Чтение 22–й страницы книги ~Мыс страха~

обладателем самой страшной и эффективной штуки, которую производят Смит
и Вессон. Эта игрушка будет находиться в кобуре с пружиной. Даттон
утверждает, что вытащить его оттуда невозможно никому, кроме меня, и,
что если я буду действовать четко, он просто сам прыгнет мне в руку.

Кэрол захотелось немного сбить с него спесь.

- Ты так очаровательно шутил, с такой широкой, искусственной,
самоуверенной улыбкой на лице.

- Чего тогда ты, черт возьми, хочешь от меня? Чтобы я сцепил зубы и
смотрел непроницаемым взглядом? Конечно, я самоуверен. Ты же знаешь, я
боюсь этого Кейди. Я боюсь его, как ребенок, которому приснился страшный
сон. При мысли о нем у меня все холодеет внутри. Я боюсь его так, что
завтрашним вечером наберу с собой столько патронов, чтобы мне хватило их
наверняка, чтобы наконец покончить с ним. Я чувствую себя, как
мальчишка, играющий в сыщиков-разбойников. Мне нужно быть уверенным в
себе. Я ведь только потому, что чувствую себя не в своей тарелке,
разыграл перед тобой этот спектакль. Я не желаю больше играть роль
жертвы, я хочу превратиться в охотника.

Он перестал расхаживать взад-вперед и, взглянув на нее, увидел, что
по ее щекам тихо катятся слезы. Он обнял ее и поцеловал в соленые от
слез глаза.

- Зря я сотрясал воздух, - пробормотал Сэм.

- Мне.., не следовало говорить тебе то, что я наговорила. Я просто
устала от того, с какой дурацкой веселостью мы воспринимаем все, что с
нами происходит. Я думала, что все нервы разыгрались, но похоже, это у
нас в крови. - Она виновато улыбнулась. - И я терпеть не могу, когда мой
муж такой серьезный, без проблеска юмора. Я рада, что у тебя будет
пистолет, честно.

- Я, мой пистолет и мой ослиный юмор.

- Я принимаю и то, и другое, и третье. С удовольствием.

- Итак, тогда вернемся к нашему плану. Мы выезжаем утром в пятницу.
Находим местечко для тебя и Баки.

И ночуем там. В субботу у девочки день рождения, так что я остаюсь до
воскресенья, а в воскресенье возвращаюсь в город...

- Почему бы не отправиться на двух машинах? По пути в лагерь мы
оставим одну в том месте, где буду жить я, и в воскресенье ты возьмешь
ее, чтобы добраться до города.

- Отличная мысль.

- Я буду очень скучать по тебе.

- Ты ведь будешь не одна.

Он нацепил на себя кобуру с короткоствольным револьвером. Эта сбруя
порядком досаждала ему. Он понял, что пройдет немало времени, прежде чем
он привыкнет к ней. Когда он шел по улице, ему казалось, что любой
прохожий может заподозрить его в ношении оружия, глядя на его
оттопыривающийся пиджак.

Кэрол подвергла его тщательному осмотру.

- Видно, что у тебя оттопыривается под левой рукой, если
присмотреться. Но ты же вообще любишь носить пиджаки свободного покроя.

- Итак, рассказываю по порядку. Эта красотка вплыла в комнату и
уселась на стул, скрестив свои великолепные ноги. Затем она полезла в
карман за мелочью, вытащив на свет туго перетянутую пачку денег, которой
можно было заткнуть пасть бегемоту. Затем она склонилась над столом и
принялась считать стодолларовые бумажки.

Кэрол встала в позу, спросив:

- Что же было нужно этой шлюхе?

- Ах, да, после всех расчетов она сказала, что хочет, чтобы я убил
человека.

- Ты согласился?

- Да, завтра, после обеда. Шутника нужно наказать. Понимаешь, я
получил задание. Я специализируюсь на убийстве плохих парней. Закон
бессилен что-либо поделать с ними. У них всюду есть связи. Поэтому я
выступаю в роли санитара. Я очищаю от них мир, как рыцарь, убивающий
огнедышащего дракона. Мне за это платят, и шикарные блондинки благодарны
мне за это.

- А этот плотоядный взгляд почти убедил меня.

- Пройдись на холм и увидишь, на что я способен, как только я немного
освою эту штуку. Даттон говорит, что и целиться даже не нужно.
Достаточно нажать на курок. Где Бак? Я не хочу, чтобы он находился на
линии огня.

- Лиз Тернер забрала целый выводок детей на ярмарку.

- Очень благородно с ее стороны.

Взяв с собой три коробки патронов, кусок простыни и бечевку, Сэм
пошел к дереву и обвязал его простыней, имитируя корпус человека. Он
нацарапал сердце на левой стороне мишени. Сперва он был просто
ошеломляюще медлителен и неточен. При выстреле револьвер издавал густой,
утробный звук. Он сделал порядка двадцати выстрелов на точность.

Кэрол вышла на холм и сказала:

- Ты похож на южноамериканского революционера, дорогой.

- С этой штукой не так легко управляться, как я думал.

- Почему ты стреляешь с такого близкого расстояния?

- Эта штука предназначена для ближнего боя. Не знаю, насколько я
готов к показательной стрельбе, но все же попытаюсь.

- А это что?

- Сердце.

- Слишком маленькое, и его нужно начертить ближе к середине.

- Ладно, не командуй. Я стою здесь, вполоборота от мишени, как будто
ничего не случилось. А ты подашь мне команду: "Давай".

- Давай!

Он ловко выхватил револьвер и, развернувшись лицом к мишени, пять раз
нажал на курок.

Две пули попали в область живота, а три кучно расположились в грудной
области.

- Ого, - воскликнула она, - ни разу не промахнулся.

- Угу.

Кэрол слегка побледнела и судорожно сглотнула.

- У меня, должно быть, слишком живое воображение, дорогой, но это
выглядит так ужасно, как будто ты стрелял в живого человека.

- Оно и предназначено для этого. В нем нет ничего романтического. Его
цель убивать людей. У этой штуки максимальная убойная сила для этого
класса оружия.

Он перезарядил револьвер.

- Хочешь попробовать?

- Нет, лучше не надо.

- Ну как, ты лучше себя чувствуешь после этого?

- Да, Сэм, да. Однако трудно представить тебя... Я хотела сказать...

- Понимаю. Любящий, добрый старина Сэм. Даттон тоже осознает это.
Поэтому он намекнул мне кружным путем. Сказал, что во время второй
мировой войны и войны в Корее армия сталкивалась со случаями, когда
солдаты отказывались стрелять, мотивируя это принципами христианской
морали. Он говорил, что таким образом они испытывали полицейских.
Выбирали дюжего парня, с хорошей реакцией и хорошими показателями
стрельбы в тире. Но когда доходило до настоящего дела, то все зависело
от него: выстрелит он в человека или в противном случае сам отправится
на тот свет. Я не знаю, смогу ли я. Действительно не знаю. Я могу
изрешетить пулями это дерево совершенно хладнокровно. Но если передо
мной будет человек из плоти и крови.., не знаю. Если бы у меня был
боевой опыт, то уверен, что смог бы. Мне нужно добиться автоматизма
движений, тогда, я думаю, что, выхватив револьвер и прицелившись, я
наверняка нажму на курок.

Кэрол окинула его изучающим взглядом.

- А ты не сильно-то и притворяешься, Сэм.

- Ты хочешь сказать, что я не считаю себя дерзким, крутым парнем? Да,
это так. Я обычный работник умственного труда, ведущий сидячий образ
жизни. У меня есть семья, медицинская страховка и закладная на наш дом.
И эта новая роль идет мне как корове седло. И верхом банальности звучит
здесь фраза, что жизнь иногда делает неожиданные повороты и преподносит
нам сюрпризы. Но, если честно, то я чувствую себя как кролик перед
удавом.

Она подошла к нему и взяла его за руки.

- А я говорю тебе: ты не кролик. Ты такой же смелый, как и другие
мужчины. В тебе есть душевное тепло и сила. Ты умеешь любить и быть
любимым. Это редкий дар. Ты мой мужчина, и я хочу, чтобы ты таким и
оставался. Всегда.

Он обнял ее и поцеловал. Глядя через ее плечо, он хорошо видел белую
мишень с нарисованным сердцем и пятью черными дырками от пуль.

Глава 8

Рано утром в пятницу они выехали на юго-восток, в сторону озер, где
находились чудные курортные деревеньки. Было похоже на то, что Баки с
готовностью воспринял мысль о том, что поездка туда ничем не хуже
летнего лагеря, к тому же Кэрол хотелось отдохнуть от ежедневной работы
по дому.

К обеду они добрались до Сафферна, что в девяноста милях от Харпера.
В тихой столовой гостиницы, расположенной на берегу озера и носившей
название "Вест Винд", их ждал вкусный обед. Здание гостиницы было
построено в викторианском стиле и оттого казалось старомодным и немного
несуразным.

Занятой маленький человечек проводил их в комнаты на четвертом этаже.
Комнаты соединялись с душем. Из них открывался чудесный вид на озера.
Цена была умеренной и все - от мебели до ковриков - блестело чистотой и