прививок", по выражению
Достоевского. Он прибавляет: "Мы в недоумении стояли тогда перед европейской
дорогой нашей, чувствовали, что не могли сойти с нее как от истины". Другой,
реальный народ был настолько искалечен веками рабства, страха, что свобода и
ценности цивилизации не могли ему быть понятны. А если и требовались, то не
в виде свободы слова и чтения, а в виде еды и сапог. Такой народ не только
не нуждался в свободе, но готов был топтать все, что создавалось другими
народами, свидетелями чего мы и оказались в двадцатом веке.
оставалось двойственным. Было вокруг поэта множество людей, в том числе из
простых, к которым он чувствовал приязнь. Впрочем, не так уж часто общался
Пушкин с народом, если не считать прислугу, извозчиков и станционных
смотрителей. Брата в письме Пушкин инструктировал вполне цинично: "С самого
начала думай о них (людях.-- Ю.Д.) все самое плохое, что только можно
вообразить: ты не слишком ошибешься". В письме к Давыдову Пушкин более
конкретен: "...люди по большей части самолюбивы, беспонятны, легкомысленны,
невежественны, упрямы...".
Афанасьев Роман
Свержин Владимир
Ильин Андрей
Корнев Павел
Березин Федор
Кервуд Оливер Дж.