для военных операций против его родины. Эти мысли лежали на одной чаше
весов, а на другой были жизни шестнадцати человек. Жизни четырнадцати
человек значили для него очень мало, но две жизни принадлежали ему и его
сыну.
мог видеть, как побледнело его лицо, произнес:
расао, ему были переданы обязанности штурмана и предоставлена полная
свобода передвижения на его бывшем корабле. Все повстанцы относились к
испанскому гранду с уважением в ответ на его изысканную учтивость. Это
вызывалось не только тем, что никто, кроме него, не мог вывести корабль
из опасных вод, омывавших берега Мэйна [37], но также и тем, что рабы
Бишопа, увлеченные собственным спасением, не видели всех ужасов и нес-
частий, перенесенных Бриджтауном, иначе они к любому испанскому пирату
относились бы как к злому и коварному зверю, которого нужно убивать на
месте. Дон Диего обедал в большой каюте вместе с Бладом и тремя его офи-
церами: Хагторпом, Волверстоном и Дайком.
расположение их к нему подкреплялось выдержкой и невозмутимостью, с ка-
кими он переносил постигшее его несчастье.
сразу же указал им на их ошибку: отойдя от Барбадоса, они пошли по вет-
ру, в то время как, направляясь от архипелага в Карибское море, должны
были оставить остров Барбадос с подветренной стороны. Исправляя ошибку,
они вынуждены были вновь пересечь архипелаг, чтобы идти в Кюрасао. Перед
тем как лечь на этот курс, он предупредил, что такой маневр связан с не-
которым риском. В любой точке между островами они могли встретиться с
таким же или более мощным кораблем, и, независимо от того, будет ли он
испанским или английским, им грозила одинаковая опасность: при нехватке
людей, ощущаемой на "Синко Льягас", они не могли бы дать бой. Стремясь
предельно уменьшить этот риск, дон Диего повел корабль вначале на юг, а
затем повернул на запад. Они счастливо прошли между островами Тобаго и
Гренада, миновали опасную зону и выбрались в относительно спокойные воды
Карибского моря.
хождение корабля, - мы через три дня будем в Кюрасао.
несколько посвежел, и все же, когда наступила третья ночь, никаких приз-
наков суши не было. Рассекая волны, "Синко Льягас" шел быстрым ходом,
но, кроме моря и голубого неба, ничего не было видно. Встревоженный ка-
питан Блад сказал об этом дону Диего.
ра" никогда не наступает, мой друг.
встали, перед вами уже будет земля, дон Педро.
реми Питта, болезненному состоянию которого дон Диего был обязан своей
жизнью. Вот уже второй день, как у Питта не было жара и раны на спине
начали подживать. Он чувствовал себя настолько лучше, что пожаловался на
свое пребывание в душной каюте. Уступая его просьбам, Блад разрешил
больному подышать свежим воздухом, и вечером, с наступлением сумерек,
опираясь на руку капитана, Джереми Питт вышел на палубу.
любовался морем и по привычке моряка с интересом разглядывал темно-синий
свод неба, усыпанный мириадами звезд. Некоторое время он был спокоен и
счастлив, но потом стал тревожно озираться и всматриваться в яркие соз-
вездия, сиявшие над безбрежным океаном. Прошло еще несколько минут, и
Питт перевел взгляд на капитана Блада.
Венеры [38].
быть, так же невежественны в этом, как и ты?
меньше меня.
сказал:
том, означает, что мы идем курсом норд-норд-вест или, может быть,
норд-вест, так как я сомневаюсь, чтобы мы находились более чем в десяти
градусах к западу.
пошли в Кюрасао к западу от архипелага. Но если бы мы шли таким курсом,
то Полярная звезда должна была бы быть у нас на траверсе [39] - вон там.
кого-то мрачного предчувствия и только хотел что-то сказать, как луч
света из двери каюты на корме прорезал темноту у них над головой. Дверь
закрылась, и они услыхали шаги по трапу. Это был дон Диего. Капитан Блад
многозначительно сжал пальцами плечо Джереми и, подозвав испанца, обра-
тился к нему по-английски, как обычно делал в присутствии людей, не
знавших испанского языка.
здесь спорим с Питтом, какая из этих звезд - Полярная.
ирония. - Если мне не изменяет память, вы говорили, что господин Питт -
ваш штурман.
тан. - Но я сейчас был готов спорить с ним на сто песо, что искомая
звезда - вот эта. - И он небрежно указал рукой на первую попавшуюся
светлую точку в небе.
он убил бы его на месте. Однако испанец откровенно выразил свое презре-
ние к астрономическим познаниям Блада.
лярная звезда - вот эта, - сказал он, указывая на нее.
бавлять этот разговор. - Ну мыслимо ли, чтобы я ошибся? Да и у нас есть,
наконец, такое доказательство, как компас. Пойдемте взглянуть, каким
курсом мы идем.
скрывать, сразу же рассеяли подозрения Блада. Однако убедить Питта было
не так легко.
расао таким странным курсом?
замешательства ответил дон Диего и вздохнул. - Я надеялся, что допущен-
ная мной небрежность не будет замечена. Обычно я не веду астрономических
наблюдений, так как всецело полагаюсь на навигационное счисление пути.
Но, увы, никогда нельзя быть слишком уверенным в себе. Сегодня, взяв в
руки квадрант, я, к своему стыду, обнаружил, что уклонился на полградуса
к югу, а поэтому Кюрасао находится сейчас от нас почти прямо к северу.
Именно эта ошибка и вызвала задержку в пути. Но теперь все в порядке, и
мы придем туда к утру.
сомнений в честности дона Диего. И когда испанец ушел, Блад заметил, что
вообще нелепо подозревать его в чем-либо, ибо он доказал свою честность,
открыто заявив о своем согласии скорее умереть, чем взять на себя ка-
кие-либо обязательства, несовместимые с его честью.
тов, капитан Блад все еще питал по отношению к ним некоторые иллюзии.
лоску земли, обещанную им испанцем накануне. Примерно в десяти милях от
корабля тянулась длинная береговая линия, простираясь по горизонту дале-
ко на восток и запад. Прямо перед ними лежал большой мыс. Очертания бе-
регов смутили Блада, он нахмурился, так как никогда не думал, что остров
Кюрасао может быть так велик. То, что находилось перед ним, скорее похо-
дило не на остров, а на материк.
водоизмещением не меньшим, если не большим, чем "Синко Льягас". Пока
Блад наблюдал за ним, корабль изменил курс, развернулся и в крутом бей-
девинде пошел на сближение.
нетерпеливо посматривая на сушу.
чей-то голос, говоривший поиспански.
дила в Бладе все его подозрения. Он так круто повернулся к дону Диего,
что увидел ироническую улыбку, не успевшую исчезнуть с лица испанца.
Бажанов Олег
Лукьяненко Сергей
Свержин Владимир
Акунин Борис
Буркатовский Сергей
Орловский Гай Юлий