краем глаза следя за выражением его лица.
замешательства.
он вышел из воды?
поверхности, невзирая на шторм, он доплыл до острова и упал на песок.
Спустя какое-то время он увидел человека. Это был Вагура, которого волны
тоже выбросили неподалеку на берег. Вдвоем они побрели дальше. У опушки
леса услышали голос, взывавший о помощи. Подойдя ближе, они буквально
наткнулись на капитана, лежавшего на земле. Он был в сознании, но двигался
с трудом, кажется, вывихнул ногу. Узнав их он приподнялся на локтях и
выхватил пистолет. Видя что они собираются бежать, он грозным голосом,
каким имел обыкновение орать на них на корабле, приказал:
должны убить его. Тогда они не знали еще, что находятся на острове и что
убийство капитана является для них неизбежной необходимостью. В лесу они
быстро вооружились двумя дубинами и вернулись к капитану, он выполз из
зарослей, опасаясь, очевидно, внезапного нападения, и лежал теперь на
прибрежном песке у самой воды.
был пистолет, в правой - толстая палка. Прицелившись в Арнака, он спустил
курок, но выстрела не последовало - порох, вероятно, отсырел. Тогда он
занес для удара палку, но Арнак оказался проворнее и страшным ударом
дубины по голове свалил капитана на землю.
других пиратов, которые, могло статься, тоже спаслись.
и, как видно, отнюдь не чувствовал себя в чем-либо виноватым. Минуту
спустя он спросил меня голосом, в котором звучала гордая, чуть ли не
вызывающая нота:
достоинства позицией этого двадцатилетнего индейца, я окинул мысленным
взором все связанные с ним события. Этот юный индеец развеивал в прах мои
былые представления о краснокожих, представления предвзятые, поверхностные
и, стыдно признаться, совершенно ошибочные! А я-то, глупец, собирался
превратить его в подобие Пятницы, в этакого безответного херувима в образе
дикаря, счастье всей жизни для которого - служить своему белому господину
в качестве верного раба.
время шторма, считая это актом необходимой самозащиты.
западную оконечности острова мы приступили к уборке урожая. Крохотный
клочок земли доставил нам не слишком много хлопот: со сбором початков и
лущением зерен мы управились за один неполный день. Урожай выглядел вполне
прилично, составив что-то около полутора мешков, и после просушки мы
наполнили зерном несколько корзин.
испеченные из кукурузной муки! С желтыми плодами, "райскими яблочками" и
печеным черепашьим мясом они казались нам королевским лакомством, хотя,
думаю, что любой, даже не очень привередливый кулинар счел бы это блюдо
более подходящим для собак, нежели для люден. Однако нам на необитаемом
острове было не до привередливости, и, не жалуясь в тот период на
здоровье, мы поедали все, что было хоть сколько-нибудь съедобным.
приходилось испытывать на острове, разве что в ту ночь, когда я захватил
Арнака у заячьей ямы и взял его в плен.
от нашей пещеры. Парни взбирались на пальмы и срывали плоды, а я стоял
внизу. Бросив случайный взгляд на море, я остолбенел. Там, в каких-нибудь
четырех-пяти милях от нас, плыл большой корабль. В лучах утреннего солнца
сияли белые паруса. В первый миг я решил, что это мираж.
теперь знал, что нужно делать.
вперед.
раздуть пламя и подбросить в него сухих веток.
видимо, не слишком торопясь.
склону. Холм, у подножия которого находилась пещера, возвышался над
уровнем моря саженей на сто - сто пятьдесят. Когда я, обливаясь потом и
задыхаясь, достиг вершины, головня еще тлела.
быстро наломал кучу веток и развел костер. Он вспыхнул ярким пламенем, но
дыма почти не давал: кусты были сухими, без листьев и все в колючках.
Корабль в море был словно на ладони. Он шел под всеми парусами с востока и
держал курс прямо на большой остров, очертания которого вырисовывались на
севере. Мне пришел на память наш разговор с индейцами об острове Маргарита
и наши предположения, что виднеющаяся на севере земля и есть этот остров.
Теперь курс корабля, кажется, подтверждал наши тогдашние предположения. Не
Маргарита ли это на самом деле?
побольше густого дыма. Я взглянул вниз, индейцы медленно поднимались по
склону.
заметил, что они не тащили с собой веток для костра, как я им велел, а
держали в руках - я не поверил своим глазам - только луки и стрелы. "Черт
побери! Ну, я вам покажу!"
выражению их лиц. Не доходя до меня шагов двадцать, они остановились.
костер!
костра. Упорство индейцев вызвало у меня недоумение. Устремив на них
укоризненный взгляд, я двинулся в их сторону.
нам!
стрелами.
стали медленно отступать, явно уклоняясь от стычки.
меня в сердцах.
корабль. - Они захватят нас в рабство.
будто говоря, что все это одно и то же.
не прошли для него даром. Да, было горькой правдой: сюда, в богатые воды
Карибского моря, все европейские морские державы слали отбросы своего
общества. Историю здесь творили и острова во славу корон своих монархов
захватывали пираты или люди с пиратскими натурами и склонностями. Здесь,
не стихая, бушевала разбойничья война - всяк против каждого, чтобы вырвать
друг у друга добычу, захваченную по праву кулака. Однако все они
независимо от национальной принадлежности сообща преследовали местное
индейское население, расценивая его повсюду лишь как свою добычу, как
объект грабежа, истребления или обращения в рабство. Матрос Вильям не раз
рассказывал мне и об этом, и о леденящих кровь жестокостях англичан.
вынужденного плена - первой ласточки цивилизованного мира, я не подумал,
был ли это провозвестник доброго или злого рока. Для моих товарищей -