Чтение 22–й страницы книги ~Противостояние~

Ник открыл и закрыл рот несколько раз, пытаясь мимикой показать
Бейкеру, что Майк ругался.

Бейкер понял и рассмеялся, затем несколько раз кашлянул.

- Тебе бы выступать по телевизору, - сказал он. - Ну что, ты написал
историю своей жизни?

Ник кивнул и протянул шерифу исписанный листок бумаги. Бейкер сел и
внимательно прочел написанное. Когда закончил, он с новым выражением
посмотрел на Ника. Юноша смутился и опустил глаза.

Когда же вновь посмотрела на Бейкера, тот спросил:

- И ты с шестнадцати лет жил сам? Целых шесть лет?

Ник кивнул.

- И ты действительно собираешься поступать учиться?

Ник приписал внизу своей "автобиографии":

"Если вам кажется, что я слишком взрослый для этого, то ведь я поздно
научился читать и писать. И еще, мне было негде взять деньги".

- И на каких же курсах ты хотел бы учиться?

Ник написал:

"Геометрия. Высшая математика. Языки. Все это входит в программу
колледжа".

- Языки. Ты имеешь в виду иностранные? Французский? Немецкий?
Испанский?

Ник кивнул.

Бейкер рассмеялся и покачал головой.

- С ума сойти! Глухонемой говорит об изучении языков! Не обижайся,
дружок. Ты же понимаешь, что я не со зла.

Ник улыбнулся и кивнул.

- А почему ты много скитался?

"Понимаете, когда я в плохом настроении, я не могу долго оставаться
на одном месте. И еще раньше я боялся, что меня отправят в какой-нибудь
другой приют".

- Я бы мог предложить тебе остаться здесь. Но... кое-кому это может
не понравиться.

Ник кивнул, чтобы показать, что он понимает.

- Как твои зубы? Все еще болят?

Ник кивнул.

- Дать тебе таблетку?

Ник показал два пальца.

- Держи. А теперь я должен сделать кое-какую бумажную работенку,
связанную с этими ребятами. Можешь заняться своими делами. Позже мы
поговорим.

В половине десятого в контору шерифа прибыл доктор Соумс, человек,
возвративший Ника к жизни. Ему было около шестидесяти, и он был совсем
седым. Из-под густых бровей лукаво смотрели необычайно голубые глаза.

- Шериф сказал мне, что ты читаешь по губам, - сказал он. - И еще он
сказал, что ты нужен ему совершенно здоровый, так что позволь осмотреть
тебя. Снимай рубашку.

Ник расстегнул пуговицы и стянул рубашку.

- Боже правый, какие кровоподтеки, - ужаснулся Бейкер.

- Да, они постарались на славу, - сказал Соумс. Он посмотрел на Ника
и ворчливо сказал: - Парень, ты чуть не остался без левой титьки. - И
указал на огромную рану на левой груди юноши. Потом он придирчиво осмотрел
голову Ника, глаза и особенно внимательно зубы. От передних зубов мало что
осталось.

- Тебе придется вырвать их... - Соумс закашлялся. - Извини.

Он начал доставать из черного саквояжа инструменты.

- Скажи-ка, дружок, твоя проблема с речью физического или врожденного
характера? Или кто-нибудь из твоих родных тоже был глухонемым?

Ник написал:

- Физического. Я таким родился.

Соумс кивнул.

- Благодари Бога, что при этом твои мозги в полном порядке. И надень
рубашку.

Ник оделся. Ему нравился Соумс; кое в чем он был похож на Руди
Спаркмана, который сказал однажды, что Бог, чтобы как-то утешить
глухонемых, сделал их вдвое умнее обычных людей.

Соумс сказал:

- Открой рот пошире и сиди спокойно. Сейчас...

Внезапно сидящий за столом Бейкер надрывно закашлялся.

- Что такое, Джон?

- Простыл. И знобит почему-то. А ведь утром я совсем неплохо себя
чувствовал. Да и ты, я смотрю, не вполне здоров.

- Снимай рубашку и не смей рассказывать врачу, что он болен. - Соумс
повернулся к Нику: - Странно, что этот кашель и озноб приобретают характер
эпидемии. Миссис Латроп больна, и все семейство Ричи, и многие живущие на
Баркер Роуд. Даже Билли Уорнер, сидящий здесь, не вполне здоров.

Бейкер снял рубашку.

- Ну, посмотрим. Дыши!

Бейкер поежился:

- Боже, как холодно! Что это ты такое делаешь, что пронизывает
похлеще мороза?

- Дыши, - повторил Соумс. - Теперь не дыши.

Бейкер закашлялся.

Соумс долго слушал шерифа. Спереди, сзади и снова спереди. Наконец он
отложил стетоскоп и взял ложечку. Он заставил Бейкера открыть рот и
заглянул в горло. Закончив, он сложил стетоскоп и ложечку в пластиковый
пакет.

- Ну? - спросил Бейкер.

Соумс вместо ответа правой рукой начал прощупывать железки на шее.
Бейкеру стало больно, и он отпрянул.

- Джон, - как можно спокойнее сказал врач, - ты должен немедленно
идти домой и ложиться в постель. Это не совет, это приказ.

Шериф растерянно заморгал:

- Амброз! Ты ведь знаешь, что я не могу этого сделать. У меня здесь
под следствием три негодяя, которых сегодня днем нужно переправить в
Камден. Я оставил с ними на ночь этого парнишку, но я не имел права так
поступать и не поступлю так больше. Он немой. Я подвергал его жизнь
опасности.

- Не думай о нем, Джон. У тебя самого есть гораздо более серьезные
проблемы. Это какая-то респираторная инфекция, - звучит совсем не страшно,
но на самом деле очень опасная штука. Ты очень болен, Джон, и к тому же
представляешь опасность для окружающих. Иди домой и ложись в постель.
Отвезешь их завтра, если тебе станет легче. А лучше вызови патруль и
поручи это сделать ему.

В поисках поддержки Бейкер посмотрел на Ника.

- Но ты же знаешь, что я...

- Идите домой и немедленно ложитесь в постель, - написал Ник. - Я
посторожу их. Кроме того, я должен отплатить вам за заботу и за таблетки.

- Ты и так много работаешь, - добавил Соумс. И закашлялся.

Бейкер взял со стола лист с "историей жизни" Ника:

- Можно, я возьму это домой и дам почитать Дженни? Ты ей очень
понравился, Ник.

- Конечно, - написал Ник. - Конечно, можно. Она очень милая.

Бейкер направился к двери.

- Прими аспирин, - напутствовал его Соумс. - Я очень осторожно
отношусь к подобной инфекции.

- В ящике стола лежит коробка из-под сигар, и там еще осталось
несколько штук, - обернулся в дверях Бейкер. - И немного денег. Сходи
куда-нибудь и позавтракай. Эти ребята некоторое время обойдутся без тебя.
С ними все будет в порядке. Просто потом напиши, сколько денег потратил. Я
заставлю полицейский департамент их компенсировать.

Ник кивнул.

Около шести часов вечера с ужином в коробке и пакетом молока
появилась Джейн Бейкер.

Ник написал:

- Огромное спасибо. Как себя чувствует ваш муж?

Она засмеялась:

- Он хотел прийти сам, но я отговорила его. Днем у него поднялась
температура, но к вечеру она стала почти нормальной. Мне кажется, виной
тут заключенные. Джонни предпочитает отвезти их в тюрьму сам, не доверяя
патрулю.

Ник вопросительно посмотрел на нее.

- Он звонил им, и они ответили, что до девяти утра завтрашнего дня
никого прислать не могут. У них тяжелый день, около двадцати происшествий.
Много смертей вследствие болезни. Сейчас вокруг вообще много больных. Мне
кажется, Соумса это очень беспокоит.

Да и сама она выглядела встревоженной. Затем она достала из кармана
сложенный вчетверо листок.

- Это просто роман, - приветливо сказала она, возвращая рукопись
юноше. - Тебе не повезло больше, чем кому-либо другому из моих знакомых, и
твоя твердость в достижении цели достойна всякого уважения. Мне бы
хотелось, чтобы все это узнал мой брат. Мне стыдно за него.

Ник, пораженный ее словами, лишь вздохнул.

- Надеюсь, ты останешься в Шойо, - сказала она, вставая. - Ты
понравился моему мужу и мне тоже. Будь осторожен с этими ребятами в
камерах.

- Постараюсь, - написал Ник. - Передайте шерифу: я надеюсь, что он
поправится.

- Обязательно передам.